Смерть не разлучит: рецензия на фильм «Бывшая с того света»

Писатель в кризисе – горе в семье. Автор нескольких успешных романов Чарльз Кондомайн (Дэну Стивенсу ушедшая эпоха к лицу еще с «Аббатства Даунтон») не может выдавить из себя не строчки: писательский блок – штука серьезная, а тут еще и поджимают сроки. Во чтобы бы то ни стало надо сдать сценарий (по его же роману), но печатная машинка лишь поглядывает на Чарльза с немой укоризной. Его жена (Айла Фишер) дефилирует по саду и особо не придает значения творческим бедам супруга, пока тот с тоской смотрит на фотографию первой жены и музы. Эльвира (Лесли Манн) всегда могла подкинуть сюжет- другой для вдохновения, но, увы, умерла молодой. Подобная разлука не проблема для медиума мадам Аркати (как всегда величественная Джуди Денч): после череды совпадений и разной степени сумбура покойная женушка возвращается в виде духа, чтобы нашептать любимому в болезни и здравии пару строк для сценария.

Айла Фишер в роли Рут на кадре из фильма «Бывшая с того света»

На первый взгляд может показаться, что сценарий фильма достали из мусорного ведра в кабинете Вуди Аллена: писатель-невротик ерзает в кресле, топчет ногами комнату и заливает простой в работе дорогим алкоголем, а прибывшая с того света умница-красавица-спортсменка-блондинка в лучших традициях Марлен Дитрих выдает один сюжетный поворот за другим, пока нынешняя законная супруга не может понять, то ли ревновать и устраивать истерики, то ли отправить мужа в лечебницу. На деле оказывается, что история «Неугомонного привидения» (или, как его перевели у нас, «Веселого») началась куда раньше. Одноименная комедийная пьеса Ноэла Кауарда первый раз была показана еще в 1941 году и на проверку временем оказалась крайне живучей или даже бессмертной, как и некоторые из ее героев. Театры, Бродвей, радио, телевидение, Великобритания и США – инсценировки множились вплоть до 2009 года, а еще в 1945-м появился и фильм. «Веселое привидение» Дэвида Лина снято в Technicolor (техника получения цветного изображения): зрителей фильм поразил не только остроумными диалогами, но и зеленым свечением Кэй Хэммонд, сыгравшей Эльвиру. Чем же собралась поражать зрителя версия 2020 года?

Дэн Стивенс в роли Чарльза на кадре из фильма «Бывшая с того света»

Ставка была сделана на классическую комедию с инкрустацией актуальной фем-повестки, но, прямо скажем, вышло довольно неуклюже. Режиссер Эдвард Холл и сценаристы Пьер Эшворт, Мэг Леонард и др. интерпретировали пьесу Кауарда как большую метафору участи писательских жен. Тех, что писали сами, а книги затем выходили с именем супруга на обложке – тоже своего рода невидимые привидения или астральные тела, склонившиеся над печатной машинкой. Этот лейтмотив и переиначенный финал хоть как-то оправдывают несуразную тоску по размаху Бродвея, наивную театральность и даже картинность, но больше на словах, чем на деле.

Джуди Денч в роли мадам Аркати на кадре из фильма «Бывшая с того света»

Аляповатый спектакль и бесконечная беготня Чарльза между живой и почившей супругами не подчинены ни цели, ни логике, ни здравому смыслу – сплошной голый энтузиазм, в том числе неплохих артистов, которые вынуждены играть по установленным правилам заскорузлого театра-варьете, брошенного, впрочем, на полпути. Окончательный шаг в сторону фарса и шапито мог бы подлечить картину, но и этого не произошло. Проще говоря, комедия (а это чистая жанровая субстанция без капли инородных примесей) вышла по большей части несмешной, и на этом можно было бы закончить. Но в какой-то момент во время просмотра приходит ощущение, что авторы – те же медиумы-шарлатаны, как и летающая по сцене мадам Аркати: несомненно, они обманывают зрителя (особенно того, кто обманываться рад), но становится любопытно, какой еще трюк припасли мошенники для публики.

Под конец хочется остановиться на обстоятельстве и правда забавном, которое и назовем тем самым главным трюком медиума, вроде стола на спиритическом сеансе, по которому невидимая рука постучала дважды. Автор пьесы Кауард сомневался в ее легитимности и этичности в 40-х: вокруг война, британские солдаты гибнут, а он шутки шутит со смертью – вроде того, что жизнь вечна и унывать не стоит. Загробное существование так или иначе вселяет надежду, что в том самом «после» что-то есть и при желании можно вернуться, чтобы одним глазком поглядеть на родных и близких или пройтись по милым сердцу местам. Но склоки, споры, манипуляции, истерики, обманы и хамство Чарльза и Эльвиры даже после того, как их любовь романтично победила все преграды, говорит скорее о том, что вечность с бывшим супругом (или супругой) – это очень-очень долго, и выглядит она куда страшнее, чем смерть.