Родной террор

Почему в СССР и в нынешней России с готовностью снимали и снимают фильмы о Великой Отечественной войне? Ответ очевиден – мы победили. Победа далась страшной ценой, но она была одержана. Поэтому естественно ею гордиться и естественно извлекать из ее истории моральные и практические уроки. Или просто эксплуатировать в кино ее запредельный драматизм.

С ИРА дело обстоит иначе. Борцы за присоединение Северной Ирландии к Республике Ирландии не были побеждены доблестными «бобби». ИРА отказалась от подпольной войны и официально разоружилась, потому что ее политическое крыло «Шинн Фейн» стало официальной, участвующей и побеждающей на выборах партией. При этом от ИРА откололись экстремисты, которые до сих пор время от времени устраивают теракты, хотя и не с таким размахом, как прежде. Так что ни о каком «штурме Берлина» здесь речь не идет. Британцы не гарантировали целостность страны и не добились полного прекращения насилия.

Так почему же ИРА с готовностью тащат на экран? Почему режиссеры и сценаристы сыплют соль на незажившую рану? И почему этим занимаются не только ирландцы, которые, возможно, в глубине души сочувствуют ИРА, но и британские постановщики вроде режиссера «Перестрелки» Бена Уитли, ранее снявшего «Высотку» и «Список смертников»? Ведь, казалось бы, действие «Перестрелки» напрямую не связано с политикой, и оно развивается в Бостоне, а не в Ольстере. Тем не менее бойцы ИРА участвуют в побоище, которое разворачивается на заброшенном складе после срыва криминальной сделки по продаже ирландцам оружия.

Все дело в том, что среди всех видов врагов ни один так не ценится, как враг, который похож на героя. Рыцарь, побеждающий дракона, – это сказка для маленьких детей. Нравоучительная история для взрослых – это Каин, убивающий своего брата Авеля. Когда мы узнаем себя в наших врагах, мы отмечаем свои собственные реальные или потенциальные грехи и недостатки. Это позволяет нам духовно расти, а не просто констатировать: «Чужой – плохо. Чужого надо убить». Поэтому в «Семнадцати мгновениях весны» нацисты похожи на советских партийцев, и поэтому во многих голливудских лентах «финальным боссом» оказывается американский бизнесмен – казалось бы, опора западного мира, а не его враг номер один.

Показательно, что когда остросюжетные сериалы вроде американской «Родины» изображают-таки восточных террористов, они зачастую делают их европеизированными, импозантными, хорошо говорящими по-английски. Изобразить злодея непонятным чужаком нетрудно, но это неинтересно, потому что примитивно. Кроме того, американцы страдают таким комплексом полноценности, что им трудно поверить, что по-настоящему большая угроза исходит от тех, кто ничуть на них не похож. Как может победить Америку тот, кто даже не научился говорить по-английски?

Поэтому «русская угроза» (европеизированные белые христиане!) для Голливуда и западного кино – это отличный подарок. А ирландские террористы – просто именины сердца. Западные люди, христиане-католики, говорящие по-английски, отстаивающие западные ценности (свобода, независимость, самоопределение)… И при этом террористы, враги общества и государства. Идеальное сочетание для самых разных картин, от психологических драм вроде «Жестокой игры» до трагикомических боевиков наподобие «Перестрелки». Неудивительно, что когда после распада СССР студия Paramount решила продолжить цикл фильмов об аналитике ЦРУ Джеке Райане, начатый «Охотой за “Красным октябрем”», она выпустила «Игры патриотов», где Райан противостоял ирландским террористам.

Другое дело, что по самой своей природе ИРА никогда не была экзистенциальной угрозой для Запада. Ее нельзя использовать в грандиозных картинах, где герои спасают мир, а не решают локальную проблему. В тех же «Играх патриотов» злодей всего лишь хочет похитить британского чиновника и отомстить Райану за гибель младшего брата. Поэтому ИРА не так полезна для создателей блокбастеров, как им бы хотелось. Но не каждое кино должно быть «Армагеддоном», и не каждое кино может им быть. Если у вас, как у Уитли, на съемки всего 7 миллионов долларов, то ИРА очень кстати. Хотя бы для того, чтобы придать колорита картине, которая в противном случае была бы простой бандитской разборкой.