Мощнейший эффект минимумом средств.
Генри делит квартиру с бывшим сокамерником, к которому приезжает пожить младшая сестра. Генри нравится девушке. Оказывается, правда, что он сидел за убийство своей матери.
Фильм несколько лет пролежал на полке, и относительно широкая публика впервые получила возможность увидеть его только в 1989 году. Проблем у «Генри…» было две. Во-первых, невозможность проката из-за отсутствия подходящего прокатного рейтинга. Во-вторых, продюсеры фильма, которые ожидали от режиссера слэшера, просто не знали, что им делать с тем, что получилось у Джона МакНотона. Картина не укладывалась в жанровые рамки хоррора. МакНотон не эксплуатирует страшное, никак не подстегивает зрительское любопытство, не использует даже детективную интригу, он с самого начала подробно и во всех деталях знакомит с убийцей и его зверскими деяниями.
Первые же кровавые инсталляции точно воспроизводят настоящие места и жертв преступлений. Эта бесстрастная скрупулезность запустила жанр ужаса в ледяной документальный космос. Ограниченный бюджет тоже сработал на эффект отстраненности: съемки 16-тимиллиметровой камерой; отсутствие статистов; полупустынные городские улицы с настоящими пешеходами; актеры с лицами из бюллетеня «их разыскивает милиция»; Майкл Рукер в униформе уборщика, позаимствованной с собственной работы; неуклюжие диалоги создают впечатление тщательной реконструкции событий для телевизионной передачи.
В этой вымороженной реальности убийство – просто способ расслабиться, исправить плохое настроение. Или совсем уж будничный акт, совершаемый походя, от скуки. Никаких мотивов, только абсолютное, бессмысленное и безнаказанное зло. Режиссер оставляет за кадром саму возможность противостояния ему – на экране не появляется ни одного стража порядка. Ни надежды, ни просвета. Редкий фильм бывает настолько беспощаден.