Интервью с режиссером фильма «Гуляй, Вася» Романом Каримовым и актрисой Любовью Аксеновой

– Роман, у нас создалось впечатление, что герои всех ваших фильмов живут в каком-то одном пространстве – что за спиной у Васи мы можем случайно увидеть автослесаря Жору из «Все и сразу», проезжающий автомобиль маньяка из «Вдребезги» или Кристину из «Неадекватных людей». Сами вы как-то эту связь своих фильмов ощущаете?

Каримов: Я думаю, это издержки стилистики, которую я выбираю для своих актеров. Мне нравится определенная манера игры – живая, непосредственная, с небольшими, может быть, ошибочками, с каким-то проявлениями жизни, – и при этом я многое сам вкладываю в персонажей, я даже показываю актерам, как играть. Наверное, поэтому складывается ощущение, что все мои герои похожи. А поскольку я еще и как режиссер формирую кастинг, они и по типажу у меня несколько схожи – ну вот нравится мне такая порода людей, пусть все думают, что Жора из «Все и сразу» родственник Паши из «Гуляй, Вася!».

– Любовь, у вас есть любимый фильм Романа Каримова?

Аксенова: Скорее всего, «Неадекватные люди». В то время меня этот фильм сильно впечатлил, я дружу с Ингрид Олеринской, эта картина не может не пробудить любовь к творчеству Романа Каримова у зрителя, а у актеров – желание с ним поработать.

– Как вы попали в проект Романа?

Аксенова: Все получилось классически – я пришла на пробы, сначала на одни, потом на другие, потом даже успела посчитать, что ничего из этой затеи не вышло, такое было затишье. А потом позвонил Рома, сказал, что я утверждена и мы сможем вместе поработать. Для меня это стало очень радостной вестью. Мне разные предлагают сыграть образы, но подобного опыта у меня не было. Поэтому у меня даже от проб остались прекрасные воспоминания – я очень долго и с разных сторон примеряла на себя Васю, это было весело и необычно.

– Почему так затянулся кастинг?

Каримов: Он не затянулся, это в целом мой подход к производству фильма – я никогда не буду удовлетворен, если у меня в распоряжении нет достаточной свободы выбора. Не важно, в чем – в числе монтажных вариантов, в подборе музыки, в актерских пробах, в вариантах локаций. Я всегда и всеми силами стараюсь увеличить выбор до максимально возможного объема, чтобы выбрать лучшее, ну или хотя бы успокаивать себя тем, что мы просмотрели максимум вариантов, что не упустили чего-то важного, что могло сделать фильм лучше. Так что я с такими взглядами подхожу не только к актерам, но и к музыке, к вариантам обстановки в кадре, к операторским решениям – мы делаем кино из самых лучших ингредиентов, что удается найти. Люба успешно справилась с той задачей, которую мы возлагали на пробах на несколько десятков других актрис, она доказала, что Вася – это ее.

– Любовь, какая часть в экранной Василисе осталась от сценария, и какую внесли вы?

Аксенова: Разумеется, сам образ в сценарии уже был, но нам, конечно, пришлось что-то додумывать, дорабатывать. В процессе Роман показывал нам какие-то фильмы, обращал внимание на детали характеров каких-то персонажей, давал мне какие-то книжки, я честно пыталась вспомнить кого-то из знакомых с подобным характером, но в моем кругу таких не нашлось – пришлось по крупицам собирать вымышленный образ. Если бы я встретила в жизни такую девушку, мне было бы интересно с ней пообщаться, понять, насколько мы угадали.

– Насколько комфортно вам было в этом стервозном образе?

Аксенова: Когда работа над образом и репетиции только начались, я чувствовала себя не очень комфортно, выстраивался персонаж достаточно медленно. Но даже тогда я уже получала удовольствие, а когда Роман сказал: «Все, отпускайте себя и живите в кадре», – у меня и вовсе крылья раскрылись. Что называется, «Лейся, песня!».

– Роман, как долго вы репетируете? Насколько это важно для вас или вы полагаетесь на импровизацию актеров?

Каримов: Патологически долгими я свои репетиции не назову, я все-таки подхожу к актерам индивидуально. Если я вижу, что актеру нужна помощь, что он не может точно показать то, что я от него хочу, то, конечно, мы будем репетировать день изо дня. Так, кстати, было с Любой – типаж и внешность ее были идеальны, но внутри она долго не могла побороть свою хорошую сущность. Ей стерву играть надо, а она такая милая, от нее идет такое очарование, такой положительный заряд – мне пришлось ее ломать, превращать в одержимую, свихнувшуюся на эгоизме злюку. Здесь пришлось работать плотно и долго, но есть актеры и персонажи, которые моментально складываются, как две половинки единого. Такими у нас в фильме были Сергей Аброскин и Боря Дергачев – я их увидел и понял: «Да, все, больше ничего не нужно, я такими Гарика и Пашу и вижу» – с ними можно было не репетировать, они просто присутствовали рядом, чтобы прочувствовать атмосферу.

– Не можем не спросить о танцах возле бани. Это постановка или пляска от души?

Аксенова: Это все импровизация. В фильме вообще много импровизационных эпизодов – нам с Сергеем Аброскиным дали задание танцевать, ну, мы и станцевали. Он вообще сам по себе очень смешной, а здесь он еще включил своего персонажа, и мы устроили самые горячие танцы, какие только смогли придумать. Было очень смешно, на площадке его в тот день прозвали «Королем танца».

Каримов: Нет, никакой хореографии, конечно, у нас специальной не было – это просто ахинея, которую творили актеры, ни один из которых не умеет танцевать. Нам повезло, мы смогли использовать в плюс недостатки – в драме это неумение могло помешать, а в комедии оно оказалось лучше любой специальной постановки хореографами. Каждый из актеров старательно делал то, что не умеет, поэтому эти эпизоды получились такими органичными и дико смешными.

– Любовь, свинок вам разрешили подержать?

Аксенова: Ой, конечно, разрешили и потрогать, и поиграть!

– И как они на ощупь?

Аксенова: Теплые, конечно. И такие лохматенькие. Классные! Я люблю свинок!

– Роман, надеемся, о поросятах заботились?

Каримов: Свинки у нас были в приоритете, о них заботилась едва ли не вся съемочная группа, зато, пока все следили за свинками, у нас заболели курицы. Не знаю, как и что у них диагностировали, но наш исполнительный продюсер собственноручно поила кур водкой из шприца и всех выходила – ни одно животное на съемочной площадке не пострадало.

– Любовь, как удалось удержаться в кадре от смеха в сцене беседы с карпом?

Аксенова: Когда я первый раз увидела Соню в костюме карпа, я конечно от смеха удержаться не могла, но в момент съемки нам было не до смеха – было очень холодно. Группа там каталась от смеха, за камерой все «кололись», а мы старались не потерять настрой, сцена-очень эмоциональная, мы находились полностью в ней. К тому же я босиком, Соня – в сапогах, нам хотелось спрятаться от ветра.

– А вообще, что самое сложное для вас было на съемочной площадке?

Аксенова: Для меня самым страшным был постоянный холод на площадке. Экранное лето мы снимали поздней осенью, при этом нужно то в ручей лезть, то в бане сидеть, в которой было очень холодно. Нам, конечно, подливали в тазики теплую воду, но пока до «Мотора» дело дойдет, уже вся вода сто раз остыла. Это бытовые, конечно, сложности, но от них не отмахнешься.

Каримов: Самое сложное для меня было снимать сцену автокатастрофы – мы тогда сильно повздорили с постановщиком трюков, конфликт получился таким большим, что дело дошло до приезда наряда полиции, меня увезли в отделение, съемки были сорваны. Причем то, что мне нужно было снять, мы все равно сняли, просто это потребовало дополнительной смены, дополнительных финансовых вливаний и привлечения другой каскадерской группы.

– Расскажите о том, где и как проходили съемки.

Каримов: Интерьеры мы все снимали в Москве, какие-то городские улочки, которые не носят особой специфики, мы тоже снимали на окраинах Москвы, основной деревенский блок мы снимали в деревне Лучки Владимирской области и выбирались в расположенный рядом городок Юрьев-Польский – там у нас герои, например, убегали по улице из публичного дома. В этом городе, кстати, снимали «Золотого теленка» с Юрским, Гердтом и Куравлевым – жители очень этим гордятся, и в каждом заведении городка можно увидеть кадры из фильма и сравнить их с тем, что Юрьев-Польский представляет собой сейчас.

Аксенова: Между съемками Роман давал нам разные задания: то вести себя, как наши персонажи, – мы тогда много шутили друг над другом, то, наоборот, замыкаться, ни с кем не разговаривать, аккумулировать энергию. Мы смотрели вместе фильмы, обсуждали их, все актеры очень сблизились, меньше чем за месяц мы стали одной большой семьей. Все такие веселые, талантливые, красивые – одно удовольствие было участвовать в таком проекте.

– Выход вашей картины приурочен ко Дню влюбленных, но распадается в нем пар больше, чем создается. Это вас не смущает?

Каримов: Ну, я не вижу в этом ничего страшного. Паша и Кира, например, остались вместе, их отношения прошли серьезные испытания, эти люди поняли, что любят друг друга, после подобного вряд ли что-то способно будет разрушить их связь. А то, что у нас столько расставаний – таковы знаки времени. Сейчас все мы чувствуем себя гораздо более свободными в плане управления своими отношениями, мы легко расстаемся и легко сходимся, не боимся искать и менять что-то в своей жизни. Я считаю, что это хорошо до тех пор, пока в поисках своего счастья ты не делаешь несчастным другого человека.

– Будущее Васи осталось скрыто от зрителя – она просто уезжает в никуда. Себе вы какой представляете ее дальнейшую жизнь?

Аксенова: Варианта, как мне кажется, два. Первый – Вася осознала все свои поступки, осознала порочность и пагубность своего образа жизни и стала более разумной, новым открытым искренним человеком. Второй – она ничего не осознала и вместе с героем Ромы Курцина отправилась в погоню за своими «бывшими», чтобы и дальше разрушать их жизни. У нас даже была мысль снять микрофинал, сцену после титров, в которой Вася едет в машине, говорит: «Ты все равно будешь моим!» – и смеется дьявольским смехом.

Каримов: Я не верю в то, что люди способны меняться в положительную сторону. Если человек стал неадекватен, перестал уважать окружающих и ставит себя и свои запросы выше других, он уже не исправится. Так что я надеюсь, что Васю доставили куда нужно, она была окружена заботой санитаров, обеспечена лечением, медикаментами и консультациями психотерапевта. Может быть, ей помогли бы ее страсть к эзотерике и фэн-шуй. Может быть, назидание карпа, которое происходит в фильме, достигнет цели. Может быть, она и стала после всего случившегося хорошим человеком, но вообще я не верю в такой поворот судьбы. Скорее всего, Вася сидит сейчас в дурдоме и вынашивает план мести или нашла себе новую жертву, за которую ухватилась еще бескомпромисснее.

– У картины «Гуляй, Вася!» весьма необычный постер. Как он появился и как вы, Любовь, относитесь к тому, что он демонстрирует вас в несколько неожиданном виде?

Аксенова: Это же здорово! Главное, что наш постер отлично демонстрирует настроение фильма, характер Васи, готовой съесть своего молодого человека. Я рада, что постер, как и фильм, получился таким необычным – несмотря ни на что, я там узнаваема и сама себе нравлюсь!

Каримов: Нам помогло счастливое расположение звезд, потому что такой вариант постера в разработке не держал никто. На площадке мы делали фото, я пытался как-то завести актеров, сложить из них какие-то комбинации интересные, привлекательные для зрителя, пытались снимать героев отдельно и вместе, в неожиданных сочетаниях, даже свинок привлекли – смешались в кучу кони, люди, – и вот тогда я заметил эту картинку. Вася и Митя вцепились друг другу в волосы, и это самым лучшим образом характеризовало нашу картину. Зачем перегружать рекламное пространство лишними деталями, когда сложность отношений героев можно показать вот такой простой дракой. Наш фильм именно об этом, о том, что порой жизнь требует от нас каких-то нестандартных решений, наградой за которые станет любовь и счастье.