После 16-летнего перерыва студия Aardman вернула на экраны культовых героев — пускай и ради релиза на Netflix.
Погрязшие по уши в долгах изобретатель Уоллес и его верный пес Громит думают, как разобраться со счетами и хоть немного подзаработать. Мужчине приходит в голову окологениальная идея: сдавать в аренду садового гнома с искусственным интеллектом, который помогает с уборкой в саду. Бизнес быстро окупается, несмотря на разочарование Громита, уставшего от чрезмерной механизации бытовых дел.
О популярности разработки узнает и старый знакомый дуэта — отбывающий пожизненный срок в зоопарке пингвин Фезерс МакГроу. Когда-то Уоллес и Громит поймали злодея, который планировал украсть редкий голубой алмаз («Неправильные штаны»). МакГроу решает гадко отомстить — перепрограммировать садового гнома, со второй попытки завладеть драгоценным камнем и даже подставить простофилю Уоллеса.
Казалось бы, еще каких-то 10 лет назад выход нового полнометражного фильма студии Aardman ощущался как праздник — вне зависимости от выбранных сеттинга или франшизы. Было ясно, что мастера пластилиновой анимации найдут способ рассказать милую историю, под завязку набить ее отсылками на классику мирового кинематографа и, конечно, удивить изобретательным экшеном. Взять хотя бы вышедшего как раз десятилетие назад «Барашка Шона» — Aardman без единой реплики создала трогательную историю о желании вырваться из монотонной жизни и представила несколько выдающихся погонь, креативу которых позавидовали бы звезды немого кино.
В середине 2010-х все изменилось: попытка создать новую серию («Дикие предки») оказалась, мягко говоря, неудачной, после чего начался период бесконечных и явно уступающих оригиналам сиквелов для Netflix («Барашек Шон: Фермагеддон»). Кульминацией стал релиз мультфильма «Побег из курятника: Рассвет наггетсов», после которого стало невозможно игнорировать кризис студии. Судите сами: дерзкую первую часть, вдохновленную военными фильмами про побеги из концлагерей, превратили в стерильный современный мультфильм о гиперопекающих родителях, которые буквально учатся отпускать птенцов из семейного гнезда.
Экскурс в историю последних проектов Aardman дан неспроста — просто представьте, с какой тревогой фанаты ждали возвращения «Уоллеса и Громита». Между прочим, это одна из самых титулованных анимационных серий в истории — целых три премии «Оскар»! Не говоря уже о культурном значении героев, которые не только популяризировали образ уютной провинциальной Великобритании, но и преобразили имидж страны за рубежом. Глыба мирового кинематографа могла запросто превратиться в очередной непримечательный контент для Netflix. Ведь даже на бумаге «Самая дикая месть» не внушала доверия и не отличалась от предыдущих сиквелов Aardman: вместо нового сюжета — безопасное возвращение злодея 30-летней давности, а одной из главных тем был выбран вездесущий и злободневный искусственный интеллект. Благо, худшие опасения не подтвердились: новая часть — пускай не выдающееся, но достойное продолжение великой серии.
Наверное, главным недостатком мультфильма, особенно если смотреть в контексте завершения марафона всей франшизы, можно назвать заметно пониженную плотность визуальных гэгов, шуток, причудливых изобретений Уоллеса и, как назло, возросшее число реплик — споров, монологов и не всегда уместных блокбастерных ванлайнеров. Особенность Aardman всегда была в том, что мантру «показывай, а не рассказывай» студия выкручивала до абсурдного уровня и возводила в абсолют: получасовые короткометражки пулеметной очередью выдавали отсылки и пародии на классику, подтрунивали над великими литераторами (Dogstoyevsky!), удивляли новыми бессмысленными машинами Уоллеса и мастерскими визуальными шутками. Насыщенность событий понятна и объяснима: каждый кадр — титанический ручной труд, поэтому создатели попросту не могли тратить время впустую. Еще первый полнометражный фильм («Проклятие Кролика-Оборотня») показал, что сохранять такую же богатую плотность на протяжении 80 минут невозможно. «Самая дикая месть» же чаще обычного предоставляет аудитории время выдохнуть и даже зевнуть. Такого во франшизе еще не было.
Конечно, в «Самой дикой мести» полно отличных сцен и забавных шуток: взять хотя бы очередной собаче-литературный прикол (Virginia Woof), дюжину пародий (от «Властелина колец» и «Побега из Шоушенка» до «бондианы» и «Чужих») и масштабную погоню в финале — не обошлось без городского канала, акведука и… винтажных сапог. Уж в чем-чем, а в экранных погонях Aardman всегда выкладывается на полную, проявляя безграничный полет фантазии. Впрочем, по-настоящему особенной новую часть делает сюжет, а точнее, тон и интонация создателей. У студии, которая неделями в поте лица трудится над пластилиновыми фигурками ради нескольких секунд хронометража, есть все основания безжалостно критиковать искусственный интеллект и безжизненные генерации нейросетей, которые заполонили Интернет. И все же Aardman сделала нечто другое.
Вместо стариковского ворчания — простая, но эффектная аллегория с уютным садом Громита, который садовый гном превращает в безжизненное место с набором геометрически точно подстриженных растений и аккуратно выстланных дорожек. Вместо поучительного финала об опасности взбунтовавшегося ИИ — намек на мирное сосуществование и трогательное осознание того, что ни одна машина не заменит контакта между близкими людьми. Неблагодарный и частенько не понимающий своего счастья Уоллес впервые гладит Громита — до этого горе-изобретатель и ленивец использовал машину. Ода человеческой близости может показаться слишком простым хеппи-эндом, но важное послание стократ усиливается, ведь создатели передают его с помощью неидеальных героев, на которых буквально виднеются отпечатки пальцев.