Раз уж мы вспомнили лучшие поцелуи, то давайте пойдем дальше и вспомним самые запоминающиеся, красивые и даже страшные сцены интимной близости киногероев. В конце концов такие моменты задают тренды, например сцену из «365 дней» весь год пародировали пользователи ТикТока, момент из «Дау» спровоцировал множество скандалов, и, вряд ли мы так много смеялись за весь год, как на сеансе фильма «Глубже».
В дебютном фильме Зои Витток, премьера которого состоялась на фестивале «Сандэнс», режиссёрка сочиняет пару крайне необычную и, может показаться, даже нарочно провокационную: молодая девушка Жанн (Ноэми Мерлан) работает смотрительницей в парке аттракционов, в общении с людьми ей не везет, проще быть одной и копаться с лампочками, болтами и гайками. Однажды она влюбляется в одну из железных махин, которая позже получит имя Джамбо. Аттракцион, в свою очередь, отвечает ей взаимностью, мигая огоньками и катая Жанн на карусели. Симпатия, которая поначалу со стороны так и отдаёт научной фантастикой, перерастает и в интимную связь. Зои Витток не скупится на живописную эстетику парадоксального акта любви: истошно белый свет, чёрное масло, девушка находится будто в утробе железного робота. Впрочем, лучше один раз увидеть: роман с аттракционом — что-то вроде зеркального ответа на частый троп в сай-фае, где мужчины соблазняют женщин-андроидов и соблазняются ими.
Если Абель Феррара не боится честно говорить о собственном прошлом в формате автобиографического абсурдистского триллера, то вряд ли стоит ожидать от него сдержанности в отношении постельных сцен. Герой Уиллема Дефо отправляется в путешествие по собственному подсознанию, и одной из преград становятся воспоминания о бывших любовницах. Так, перед глазами протагониста проносятся десятки постельных сцен с разными женщинами, которые любой другой режиссёр мог оставить за кадром или сделать менее откровенными. Но Феррара, понятное дело, полностью верен своему бескомпромиссному замыслу и заставляет зрителя вместе с Куртом переживать тревожные обрывки мрачного прошлого — и в этом отношении сцены секса в «Сибири» после себя оставляют лишь ощущение опустошённости.
Найлз, застрявший в дне сурка, постоянно экспериментирует: пробует разные способы самоубийства, знакомится с гостями на свадьбе и, куда уж без этого, с некоторыми из них даже спит. Когда Сара спрашивает у него, с кем он успел заняться сексом, герой Энди Сэмберга рассказывает о нескольких случаях, один из которых, мы уверены, вы точно запомнили. Жажда экспериментов приводит Найлза к тому, что в один момент он примеряет роль бисексуала, в чём ему помогает другой гость со свадьбы по имени Джерри. Более уморительную сцену секса 2020 года (помимо, разумеется, интимного эпизода в фильме Сегала) вам вряд ли удастся найти.
Несмотря на то что «Глубже!» рассказывает о буднях отечественной порноиндустрии, весь секс в фильме по большей части остаётся за кадром. Сегал, в принципе, не тот автор, который часто прибегает к откровенным эпизодам, но несколько интимных сцен в кино всё же попало. Пожалуй, лучшая из них происходит после знакомства главного героя Романа (ранее театрального режиссёра, а ныне постановщика картин для взрослых) в исполнении Александра Паля и двух актёров — Тимура, играющего ненасытного сантехника, и Леры (Любовь Аксёнова), которой досталась роль похотливой студентки. Сначала артисты будут дотошно разбирать глубокомысленное значение гениального диалога («Что течёт? — Всё течёт»), а после уже попытаются воплотить текст в жизнь. Как и «Палм-Спрингс», «Глубже!» вряд ли удивит откровенностью, но отменно поиронизирует над сексом.
Меликян, кажется, никогда не боялась обнажённых тел в своих фильмах. Учитывая, что «Трое» — мелодрама о любовном треугольнике, было вполне ожидаемо наличие откровенных постельных сцен. Когда конфликт постепенно подбирается к завершению, Александр (Константин Хабенский) вроде бы осознаёт свои чувства к жене Злате (Виктория Исакова), и зритель становится невольным свидетелем нежного любовного эпизода, постановщица которого не страшится телесности. Все свои фильмы Меликян снимает тонко, чувственно, и эта сцена не становится исключением. Может, не главный момент истории (куда важнее здесь, скажем, проникновенный финал под песню «Крылатые качели»), но точно один из важнейших. И талант режиссёрки делает его лишь изысканнее.
От нежных эпизодов — к грубым одиозным сценам. В «Вырождении» Максим Марцинкевич влюбляется в буфетчицу, и их общение ожидаемо приближается к соитию. Секс в «Дау», как известно, не постановочный, а значит, и без того откровенные кадры воспринимаются совершенно иначе. Другой пример — «Дау. Наташа», где главная героиня занимается любовью с иностранцем. Этот эпизод куда длиннее и, если угодно, содержательнее с точки зрения эротики. Описывать секс в проекте Хржановского, в общем-то, задача не из простых и не особо приятных. Хотя, справедливости ради, и быть зрителем в этой ситуации не так уж просто: кино начинает фокусироваться исключительно на телесности, и на долгие минуты герои превращаются в персонажей фильмов для взрослых. Тут важно другое: можно по-разному относиться к «Дау», но на его примере становится отчётливо виден тот сдвиг табу, который постепенно происходит в современном отечественном арт-кино.
Эту польскую эротическую мелодраму критиковали за неловкое подражание знаменитым «50 оттенкам серого», за невнятный сюжет, наскоро набросанный только для того, чтобы оправдать наличие сцен секса, и шокирующие эпизоды. Хотя последнее вряд ли логично ставить в укор фильму, который осознанно становится самым что ни на есть exploitation, прекрасно знающим, что способно подстегнуть и возмутить аудиторию. Для этого списка можно было бы отметить вообще все интимные моменты, но, чтобы не быть голословными, мы решили отдать предпочтение постельной сцене в лодке. Там два героя занимаются сексом буквально везде: от спальни судна до палубы. Комический эффект приумножает ещё и хронометраж — настолько бессмысленную провокационную сцену тянут неимоверно долго.
Скромный дебют Дэйва Франко, рассказывающий об опасных выходных четырёх друзей в загородном домике, поднимает важную проблему тайны в отношениях. Пока их пары спят, Чарли (Дэн Стивенс) и Мина (Шейла Ванд) занимаются сексом в душе. Сам по себе этот эпизод не очень и откровенен, но в контексте развития истории крайне важен. Вскоре выяснится, что по всему дому распиханы скрытые камеры, а значит, о маленьком секрете изменщиков знает кто-то ещё. Секс здесь выступает своего рода главной мотивацией, неким зачином, который в свете новых событий воспринимается уже не просто как часть типичного мелодраматического сюжета, а как элемент вуайеризма. Так Франко делает зрителя соучастником подглядывания. На протяжении всего развития кинематографа он им, собственно, и являлся, но лишний раз акцентировать этот момент всегда полезно и эффектно.
Этот фильм сам по себе полон эротических подтекстов, но кое-что происходит прямо в кадре. Например, в одной из открывающих сцен, где возлюбленные Фред и Роуз, которые едут на поезде прямиком к писательнице Ширли и её мужу, заходят в один из туалетов и занимаются сексом. Вдвойне эффектнее эта сцена выглядит на вечном контрасте с авторкой, чьи отношения с партнёром переживают не лучшие времена. Забавнее другое: несмотря на наличие эпизода с сексом, «Ширли» оказывается куда откровеннее в других моментах. А именно там, где всё скрытое, тщательно сдерживаемое подаётся двусмысленно и непонятно. Проще говоря, настоящий эротизм этого фильма латентный, а не явный, — в деталях и намёках, а не в постельных эпизодах.
Ещё одна концептуальная сцена секса, которая отказывается от откровенности в пользу дополнительных смыслов. «Сиберг» — политический триллер о 60-х, рассказывающий о знаменитой французской актрисе в исполнении Кристен Стюарт. Из-за того что за ней следили фэбээровцы, вся картина пропитана параноидальным ощущением стороннего наблюдения. И даже в сцене секса героини с персонажем Энтони Макки камера фокусируется на их телах буквально несколько секунд, а затем изображение блюрится, хотя парочка какое-то время всё ещё занимается любовью. Этот приём позволяет понять ситуацию в жизни Сиберг, когда слежка проникает вообще во все аспекты жизни.