Рецензия на фильм «10 000 до нашей эры»

В фильмах о первобытных людях успели сняться Ринго Старр и Рената Литвинова, итальянские порнозвезды и симпатичные ящерицы – к исследованию феномена "мужчины и женщины в шкурах" кинематограф привлекал самые лучшие силы.

В 1923 году Бастер Китон сделал пародию на "Нетерпимость" /Intolerance: Love's Struggle Throughout the Ages/ (1916) Дэвида Гриффита под названием "Три эпохи" /Three Ages/ (1923), где по-очереди исследовал феномен ревности у современных, античных и первобытных пар. С тех пор лохматому человеку, обернутому в кусок дырявой шкуры и опирающемуся на видавшие виды сучковатую дубинку, так и не удалось сделать приличную карьеру в кинобизнесе. Чаще всего на съемочную площадку его выписывали как живой экспонат кунсткамеры, наглядный образец первобытного инстинкта. Со своим животным простодушием, практицизмом и отсутствием развитого эго он оставался предметом злых насмешек или, в лучшем случае, снисходительной иронии. Иногда – мимолетной любви, больше эротической, чем платонической. И уж совсем редко – искреннего интереса и сочувствия.

В истории кино первобытный человек похож на доброго, но туповатого школьного приятеля, у которого жизнь не задалась, пока другие делали карьеру и тщательно шлифовали репутацию. Какие только человеческие, человекоподобные и уж совсем нечеловеческие типы добивались тут всеобщего признания и славы! Уверенно шагают по планете вампиры с оборотнями. Отлично идут дела у зомби. Не обижены инопланетяне с роботами. Хорошие фильмы снимают про животных, игрушки, гладиаторов, секс-меньшинства и даже про компьютерные вирусы. И только первобытный человек, вытолкнутый на обочину прогресса, переминается босыми пятками в углу на этом празднике тщеславия. Оттуда его изредка выталкивают, чтобы он, под общее ржание, махнул пару раз дубиной, сказал "гы" и сделал какую-нибудь глупость.

Конечно, в своем смехотворном положении наш неудачник немножко виноват сам. Наверное, он был слишком наивен, решив выдавать себя за простачка и отказываясь водить за нос публику усложнением собственного имиджа. Вполне возможно, он отличный парень, но у него нет гражданства, расы, нет медицинской страховки и вменяемой религии. Не всегда понятно, на каком языке он говорит. Одежды на нем тоже толком нет. О нем, по большому счету, мало что известно. Он беден и наг. Дитя природы? Прекрасно. Фигура, безусловно, живописная, но как и куда ее приткнуть – большой для кинематографа вопрос, до сих пор ждущий какого-то нестандартного решения. Станет ли таковым новый фильм Роланда Эммериха – посмотрим. Как минимум, есть некоторая надежда на успех, если руководствоваться логикой от противного: раз Эммерих сумел организовать фиаско такому безусловному баловню судьбы как Годзилла, то, может, и первобытным горемыкам повезет, наконец.

Из списка первобытных фильмов, которые, в общем-то, отличаются друг от друга лишь размером меховых бикини и степенью распущенности нравов, мы выбрали несколько, в которых помимо вышеперечисленного нашлась еще пара-тройка увлекательных деталей, полезных для общего развития.

"Миллион лет до нашей эры" /One Million B.C./ (1940)
"Миллион лет до нашей эры" /One Million Years B.C./ (1966)

Фильм 40-го года – первая полноценная попытка изобразить на экране труды и дни человека первобытного. В отличие от пеплумов, рыцарских саг или викторианских мелодрам, то есть исторических жанров, еще сохраняющих какие-то элементы достоверности, первобытное кино сразу отказалось от расплывчатых научных данных и далее действовало по интуиции. Науке, впрочем, отвесили поклон, введя в сюжет ученого, который в начале фильма читает лекцию о первобытнообщинном строе. Но подробностей о том, что творилось с людьми за миллион лет до нашей эры, оказалось так мало, что лектор призвал аудиторию дополнить своей фантазией сухие данные археологических раскопок.

Фантазия претворилась в главное клише, по сей день кочующее из фильма в фильм: первобытный человек – это такая бодрая фотомодель, ведущая дикий образ жизни, с отлично развитой речью, здоровыми зубами и первобытными инстинктами. Отныне вместо немытых, нечесаных и беззубых детей природы в уютных доисторических пещерах навсегда прописались эротичные блондинки в меховых купальниках и загорелые атлеты с белоснежными улыбками. Настоящее развитие эта тема получила, впрочем, в римейке 1966 года – потрясенный видом полуголой Ракел Уэлч в купальнике, зритель уже отказывался видеть предков иначе.

Другим общим местом первобытного кино стал сюжет. Действительно, чем еще занять кроманьонцев, как не перманентной охотой на вкусных мамонтов и обороной племени от птеродактиля? Последних, как известно, отделяют от первобытного строя миллионы лет, но Голливуд не мог отказать аудитории, жадной до зрелищ, в прекрасном шоу. Птеродактилей в фильме сыграли современные ящерицы, которых виртуозы спецэффектов сумели раздуть до нужного размера. А продюсировать картину вызвался сам Гриффит, видимо обидевшись на Бастера Китона за первобытную пародию на собственное творчество. Впрочем, увидев блондинок и атлетов, классик плюнул на все и вовремя вышел из проекта. В титрах его имя не упоминается.

"Доисторические женщины" /Prehistoric Women/ (1950)

Интригующей подробностью первобытной жизни, которую никак не мог миновать кинематограф, был, конечно же, матриархат. Перспектива воплотить на экране сокровенные сексуальные фантазии и древние страхи мужчин открывалась здесь поистине захватывающая – прежде всего, конечно же, с точки зрения изобразительной. Первой ласточкой ставшего популярным жанра, который быстро населили доминатрикс в львиных шкурах и амазонки в кожаных трусах, стала малобюджетная картина "Доисторические женщины" – первобытная переделка "Лисистраты" и мифа о Прометее, где прекрасный пол, рассудив, что мужики – вещь в хозяйстве бесполезная, удаляются жить в свою пещеру, оставив парочку особей для нужд воспроизводства. Горемык, брошенных подругами, спасло от деградации обнаружение огня, на который тут же была объявлена строгая мужская монополия, длящаяся, как не сложно догадаться, по сей день. Древнегреческая нота прозвучала в фильме неспроста: режиссером фильма был выходец из Греции Грег Таллас, который в 60-е вернется на Балканы, где продолжит исследование борьбы полов в картине "Bikini Paradise".

"Путешествие на планету доисторических женщин" /Voyage to the Planet of Prehistoric Women/ (1968)

Самое эксцентричное продолжение тема первобытного матриархата получила в 1968 году в разгар сексуальной революции, когда разомлевшую от свободы нравов Калифорнию оглушала гитара Джимми Хендрикса из его нового альбома "Electric Ladyland". Продюсер Роджер Корман, король беспощадного трэша и неутомимый фабрикант восхитительных малобюджеток, получив на руки пиратскую копию научно-фантастической саги Павла Клушанцева "Планета бурь" с Георгием Жженовым в главной роли, запустил советскую классику в американский прокат под другими титрами, сделав из одного фильма два. Получилось перемонтированное по американским лекалам "Путешествие на доисторическую планету" и "Путешествие на планету доисторических женщин", ставшую для Питера Богдановича одной из первых проб режиссерского пера (в 1960-м такую же работу проделал для Кормана Фрэнсис Форд Коппола, поработавший ножницами над другой советской классикой "Небо зовет").

Богданович подошел к делу творчески и не только подсократил длинноты, акцентировав отличные советские спецэффекты, но и доснял несколько сцен, полностью изменивших сюжет фильма. Венеру заселили прелестные первобытные русалки, владеющие искусством телепатии и явно отобранные самим режиссером где-нибудь на нудистском пляже в Санта-Монике. Визиту мужчин из космоса девушки совсем не рады и насылают на экспедицию проклятие, когда космонавты убивают морского монстра, которому женщины поклонялись с глубины веков. Результаты – еще одна иллюстрация исторической обреченности матриархата плюс рекордный низкий рейтинг на IMDB.

"Когда у женщин были хвосты" /Quando le donne avevano la coda/ (1970)

Семь братьев-кроманьонцев выросли на отдаленном острове, за всю жизнь не повстречав ни одной особи противоположного пола. Однажды они ловят странное животное, очень похожее на человека, не считая длинных волос и двух странных выпуклостей на груди. Зверь убеждает братьев, что доставит им намного больше удовольствия, если они его не скушают. Через какое-то время братья обнаруживают пещеру, где таких животных очень много. Со второй половины 60-х и все 70-е подавляющая часть доисторических фильмов самозабвенно эксплуатировала тему первобытного либидо и борьбы полов. В пуританской Америке таким сюжетам было не развернуться, а вот в Европе этот жанр расцвел в 70-х пышным цветом, причем особенно пышным в Италии, где киноиндустрия класса "Б" находилась в то время на подъеме. Одним из гуру первобытной эротической комедии был итальянский режиссер с красивым именем Паскуале Феста Кампаниле, скромный труженик экрана, работавший в диапазоне от джалло до спагетти-вестернов и семейного кино. Существовал еще один фактор, немало способствовавший развитию на Апеннинах доисторического фильма – отличный выбор натуры из неиссякаемого резервуара итальянской порно-индустрии. Отлично сложенные молодцы, мечтающие сделать серьезную кинокарьеру, охотно снимались в роли пещерных ловеласов – на роли, где нужно носить какой-никакой костюм, брать их было просто бессмысленно.

"Пещерный человек" /Caveman/ (1981)

Пещерный лузер по имени Атук становится лидером маленькой группы первобытных аутсайдеров, составленной из таких же, как он, доходяг, изгнанных из племени – карлика, слепого и парочки гомосексуалистов. В 80-е доисторический фильм, устав от проблем матриархата, начал движение в сторону социального кино. Обитатели пещер стали подвергаться классовой, сексуальной, экономической и прочей дискриминации. Борцом за права меньшинств в "Пещерном человеке" назначили душку Ринго Старра, что очень символично. Во-первых, Ринго отвечал в "Битлз" за самый древний способ музицирования – ритмичные удары палкой по растянутой на деревяшке коже мамонта. Во-вторых, кому, как не Ринго – самому скромному и душевному битлу – отстаивать обиженных и оскорбленных в обществе, живущем первобытными инстинктами? Естественно, что и матриархат, изобретение огня и охоту на динозавра – классические компоненты жанра – здесь тоже стороной не обошли.

"Две стрелы. Детектив каменного века" (1989)

В советское время на кино про первобытных людей действовал негласный запрет. Виноват оказался Фридрих Энгельс, придумавший понятие "первобытного коммунизма". Опровергать классиков учения было нельзя. А ставить коммунизм рядом с питекантропами было как-то боязно. С окончанием цензуры, появился, наконец, и первый отечественный фильм на доисторическую тему – "Две стрелы. Детектив каменного века", отличная иллюстрация общественных процессов, которые переживала наша страна в конце 80-х, времена почти уже доисторические. В племени, живущем в каменном веке, идет расследование убийства. Чтобы найти преступника, Вдова (Наталья Гундарева) обещает взять убийцу в мужья: отчаянный способ отправления правосудия, когда страну уже начинала захлестывать волна преступности. Как и в случае с Ринго Старром, сыгравшим своего первобытного двойника в фильме "Пещерный человек", такие же альтер эго обнаружились и у Армена Джигарханяна (Глава рода), Ольги Кабо (Черепашка), Николая Караченцова (Человек боя), Сергея Шакурова (Ходок), Станислава Садальского (Красноречивый) и Леонида Ярмольника, который добавил хрестоматийному в те годы "Цыпленку табака" доисторического Долгоносика.

В фильме снялась и будущая дива российского кино Рената Литвинова.