Рецензия на фильм «Один пропущенный звонок»

Проснешься – подташнивает, ешь-пьешь-едешь – подташнивает, сочиняешь-работаешь-занимаешься сексом – подташнивает, пересчитываешь деньги – подташнивает, засыпаешь – рвет.

Впрочем, не все так плохо с самого начала. "1 пропущенный звонок" начинается очень эффектной и юмористической сценой в кафе, хотя она вроде бы проходная. Сидит компания студентов и в рамках местной кулинарии сама разогревает спиртовку на столе, чтобы затем пожарить во фритюре раков, крабов, креветок, лук, перцы, помидоры. Во-первых, все это чисто практически любопытно. Во-вторых, студенты нормальные, не уроды. В-третьих, разговорчики у них беглые, как положено, про все сразу. Ну, вот заговорили про девочку, что недавно утонула. А с другой знакомой вообще что: тонкая-тонкая синяя детская ручка протянулась к ее плечу из-за занавески в ванной. В этот момент одна из студенток бледнеет, поскольку ее плеча сейчас тоже коснулась ручка. Тоненькая, подружкина. Подружка пришла в компанию. Но снято хорошо. Тем более что студентка Юми Накамура (Ко Сибасаки) с самого начала сидела и вглядывалась в разгорающуюся конфорку спиртовки, и что-то ей в ней категорически не нравилось. И еще она страшно боится смотреть в дверной глазок, чего никогда не скрывала.

Нет, в сцене в кафе есть именно кино – жизнь врасплох как источник ужаса. И когда один из студентов предлагает в ближайшие дни поехать в пустое бунгало на классное озеро – это как раз обманка, издевка над оригинальным "Звонком", где все у такой же компании началось в приозерном бунгало. Ты вливаешься в фильм, как в юмор, и спокойно претерпеваешь, как студентка-Накамура с подружкой идут в туалет, и там случается страшное. Мобильник подружки звонит ей чужой мелодией с ее собственного номера с послезавтрашнего числа в одиннадцать часов и транслирует глупый текст, а следом – истошный крик. Ты понимаешь: ага, сейчас что-то произойдет. Но в туалете ничего не происходит. Все. Следующая сцена. Надо ждать послезавтра. И вот тут вдруг все сразу становится ясно. Как отрезало. Вместо страха – вдруг скука, абсолютная неинтересность, хоть убей, до самого конца.

Послезавтра подружка будет идти домой по железнодорожному мосту. Она будет звонить по мобильнику студентке-Накамуре и говорить ей глупости про завтрашние магазины. Тем временем сеточное ограждение моста вдруг начнет лопаться незаметно и беспричинно, а когда внизу пойдет поезд, раздастся истошный крик, который Накамура услышит в своем мобильнике. Подружка, понятно, рухнула под колеса, и единственное смешное – как раненая рука опять набирает мобильный номер. Камера тут, разумеется, отъедет, а рука уже совсем ничья, оторванная и с кровью, а пальчики движутся, движутся… Единственное там жизненное – что подружка погибла не сразу. Ей под поездом оторвало одну руку и одну ногу, но она еще долго потом жила и ползла до станции, страшно крича и жалуясь, что очень больно. Это расскажут студентке-Накамуре встретившиеся сокурсницы.

В общем, второй звонок с чужой мелодией с собственного номера получит парень-студент и на глазах сокурсников произнесет заказанные глупые слова, чтобы с истошным криком рухнуть в шахту неподъехавшего лифта. Поскольку накатовский "Звонок" уже давно поддержан "Звонком" Гора Вербински, переносить, "кто следующий" и "как это будет" в новом фильме Такаши Миике становится все труднее. Да какая в сущности разница между сотовым и городским? Единственная надежда – хоть какое-то более парадоксальное объяснение хоррора, долженствующее учесть и Вербински, и Накату. Но его еще надо дождаться, поскольку совсем нескоро студентка-Накамура начнет по примеру Наоми Уоттс собственное расследование. Нам сначала подробно расскажут, как рылся во рту первой утонувшей, о чем шла речь в кафе, ее брат, по иронии судьбы – владелец похоронного бюро (Синити Тсутсуми). Брат вынул из мертвого рта круглый красный леденец, и такой же леденец потом выкатывался у всех – у подружки и у студента. И вот только потом похоронщик-Тсутсуми и студентка-Накамура наконец-то найдут друг друга, чтобы предотвратить следующую смерть.

Обойдемся без спойлеров, но вторая половина – как по ходу следующих звонков эти двое искали объяснение, которого ты ждал. К сожалению, тут ждет еще более глубокое разочарование. Что японский, что американский "Звонки" сводили весь хоррор к общему знаменателю, который в зале разгадывался параллельно с экраном. Он был. Такаши Миике замахнулся на пародию, поэтому просто приделал к "Звонкам" историю "Темных вод". Во второй половине появятся мать-одиночка и дочка, и даже не одна. Дочек было две, и все несчастные жили в плохой квартире. В общем, потом все умерли. Ну, не все, но много там путаницы, и радоваться нечему. Вместо общего знаменателя, который выстроит хоррор в нечто роковое, в судьбу, которая неминуема и подстерегает каждого, "1 пропущенный звонок" рассусоливает причины и следствия, не сводя. Наоборот, разводит их между "пародийными" частными отношениями. Страшного рока для каждого из нас просто не остается. Вместо большего парадокса – еще меньшее объяснение. Слабость.

И ее не устраняют ни эффектные переходы – пресс-конференция на японском телевидении, воспоминания о детстве студентки-Накамуры, мотель и встреча с черным призраком, больница – ни даже фишки "второго порядка". В лучших фильмах Миике ("Город потерянных душ") все фишки уникальны, врезаются навсегда. А тут мертвая голова высунулась с антресолей. Не видели еще? Удушение себя собственной вывороченной рукой – остроумно, но мало и бессвязно. Скажет следующая жертва свои глупые слова или не скажет – вопрос тысячелетия. Похоронщик-Тсутсуми обо всем догадался, но было уже поздно. Ну, ножик под матрасом – но это вовсе не "Основной инстинкт". Потому что почти с начала было предположение, что единственный выход для всей этой лабуды – главной убийцей должна быть сама студентка-Накамура. Только это должно быть "на ять" обусловлено, выведено на верхние частоты, комар носа не подточит. Не состоялось.

Чего-то подобное (но не то) в конце вяло замаячило, однако опять же отдельно от всего происходившего. Фильм разваливается на сцены, вполне переставляемые местами или вовсе выбрасываемые в корзину. Сути нет. Если "деконструкция" Такаши Миике в том и состоит, он может гордиться – из всего фильма достаточно посмотреть одну сцену (первую, пятую, десятую, сотую, последнюю), и остальное тут же к ней приложится.

Текст: Екатерина Тарханова