Красная книга оборотня

Один волк гоняет овец полк

Первый фильм про оборотня датируется былинным 1913 годом. Что примечательно, его главным героем стала женщина (та самая Филлис Гордон, что всех шокировала прогулками с гепардом на поводке). Ценители олдскула могут не напрягаться: пожар 1924 года на студии Universal уничтожил все негативы, а если кто-то себе и припрятал копию, то делиться с общественностью не спешит. Последующие картины «Кровь волка» и «Лондонский оборотень» закрепили каноны, но настоящий успех к ликантропам пришел после «Человека-волка», который стал частью так называемой «Темной вселенной Universal» вместе с Мумией, Франкенштейном и Дракулой. А настоящий расцвет оборотней пришелся на 80-е, когда картины о вервольфах появлялись одна за другой: «Волки», «Американский оборотень в Лондоне», «Вой», «В компании волков», «Серебряная пуля» – все (или почти все) эти картины стали классическими для зрителя, который не застал монохромный «Юниверсал» и сансетовские бэшки вроде «Я был подростком-оборотнем». Чудеса болезненной и кровавой трансформации, полная луна, зловещий волчий вой, неконтролируемая тяга к охоте существа, под пушистой шкурой которого может скрываться кто угодно (возможно, даже ваш сосед), и абсолютная невосприимчивость к любому оружию, окромя серебряных пуль, – каноничный образ, известный каждому ребенку. А затем случились 90-е…

Отольются волку овечьи слезы

Последнее десятилетие ХХ века было сложным не только для западных волколаков, но и для хоррора в целом. Американские цензоры свирепствовали ничуть не хуже своих английских коллег, и самые яркие эпизоды фильмов ужасов (жестокие сцены и обнаженка) отправлялись не в окончательную версию, а в мусорное ведро в углу монтажной. Слэшеры передохли, зомби совсем истощились – каждая картина про оживших мертвецов казалась лебединой песней жанра. Зато очухалась от последствий сексуальной революции готика, переливались всеми тематическими оттенками триллеры, готовились к триумфальному прыжку паранормальные хорроры. В отличие от тех же зомби, вервольфы все еще активно плодились, но уже за рамками серебряных экранов. Бесконечные сиквелы «Воя» стали походить на метастазы, паразитирующие на добром имени франшизы. Прочие же картины либо отправлялись прямиком на видео, либо смешивали оборотней со сторонними сеттингами: «Безумие полной луны» командировало ликантропов на Дикий Запад, а «Американский оборотень в Париже» смешивал хоррор-элементы с романтической комедией, чего хардкорные фаны вервольфов (а чем «нишевее» поджанр, тем хардкорнее фанбаза) до сих пор не могут простить. Среди лучших работ о пушистых убийцах обычно выделяют драматического «Волка» с актерами первой величины (Николсон, Пфайффер и Спэйдер) и «Зловещую луну», снятую сценаристом знаковой картины «Почти полная тьма» Эриком Редом.

В нулевых оборотни дали последний бой перед тем, как направиться в Вальгаллу. Речь прежде всего о канадском «Оборотне» Джона Фоусета и культовых «Псах-воинах» Нила Маршалла. Лента Фоусета, обладая каноничными гримом и схемой трансформации, все же тяготеет к постмодерну и представляет собой непростую историю о взрослении девушки. «Псы-воины» же – стопроцентно жанровое кино, в котором Маршалл удачно совмещает скромный бюджет, британские стереотипы, целый отряд вервольфов и эпос о настоящей мужской дружбе. Отдельного упоминания заслуживает сцена, ранее никем до Нила не показанная: спарринг между оборотнем и простым солдатом.

Но какими бы классными ни были эти картины, поджанр неуклонно клонился к закату. Качество бэшной продукции опускалось все ниже, так что даже большие любители «пушистых» хорроров избегали прямого контакта с конкретными представителями. А с другой стороны оборотней за хвост тянули в мейнстрим, где для поджанра была припасена серебряная пуля с выцарапанным werewolf на гильзе. Сначала «Другой мир» о геноциде ликантропов (рабочий класс) со стороны прогнивших вампиров (аристократы), а затем «Ван Хельсинг» реализовали волколаков не с помощью чудес грима и простетики, а усилиями мастеров по компьютерной графике. С предсказуемым результатом. Компьютерные волчата не внушали ничего, кроме жалости, да и вообще были частью не имеющего прямого отношения к хоррору концепта. Как показало время, к полноценной жизни в столь неблагоприятных условиях волки оказались не приспособлены.

В 2010-х оборотней полностью переработала массовая культура. Вампиры давным-давно перестали быть чудовищами и перебрались из хорроров в экшены и триллеры, однако вервольфам подобное было не под силу. Ведь вурдалаки – крутые, стильные, бессмертные и в основном обеспеченные метросексуалы, с романтичными обрядами и постоянным намеком на секс. А вот ликантропы – это нечто более хтоническое и хаотичное: трансформация, сопряженная с адскими муками, пролитой кровью и истерзанной одеждой; приступы полнолунного безумия, когда под руку даже знакомому и/или горячо любимому оборотню лучше не попадаться; и, наконец, скромный внешний вид: шерстистый (и наверняка пахучий) волколак заведомо проигрывает образу кровососа. Окончательно одомашнили оборотней «Сумерки», превратив не признающего контроля зверя в послушного пушистика с импринтингом и прочими карамельными атрибутами.

Король мёртв – да здравствует король? В общем и целом – да. Разумеется, оборотни – все-таки определенная тематика, и они не вымерли невозвратимо, как памятники былых времен вроде блексплотейшнов и сексплотейшнов, но если продолжать параллели с Красной книгой, то вервольфы находятся если не в секции EW (исчезнувшие в дикой природе), то в CR (виды на грани исчезновения) уж точно. Естественно, были и недавние попытки воздать оборотням должное и вернуть их в лоно брутального хоррора. В 2013-м вышел «Оборотень» (Wer), трейлер которого обещал чуть ли не ренессанс жанра. Кинокритики и поклонники фильмов ужасов до сих пор не могут сойтись во мнении, но если уж ставить субъективную точку в этом споре, то фильм находится скорее в негативном красном спектре, несмотря на всю натуралистичность расчлененки и верность традициям. А два года назад появилась лента с до боли знакомым названием «Вой», где оборотни терроризировали поезд. Зрительских ожиданий картина не оправдала, но и провальной ее не назовешь: вполне честное жанровое развлечение, но опять-таки весьма нишевое.

Пока радужных перспектив на будущее у ликантропов нет и не предвидится. Разве что Universal в очередной раз будет мучить «Человека-волка», и если вспомнить подход к «Мумии» (гигантский бюджет, использование дорогостоящих актеров, лепка по лекалам киновселенной), то в воображении рисуются исключительно мрачные перспективы. Остается лишь надеяться, что «большое кино» перестанет ставить опыты на оборотнях и через пару лет те вернутся в дикую среду обитания (читай: хоррор). И там либо передохнут (разумеется, на время, ибо в кино все циклично), либо доживут до полноценного возрождения.

У волка всегда овца виновата

Как только вопрос «что?» сходит вместе с отливом, к берегу тут же прибивается «почему?». Давайте разбираться, по какой причине популяция вервольфов так сократилась.

На этот счет выдвигали самые разные теории, и почти все они имеют право на жизнь, а скорее всего – на сосуществование. Рассмотрим самые популярные.

Зритель устал от наплыва фильмов одного поджанра

Весьма логичное объяснение: ликантропы громко и часто щелкали зубами в 80-е, поэтому в следующем десятилетии их популяцию было решено сократить. Кто-то может поспорить, что такого почему-то не произошло с паранормальными хоррорами, которые вольготно себя чувствовали в 80-е, мелькали в 90-х, а начиная с нулевых вообще заполонили всю планету и до сих пор никак не угомонятся. Все верно, паранормальные фильмы ужасов не подвержены сквознякам от ветра перемен в силу своей гибкости и, похоже, извечной актуальности. Человечество погрязло в высоких технологиях, которых толком не понимает и, говоря по чести, побаивается, а антинаучные суеверия, предрассудки и фольклор будут всегда, вне зависимости от качества и количества ученых степеней. Соответственно, мистическим саспенсовым историям достаточно лишь выстроить мост из эмпатии от зрителя до персонажа (в зависимости от целевой аудитории и модных трендов) или – беспроигрышный вариант – сыграть на семейных ценностях – и вуаля! Зрители довольны (еще бы, давят-то на популярные фобии), а сборы превышают расходы. Концепция оборотней такой гибкости не предполагает, поэтому им нужны либо новые правила игры, либо умелое встраивание в современные реалии. И то и другое полностью зависит от таланта и интереса потенциальных сценаристов к данной теме. Так что ждем: раз на постмодернистское переосмысление (см. канадский «Волкокоп») идей хватило, то и на крутую жанровую ленту рано или поздно народится.

Изменение стоимости производства фильма

С тех пор как кинематограф перешел с пленки на цифру, снять вполне пристойное кино может чуть ли не каждый. Если автор может реализовать свой замысел в условиях ограниченного бюджета, умея преподнести фишку фильма с минимальным количеством актеров и локаций, то у такого человека есть все шансы на светлое будущее. За примерами далеко ходить не надо – Джеймс Ван или злободневный Нил Бломкамп приветливо машут ручкой в знак подтверждения.

В то же время фанаты хотят видеть максимально качественный дизайн оборотней и процесса трансформации (да еще и с натуральными спецэффектами), что противоречит предыдущему абзацу в силу своей дороговизны. В такой ситуации последнее, что будут снимать, – это кино про ликантропов. Ведь чем выше стоимость – тем сложнее отбить затраты, а поскольку популярность вервольфов прошла свой пик, о массовом производстве werewolf-картин можно забыть.

CGI

Ох уж эта компьютерная графика! Да, CGI позволяет визуализировать то, что физически неподвластно ни мастерам по гриму, ни каскадерам. Но, несмотря на все достижения, CGI по-прежнему выглядит ненатурально в очень многих сценах, и прежде всего там, где дело касается оцифрованных людей. Компьютерные брызги крови, тентакли, даже некоторые монстры – пожалуйста, а вот убедительные оборотни (пока что) получаются исключительно при использовании методов старой школы. А компьютерные уродцы лишь загнали в гроб и без того переживавший не лучшие времена поджанр.

Но каковы бы ни были причины заката ликантропов, важно помнить о цикле. Мода на определенные разновидности хорроров уходит и приходит вновь. Рано или поздно оборотни обязательно вернутся, вопрос лишь – в каком качестве. В зарождающемся тренде на постхоррор можно легко найти место для вервольфов: ведь трансформация и метаморфозы бывают не только физические, но и душевные. И если метафора будет достаточно увесистой, кто знает, быть может, именно оборотни будущего на десяток лет положат вампиров в гроб, а паранормальное – в бабушкин сундук.