Любимое кино. Подозрительные лица

Рассказывая агенту ФБР длинную и запутанную историю о гибели своих подельников, мелкий мошенник признается, что все они вынужденно работали на «авторитета» Кайзера Созе – легендарного преступника, который всегда действует через посредников и так умело скрывает свои следы, что многие полагают, что он вовсе не существует. «В этом вся его сила, – замечает мошенник. – Величайшая уловка дьявола состоит в том, что он убедил людей, что он не существует».

Когда нынешняя волна комиксных экранизаций только начинала формироваться, студия Fox доверила «Людей Икс» постановщику, у которого за плечами была всего одна выпущенная в прокат малобюджетная лента. Это был рискованный шаг – особенно в ситуации, когда еще никто толком не знал, как экранизировать старые комиксы для современного зрителя. Однако у студии была веская причина положиться на Брайана Сингера. Ведь его единственная на то время картина принесла создателям два «Оскара», и критики называли неонуарный криминальный триллер «Подозрительные лица» одной из лучших лент 1995 года.

Брайану Сингеру не слишком повезло с родителями (он был усыновлен в возрасте двух лет). Зато ему повезло с друзьями детства. Одним из них был актер Итан Хоук, который в 1988 году, за год до появления в «Обществе мертвых поэтов», снялся у Сингера в его дебютной короткометражке «Львиное логово». Другим школьным знакомым режиссера оказался сценарист Кристофер МакКуорри, ставший основным автором сценария «Подозрительных лиц».

Сингер и МакКуорри знакомы почти всю жизнь. Они ходили в одну школу, их родители дружили, и Кристофер как-то сыграл в одной из детских любительских короткометражек Брайана, которые тот по примеру своего кумира Стивена Спилберга снимал на 8-миллиметровую пленку. Однако по-настоящему они подружились, когда Сингер, который был на два года старше, поступил в киношколу и всерьез сосредоточился на кинокарьере. МакКуорри в то время уже мечтал о лаврах сценариста, и они почувствовали, что могут быть друг другу полезны.

Их полноценное сотрудничество, впрочем, началось не сразу. Пока Сингер учился в Калифорнии, МакКуорри несколько лет работал в детективном агентстве в родном штате Нью-Джерси. В основном он с коллегами обеспечивал безопасность в кинотеатрах во время громких премьер, и это дало ему немало поводов для размышлений о том, какие фильмы привлекают толпы зрителей, а на каких охрана скучает от безделья.

Когда МакКуорри лишился работы в агентстве, Сингер позвал его к себе в Калифорнию, чтобы вместе поработать над полнометражным дебютом, деньги на который дали японские продюсеры из компании Tokuma Corporation. Им очень понравилось «Львиное логово», получасовая зарисовка о школьных друзьях, закончивших первый семестр колледжа. Сингер придумал сюжетную идею будущей ленты («Ведущий городского радиошоу собирает мрачные тайны местных жителей»), МакКуорри за 15 дней написал первый вариант сценария, и постепенно проект развился в неонуарную криминальную драму «Общественный доступ», снятую за 250 тысяч долларов. Лента не была куплена для кинопроката, но зато в 1993 году она получила Гран-при жюри фестиваля независимого кино «Сандэнс».

Вдохновленный МакКуорри тут же начал думать над новым проектом. Когда во время «Сандэнса» его друг-актер Дилан Куссман спросил, о чем будет следующая картина, сценарист сказал, что хочет назвать ее «Обычные подозреваемые» («Подозрительные лица» в официальном русском переводе), потому что только что прочел колонку с таким названием в сатирическом журнале Spy. Автор колонки, вероятно, позаимствовал заглавие из классического фильма «Касабланка», где слова «Соберите обычных подозреваемых!» были ключевой фразой финальной сцены.

МакКуори еще толком не знал, о чем будет сценарий, но он уже решил, что его действие будет связано с пятеркой уголовников, собранных в полиции для опознания жертвой ограбления. Обсуждая эту идею, МакКуорри и Куссман вместе придумали постер, который в итоге стал постером «Подозрительных лиц» – пятеро героев на фоне полицейской линейки для определения роста.

Месяц спустя Сингер уехал на переговоры с инвесторами в Японию. Вскоре после этого он позвонил МакКуорри и сообщил, что японцы готовы вложить в новую ленту три миллиона долларов и что сценаристу нужно как можно скорее подготовить сценарный план «Подозрительных лиц».

Так как работа в кино денег в то время МакКуорри не приносила, он зарабатывал на жизнь в юридической конторе, и многие детали сценария «Лиц» были вдохновлены тем, что автор видел вокруг себя. В частности, основной сюжетный ход фильма МакКуорри придумал, рассматривая доску объявлений в курилке фирмы. Его идея была такой: «На всем протяжении фильма уголовник без умолку рассказывает полиции о некой цепи событий. А когда в самом конце он встает и уходит, полицейский смотрит на доску с вырезками и заметками в его кабинете и осознает, что допрашиваемый придумал всю свою историю, заимствуя имена и названия с бумажек на доске».

Взяты из жизни были и некоторые имена персонажей фильма. Фред Фенстер, Джефф Рабин, Оскар Уайтхед, Дейв Куйан – все это были имена сотрудников фирмы. Имя основного злодея – Кайзер – было позаимствовано у одного из ведущих юристов конторы, который ничуть не был похож ни на монарха, ни на матерого уголовника. МакКуорри очень забавлял этот контраст. Изначально он собирался «скоммуниздить» имя юриста целиком. Но так как он не был уверен в успехе картины, он не решился назвать безжалостного злодея именем одного из своих боссов (вдруг придется остаться на работе в фирме!). Поэтому «Кайзер Суме» был переименован в «Кайзера Созе». Поскольку персонаж был немецким турком, слово «Созе» сценарист нашел в словаре турецкого языка. Оно переводилось как «Болтун», и потому было прозрачным намеком на псевдоним персонажа, который в финале оказывался Кайзером Созе. Этого героя, главного рассказчика фильма, звали Болтун Кинт (Verbal Kint по-английски).

Основным источником вдохновения для образа Кайзера Созе был бухгалтер Джон Лист из штата Нью-Джерси, который в 1971 году убил свою жену, троих детей и тещу, а затем исчез на 18 лет (его опознали в штате Виргиния, когда по телевизору показали передачу с рассказом о его преступлении). Полиция выяснила, что Лист перебил родных, потому что боялся им признаться, что потерял работу и что семью ждет банкротство и нищета. Это было одно из самых известных преступлений в истории Нью-Джерси, и МакКуорри, естественно, многое о нем знал. Его как сценариста захватила мысль о человеке, который убивает близких из-за своего извращенного понимания заботы о них, и он хотел включить такого персонажа в один из своих текстов.

Так Джон Лист превратился в Кайзера Созе, который, по легенде, убил свою семью, когда венгерские конкуренты взяли его жену и детей в заложники и пытались шантажировать Созе. Именно после этого «авторитет» превратился в тень, о которой никто ничего не знает (кроме вышеупомянутой легенды и того, что с Созе шутки плохи).

Чтобы объединить историю Созе с изначальным замыслом об «обычных подозреваемых», МакКуорри решил, что коррумпированные полицейские собрали в участке известных грабителей, выполняя приказ Созе. «Авторитет» захотел заставить преступников, которые в тот или иной момент случайно перешли ему дорогу, напасть на венгерскую банду, некогда захватившую его семью. Таким образом Созе постарался отделаться от обеих раздражающих его групп. Чтобы направить в нужное русло злость грабителей, оторванных от своих дел ради ночи в полицейском участке, Созе выдал себя за одного из задержанных преступников и использовал «легенду» Болтуна Кинта – мелкого и жалкого мошенника, страдающего частичным церебральным параличом. Когда же «операция» была завершена и «Кинт» оказался единственным выжившим свидетелем в полном здравии, он рассказал властям частично вымышленную историю, чтобы направить их по ложному следу. Хитроумнейший план в лучших злодейских традициях!

Как только Сингер вернулся из поездки, он одобрил сюжетный набросок МакКуорри, и тот приступил к сочинению сценария. Так как в начале работы у него был «авторский затык», он начал текст с придуманного для другого сценария фрагмента, в котором один персонаж добивал другого. В контексте «Лиц» это оказалась финальная сцена «операции» Созе (после основных событий картины, но до допроса злодея в полиции), и ее появление в самом начале картины предопределило сложную, нелинейную структуру фильма с несколькими прыжками по хронологической шкале.

Хотя МакКуорри всегда старался писать быстро и каждый день выдавать по десять сценарных страниц, над «Лицами» он корпел пять месяцев, в течение которых он, постоянно советуясь с режиссером, сочинил девять редакций текста. Сингер был в восторге от получившегося сценария, а вот японцам он показался слишком запутанным, и те отказались финансировать проект. От ворот поворот ждал режиссера и в Голливуде. Продюсеры либо не могли разобраться в перипетиях текста, либо не верили, что начинающий постановщик сможет внятно перенести их на экран.

Наконец вложиться в проект согласилась немецкая компания WMG, с представителями которой Сингер познакомился на Каннском фестивале, и режиссер смог приступить к кастингу. Первым делом он принялся искать актеров для исполнения пяти основных ролей – Созе-Кинта и четырех его «подельников»-жертв.

Роль Созе с самого начала писалась в расчете на Кевина Спейси, который познакомился с МакКуорри и Сингером на «Сандэнсе» и заявил им, что хочет как-нибудь с ними поработать. В то время Спейси был известен как театральный актер и экранный исполнитель характерных ролей. Поэтому режиссер со сценаристом сочли, что публика не заподозрит подвоха, если Спейси появится в роли калеки Болтуна, который важен для сюжета и значим как рассказчик, но не кажется по-настоящему существенным персонажем до финального откровения: «Болтун – это Созе!» Если бы картина создавалась несколькими годами позже, после выхода «Семи», этот фокус бы уже не сработал.

Не став говорить Спейси, какую роль они ему приготовили, Сингер и МакКуорри просто прислали актеру сценарий, и Спейси сам остановился на роли Кинта. Соавторы были в восторге от того, что нашли исполнителя, оценившего все нюансы сценария и разобравшегося, какая из ролей самая выигрышная.

Спейси не только согласился сниматься в «Лицах», но и помог Сингеру с кастингом. Именно Спейси свел режиссера с Гэбриелом Бирном, ирландским театральным актером и звездой криминального триллера братьев Коэн «Перекресток Миллера». Бирн не сразу согласился сниматься. Сперва он отказался от роли, так как не поверил, что Сингер сможет снять столь запутанную картину, как «Лица». Затем он все же доверился режиссеру и согласился сниматься, но потом вновь отказался, уже по личным причинам. Наконец он согласился на роль при условии, что съемки пройдут в Лос-Анджелесе и что они займут не более пяти недель. К счастью для Сингера, на более длительные съемки у него все равно не было денег.

Главной художественной задачей Бирна было отвлечение зрительского внимания от Спейси (точнее, от его персонажа), и потому яркому актеру достался яркий персонаж – бывший продажный коп Дин Китон, который подозревается властями в нескольких убийствах и который пытается завершить криминальную карьеру и начать честную жизнь, используя свой роман с влиятельной женщиной-адвокатом.

Попал в картину благодаря Спейси и в то время начинающий актер Бенисио дель Торо, который, однако, уже успел засветиться в «бондиане», в картине 1989 года «Лицензия на убийство». Спейси сосватал пуэрториканца на роль грабителя Фреда Фенстера, которому предстояло погибнуть в середине картины, чтобы главные герои убедились, что передаваемые им приказы Созе обязательны для исполнения.

Фенстер был задуман как преступник в возрасте, но МакКуорри и Сингер признавали, что этот персонаж – самое слабое место сценария. Они были только рады, когда дель Торо пришел в проект и перекроил Фреда под себя, превратив скучного «ветерана» в причудливого молодого парня неясной национальности, который говорит с едва разборчивым акцентом. Дель Торо намеренно говорил невнятно, так как считал, что слова его персонажа не имеют особого значения. Ведь он понадобился сюжету лишь для того, чтобы в нужный момент погибнуть.

В сценарии Фенстер был старшим партнером грабителя Майкла МакМануса, но после приглашения дель Торо их отношения вывернулись наизнанку, и старшим партнером оказался МакМанус. Между прочим, не факт, что Фенстер и МакМанус только подельники – будучи геем, Сингер вставил в ленту пару намеков на то, что у этих героев роман. Как бы то ни было, роль МакМануса получил Стивен Болдуин, младший брат актера Алекса Болдуина.

Наконец, роль преступника-подрывника Тодда Хокни получил эстрадный и экранный комик Кевин Поллак. Сингер сомневался, что обычно изображающий добродушных парней Поллак справится с образом преступника, но актер из «Нескольких хороших парней» покорил Сингера во время кинопроб. Его Хокни получился не только саркастичным, но и излучающим опасность и социопатию.

Когда первый этап кастинга был завершен, сделка с немцами развалилась, и лента оказалась на грани закрытия. Чтобы спасти проект, Сингер взял банковский кредит (реальная финансовая операция была более сложной, но мы упрощаем, чтобы не влезать в бухгалтерские тонкости) и убедил студию PolyGram купить готовую картину, если та будет завершена в оговоренные сроки, за оговоренные деньги и с оговоренным качеством. Таким образом, он замкнул на себя большую часть риска, и PolyGram согласилась поддержать проект на выгодных для нее условиях.

Дополнительным фактором, повлиявшим на решение студии, стало приглашение шестого ключевого актера. Роль «федерала» Дейва Куйана, который допрашивает Кинта и пытается поймать его на слове, согласился сыграть Чазз Палминтери. Сингер с самого начала хотел отдать эту роль Палминтери, но он рассматривал и более известных кандидатов вроде Роберта Де Ниро и Аль Пачино. Обе звезды, однако, отказались играть в «Лицах». Впрочем, Палминтери также был хорошо известен инвесторам после его появлений в «Бронксской истории» и «Пулях над Бродвеем».

Также в картине согласились сыграть чернокожий актер Джанкарло Эспозито из фильмов Спайка Ли (агент ФБР Джек Баэр), Дэн Хадайя из «Коммандо» (сержант полиции Джефф Рабин), Питер Грин из «Криминального чтива» (скупщик краденого Редфут), Сьюзи Эмис из вестерна «Баллада о маленькой Джо» (любовница Китона и известный адвокат Эди Финнеран) и англичанин Пит Постлетуэйт (работающий на Созе юрист Кобаяси). Почему роль юриста с японской фамилией досталась британцу? Потому что Сингер хотел подчеркнуть, что в Лос-Анджелесе можно встретить самые причудливые сочетания внешности и фамилии. Тот же Эспозито был итальянцем по отцу и афроамериканцем по матери, а родился он и вовсе в Дании.

Все ведущие актеры фильма снимались за меньшие гонорары, чем их тогдашние обычные ставки. Их привлекли сценарий МакКуорри и возможность поработать друг с другом в проекте, не требующем чрезмерных усилий, но позволяющем показать себя и в разговорных, и в боевых сценах.

Поскольку фильм снимался на деньги банка, а не студии, инвесторы не стояли у Сингера над душой, пока он укладывался в сроки и в 5,5 миллиона долларов бюджета проекта. Так что режиссер в основном подгонял сам себя. Чтобы стимулировать актеров выкладываться на всю катушку, Сингер убедил всех пятерых ведущих исполнителей, что съемочный сценарий не окончателен и что в финальной монтажной версии каждый из них может оказаться Кайзером Созе. Говорят, что когда на первом показе для группы Бирн узнал, что Созе – герой Спейси, а не его персонаж, он разозлился и накричал на молодого постановщика.

Предсказуемым результатом такой «конкуренции» было то, что актеры вечно друг друга подкалывали. Сцену полицейского опознания, например, вовсе не удалось снять так серьезно, как она была задумана, потому что звезды кривлялись, произнося свои реплики, и не могли удержаться от смеха, слыша приколы коллег. В конце концов Сингер использовал в фильме один из «юморных» дублей, так как счел, что в контексте ленты он показывает презрение героев к полиции и их готовность сотрудничать, чтобы довести копов до белого каления.

Чтобы сыграть больного церебральным параличом (точнее, персонажа, который имитирует церебральный паралич), Спейси встречался с врачами и долго советовался с режиссером, какие именно проявления болезни будут хорошо заметны, но не превратят Болтуна Кинта в совершенно беспомощного человека. В конце концов было решено, что персонаж будет «страдать» от частичного паралича, сковывающего лишь половину его тела.

Вообще, игра Спейси была проработана с особым тщанием. В частности, актер и режиссер выбрали несколько сцен, у которых должен был быть двойной смысл в зависимости от того, знает ли зритель, чем кончится картина. Так, в начале фильма Кинт окидывает взором доску для объявлений, и во время первого просмотра кажется, что герой просто «бродит глазами» по комнате и скучает. Но когда знаешь, что Спейси играет Кайзера Созе, эта сцена оказывается тем ключевым моментом, когда злодей начинает на ходу придумывать историю, которую он вскоре расскажет «федералу».

Съемки фильма, как уже говорилось, продолжались пять недель, и они проходили куда более спокойно и профессионально, чем съемки предшествующей картины Сингера «Общественный доступ». Чувствовалось, что режиссер многому научился и что он работает с более опытной командой. В частности, его оператором-постановщиком был Ньютон Томас Сигел, снимающий с начала 1980-х, и им так понравилось работать вместе, что в дальнейшем Сигел стал постоянным сотрудником Сингера.

Так как действие картины развивалось в двух мегаполисах, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, то и съемки проходили в обоих городах. В титрах фильма также появляется название «Сан-Педро», но это не отдельный город, а район Лос-Анджелеса, преимущественно известный тем, что там расположен городской порт. До Второй мировой войны там находилась «Маленькая Япония» (природные рыбаки селились рядом с рыбой!), но в 1942 году ее жителей выселили в концлагеря, чтобы предотвратить их сотрудничество с Японской империей.

Когда уже после завершения съемок Сингер и его монтажер и композитор Джон Оттман работали над окончательной версией ленты, они решили было, что завершили проект на две недели раньше срока. Они были очень горды собой, пока не заметили, что финальные сцены требуют куда более длительного аудиомонтажа, чем было предписано сценарием (изначально реплики персонажей, которые всплывают в памяти агента Куйана, звучали, лишь когда в кадре была доска для заметок). «Лишние» две недели пришлось потратить на новый заключительный монтаж.

Когда студия PolyGram взяла прокат «Лиц» на себя, она первым делом организовала рекламную кампанию со слоганом «Кто такой Кайзер Созе?», так как ее менеджеры осознали, что в Америке мало кто сможет выговорить это «экзотическое» имя. Понятно, научить американцев турецкому произношению им не удалось. Но по крайней мере они приучили публику к этому имени, чтобы та от него не шарахалась.

Впервые «Подозрительные лица» были представлены киноманам на фестивале «Сандэнс» в январе 1995 года. Затем в конце мая лента была вне конкурса показана в Каннах, а 16 августа «Лица» вышли в ограниченный прокат и постепенно расширяющийся прокат. Так, на премьерной неделе лента показывалась в Нью-Йорке лишь в трех кинотеатрах. Поскольку зрителей было много, число кинотеатров по стране вскоре дошло до 900. Однако это все же был не полноценный «широкий» релиз, и потому лента с 6-миллионным окончательным бюджетом собрала в Штатах всего 23 миллиона долларов.

Для Сингера это уже была победа, но главным достижением «Лиц» были престижные награды и отзывы зрителей и критиков. Кристофер МакКуорри получил сценарный «Оскар» и сценарную награду британской церемонии BAFTA, а Кевин Спейси унес домой «Оскар» за лучшую мужскую роль второго плана. В свою очередь, Сингер удостоился режиссерского приза на МКФ в Сиэтле. Среди журналистов не все были довольны лентой (в частности, знаменитый критик Роджер Эберт поставил «Лицам» всего полторы звезды и назвал картину «невнятной»), но большинство сошлось на том, что это великолепное детективное кино в мрачно-ироничном неонуарном духе и с неожиданным финальным поворотом, который могли предсказать лишь самые внимательные зрители.

Вскоре картину Сингера признали жанровым шедевром, а фраза Кинта по поводу величайшей уловки дьявола стала популярной цитатой. Эти слова не были придумали МакКуорри или Сингером. МакКуорри нашел их в сборнике цитат, и до выхода картины он не знал, что они принадлежат французскому поэту XIX века Шарлю Бодлеру. В контексте фильма слова об уловке относятся к главному злодею, но их можно применить и к ленте в целом. Ведь прелесть «Подозрительных лиц» в том, что в финале картина как будто самоуничтожается, бросая тень подозрения на все, что ранее рассказал Болтун Кинт – то есть на все флешбэки ленты. Что из них правда, а что нет? Можно ли считать Кинта Созе или турецкий гангстер был придуман, чтобы запутать полицию? А может быть, Созе – персонаж Постлетуэйта, а Кинт – лишь его пособник?

Подобно вышедшему за год до «Лиц» «Криминальному чтиву», картина Сингера – не обычное для криминальных драм моральное уравнение и не история о принципах, предательствах и противостояниях, а интригующая игра со зрителем и переосмысление привычных жанровых ходов и привычных персонажей. Такие фильмы всегда проигрывают в психологической глубине, но выигрывают в увлекательности и необычности. И порой они получаются шедеврами. Если их уловки оказываются достаточно дьявольскими.