Рецензия на фильм «Три мушкетера: Д’Артаньян» — хулиганский фанфик по роману Александра Дюма

Гасконец Шарль Д’Артаньян (Франсуа Сивиль) с чумазыми щеками и взором горящим наживает уйму неприятностей, только оказавшись в Париже: на рассвете юноша уже погребен заживо, а днем должен быть убит еще трижды на трех дуэлях с мушкетерами — Атосом (Венсан Кассель), Портосом (Пио Мармай) и Арамисом (Ромен Дюрис). Заветная служба в элитном королевском полку Людовика XIII (Луи Гаррель) откладывается, как и смерть, а вот любовь не терпит промедлений: комната за один ливр в неделю уже арендована у Констанции Бонасье (Лина Кудри), и сердце пылкого молодого человека стремится вырваться из груди.

Франсуа Сивиль в роли Д’Артаньяна на кадре из фильма «Три мушкетера: Д’Артаньян»

Все уже было, но не совсем так. Любителям точных дидактических экранизаций классики лучше остаться дома, чтобы не терзать походом в кино чувство прекрасного и трепетную привязанность к литературному слогу. «Д’Артаньян» Мартина Бурбулона знаком в общих чертах, но далек от прилежного перевода романа на язык кино. Французы подступились к дорогому национальному наследию с озорством: новая инкарнация «Мушкетеров» — неуемная, хулиганская и сумасшедше динамичная фантазия. Пока зритель гадает, подзабыл ли он сюжет Дюма или на экран прокрался очередной финт сценаристов Матье Делапорта и Александра де Ла Пательера, декорации успевают смениться трижды, залпы мушкетов кавалькадой знаменуют начало очередного сражения, а прищур Миледи (Ева Грин) вновь не сулит ничего хорошего. 

Луи Гаррель в роли Людовика XIII «Три мушкетера: Д’Артаньян»

«Три мушкетера» не оставляют времени ни задуматься, ни отдышаться: приключение несется на всех парах под бравую музыку Гийома Русселя, которая словно и не затихает вовсе. В лучшие моменты картина напоминает то «Пиратов Карибского моря» Гора Вербински, то «Шерлока Холмса» Гая Ричи — семейные блокбастеры нулевых, которые женили по любви историческую фактуру и жанровые выкрутасы. При всей безграничной симпатии к вышеупомянутым речь идет о лентах, которые уже успели отметить круглые даты со дня релиза. «Мушкетеры» вроде бы изо всех сил хотят молодиться и прыгать по буквам автора так, чтобы у седовласых филологов дыбом вставали волосы, а экранизации-предшественницы казались ретроградными сочинениями, но при всем кураже и хмельной удали все равно опаздывают лет на десять. Впрочем, и кокетливость, и старомодность фильму к лицу: главное, не строить лишних ожиданий.

Ромен Дюрис в роли Арамиса «Три мушкетера: Д’Артаньян»

Через сражения в облаках пороха, погони на лошадях и танцы на балу проходят известные и любимые артисты, которые упиваются местным колоритом и с радостью примеряют кожаные шляпы с перьями. Мушкетеры уже не молодые люди, но задор в глазах не погас — служба в элитных войсках походит на гастроли рок-музыкантов: Венсан Кассель, Ромен Дюрис и Пио Мармай будто только и ждали момента облачиться в плащи и крепко ухватиться за рукоять шпаги. Вики Крипс вновь демонстрирует королевскую осанку, Луи Гаррель ставит на комедийный талант, а Ева Грин полощет демонов в омуте души Миледи. Всем старым знакомым с усердием добавили новых вводных, забытых родственников, теологических дилемм и прочих трагических обстоятельств в прошлом, призванных укрепить второе дно оживших портретов. Но говорить о каком-то фундаментальном переосмыслении образов и романа в целом не приходится, да и действовать «Мушкетеры» предпочитают куда охотнее, чем размышлять.

Ева Грин в роли Миледи на промо-кадре фильма «Три мушкетера: Д’Артаньян»

«Три мушкетера: Д’Артаньян» — весомый повод для семейного похода в кино (к тому же кровь и наготу на экране заботливо прикрыли размытым пятном в угоду рейтингу 12+). Лента вышла обаятельной, динамичной, красочной и богатой на колкие реплики-репризы. Драматичные события отложены до второй главы — «Миледи» выйдет в конце года, а пока зрителей ждет нарядное приключение, которое так и норовит ввязаться в очередную драку, а после осушить бокал-другой вина. Если оставить эмпатию к жанру и артистам в стороне, то «Мушкетеров» вроде бы стоит заклеймить дорогостоящим фанфиком и уложить в коробку с любовно-историческими романами в мягких обложках. Но в момент, когда поп-культура только и говорит что языком перезапусков и продолжений, фантазия на тему романа Дюма выигрывает благодаря фиглярству и несерьезности, за которыми прячется неподдельная любовь к первоисточнику, мушкетерам, алмазным подвескам и Франции.