Слово «тренд», пришедшее на замену более понятному существительному «тенденция», ныне можно услышать во всех сферах. Тренды IT-индустрии, тренды в фэшн-среде, тренды в современном обществе, тренды в кинематографе в конце концов
Если продолжать тему гламурных трендов, нельзя обойти стороной новый фильм датчанина Николаса Виндинга Рефна. Во-первых, Рефн – сам по себе тренд. Он, пожалуй, сейчас самый модный и раскрученный режиссер среди представителей нуара. Во-вторых, в 2014 году он решил попробовать себя в новом жанре и выбрал для этого хоррор. Прошло еще немного времени, и Николас Виндинг Рефн решил перейти от маскулинного кино к женственному. Так и появилась идея показать мрачное закулисье модельного бизнеса с хрупкой Элль Фаннинг в главной роли.
До «Неонового демона» Рефн снял «Валгаллу: Сагу о викинге», «Бронсона», «Драйв» и «Только бог простит». Естественно, с таким набором на чисто женское кино переключиться невозможно. Здесь нужно делать правку на то, что Николас Виндинг Рефн считает чисто женским кино. Так вот, скажем сразу: не ждите какой-то запредельной психологии и копаний в женском мировоззрении, ибо уроженец Копенгагена подкинул нам массу метафорики, традиционно яркого визуала и картину с преимущественно женским кастом.
«Я решил, что снял достаточно фильмов про жестоких мужчин, и захотел сделать кино только с женщинами в актерском составе», – сказал в январе 2015 года Рефн, но не остался верен своим словам, добавив в каст, возглавляемый 16-летней Фаннинг, мужчин – Киану Ривза, Дезмонда Харрингтона, Карла Глусмана, Алессандро Ниволу и Чарльза Бэйкера.
Впрочем, планы на хоррор у Виндинга Рефна тоже оправдались не до конца, ибо он сам «Неонового демона» причисляет к несколько другому «жанру». Режиссер свой фильм называет одой нарциссизму.
«Фильм о принятии себя. В оригинале мифологический Нарцисс плыл за своим отражением. Он ныряет, но не может добраться до него. У меня же героиня находит свое отражение, становится его частью и формирует нечто целое», – объясняет Виндинг Рефн в интервью Slash Film.
К слову, сама Фаннинг настолько вошла в образ, что в одной из сцен сымпровизировала, поцеловав свое отражение в зеркале. Само собой, этот кадр решили из финальной версии не убирать.
Вообще, импровизации в «Неоновом демоне» хватало. В частности, по ходу работы над фильмом съемочная группа буквально переписала концовку. Режиссеру вздумалось, что история может закончиться иначе. У него появилось иное видение, но он решил не гнуть именно свою линию, а создал множество линий – то есть опросил других участников процесса. На площадке появилась коробка, в которую каждый участник группы мог положить свой вариант финала.
Сколько было вариантов и кто автор концовки, мы, наверное, никогда не узнаем. Съемки уложились в 7 недель, а премьера фильма состоялась на Каннском кинофестивале, где ленту встретили освистыванием. Но, как мы знаем, не все, что освистывают на Лазурном берегу, разносят в пух и прах критики. У «Неонового демона» смешанные отзывы.
«Когда фильм достигает логического конца, Рефн продолжает додавливать и подкидывает нам еще одну сцену, от которой челюсть падает вниз… остается лишь охать и ахать», – восторгается британец Робби Коллин (Robbie Collin/The Telegraph).
«”Неоновый демон” – это пышная провокация, стильное свободное падение ко дну кроличьей норы, которое может быть одинаково красивым и безумным. Это редкий случай, когда в череде серых летних фильмов встречаешь ленту, гарантированно провоцирующую на реакцию», – отмечает Рене Родригес (Rene Rodriguez/Miami Herald).
В принципе, дальше про «Неонового демона» можно не читать. Он провоцирует на реакцию и эмоциональный выброс. Николас Виндинг Рефн ничего другого добиться и не хотел. Когда его в интервью спрашивали о смешанных отзывах критиков, режиссер заявлял, что ему нет дела до того, какие рецензии пишут на его новый фильм. Главное, что пишут ярко и эмоционально, а в одобрительном или порицающем ключе, уже второстепенный вопрос.
«Фильм поражает визуалом. Жаль, что за образами нет смысла», – не расшифровал метафоры Билл Гудикунц (Bill Goodykoontz/Arizona Republic).
«Фанатам хоррора будет скучно, их утомят первые же 90 минут. Они либо уйдут, либо впадут в кому в ожидании первых потоков крови», – считает Джеймс Берардинелли (James Berardinelli/ReelViews).
Если вы, как Джеймс Берардинелли, идете на Виндинга Рефна за потоками крови, то вам действительно нечего делать в кинотеатре. В обратном случае покупайте билеты – «Неоновый демон» в прокате с 28 июля.
От моды высокой перейдем к трендам бытовым. Разве что быт начнем разбирать не наш, а американский и выдуманный. В 2025 году в США, где правят новые отцы-основатели, процветает феномен судной ночи. Населению дают 7 часов, чтобы выпустить пар. В эти 7 часов не действуют никакие законы и можно использовать почти все виды оружия. Тем самым власти борются с уровнем преступности и заодно регулируют уровень популяции.
В своем третьем фильме серии «Судная ночь» Джеймс ДеМонако рисует 7 часов беспредела мировым трендом. В США на время полного беззакония приезжают туристы. Однако лавочку могут прикрыть. Угроза судной ночи – женщина-сенатор, которая против насилия и беззакония. Вот только она как-то не подумала, что такие заявления нужно делать после той самой судной ночи, а не до нее. Разумеется, 7 часами беспредела захотели воспользоваться и убить сенатора.
Главную роль в «Судной ночи» играет Фрэнк Грилло. Изначально Джеймс ДеМонако хотел снять приквел и рассказать нам, как проходила первая судная ночь, но, как только Грилло изъявил желание вернуться к образу сержанта Лео Барнса, ДеМонако все переиграл. Он решил подмазаться в год выборов президента США под модную тему. Получилось с переменным успехом.
«Грилло – идеальный актер для этой роли; погруженный в размышления жесткий парень, который сам вытаскивает пули из себя и, кажется, все время ищет душ. Такие, как он, не могут позволить себе снисхождение к самому себе, пока все не будут спасены. Что до ансамбля вокруг Грилло, то они формируют боевую единицу, которой хочется сопереживать. Мы хотим, чтобы такая “Судная ночь” продолжалась», – пишет Дэйв Уайт (Dave White/The Wrap).
«Новая “Судная ночь” достаточно серьезно относится к себе, чтобы предложить зрителю интересное времяпрепровождение – коктейль из агрессии, выпущенного пара и облегчения. Умирает куча народа, но на самом деле никто не пострадал», – иронизирует Аарон Скотт (A.O. Scott/The New York Times).
Нынешняя «Судная ночь» планировалась как последняя часть франшизы. Таким образом, трилогия, начавшаяся в 2013 году, близка к завершению. По мнению Алана Зильбермана (Alan Zilberman/The Washington Post), оно и к лучшему: «Кажется, даже ДеМонако устал от осад, побегов и перестрелок. Глупые присказки в одну строку – единственное утешение, и то потому, что такие ветераны актерского дела, как Уияльмсон, знают, как эти глупые строки подать».
Аналогичного мнения придерживается Саймон Абрамс (Simon Abrams/RogerEbert.com), считающий, что с уходом от жанра психологического триллера «Судная ночь» потеряла свою изюминку: «Нет ничего особенного ни в содержании фильма, ни в его эмоциональном фоне. Режиссер просто “жмет на кнопки”, чтобы добиться от зрителя желаемого эффекта. Хорошие парни на самом деле становятся плохими, плохие – слишком неконкретны, чтобы мы их возненавидели. Голосуйте своими кошельками и идите смотреть что-нибудь другое».
За что голосовать, решать вам – «Судная ночь» в прокате с 28 июля.