Умрет, но не сейчас: новый Бонд

5 октября 1962-го на экраны Лондона вышел "Доктор Ноу" - с той поры суперагент Ее Величества Джеймс Бонд стал любимой сказкой миллионов, а кино Англии взяло реванш у заносчивого Голливуда. 

Как известно, Ян Флеминг списал своего героя с реального Вернона Уолтерса, американского дипломата и агента. Уолтерс умер в феврале этого года, Бонд если и умрет, то нескоро. Это феномен, без которого немыслим масскульт двух веков, - герой, выходящий из всех передряг, не испачкав манишки. Пуленепробиваемо даже его имя: Бонд - значит надежный, за кого можно поручиться. Такая элегантная игра. Она приводит в восторг, но к реальности имеет отношение не больше, чем шахматы к политике. Сам Флеминг не имел политических симпатий-антипатий, фигурирующие в "бондиаде" СМЕРШ или КГБ для него просто актуальные знаки мирового зла, наподобие Фантомаса. Ему нужна была универсальная формула массового успеха - и он ее изобрел, как выяснилось, на много десятилетий вперед.

Но куда же без политики! - Бонда в СССР квалифицировали как антисоветчика, особенно после второго фильма "Из России с любовью", где неотразимый английский шпион влюбился в неотразимую советскую шпионку. Имя Бонда было у нас запретным, за просмотр его на видео сажали.

Первой это имя (но еще не фильмы) легализовала Майя Туровская, классик нашей критики: в книге "Герои безгеройного времени" она попыталась убедить широкие массы в том, что, да, пришла пора таких суперменов - расторопных пластмассовых пупсов, задача которых компенсировать зрителю отсутствие личной удачи и ярких приключений. Они живут в безвоздушном пространстве, очень красочном, но определяющих красок две - белая и черная: герой и его противники, которых нужно уложить на обе лопатки. При этом игра ни на шаг не отклоняется от системы "что такое хорошо и что такое плохо": человек без идей и идеалов, служака Бонд все равно цепной пес добра и спасает страну от злодеев, а планету от гибели. Он играючи охмуряет противников и особенно противниц, его любят женщины и он достаточно безлик, чтобы без проблем менять обличья: число актеров, сыгравших Бонда, скоро приблизится к десятке.

Это тот род кино, где неважен режиссер, зато на авансцену решительно вышел продюсер - человек, который делает кино, чтобы на нем делать деньги. Брокколи и Зальцман в известности не уступают Коннери - это создатели самого финансово успешного сериала. Они заставили мир пересмотреть само понятие о киногерое: Бонд не герой, а обаятельная функция, с простотой и наглядностью которой не сравнится ни один из массовых мифов прошлого. Бонда не мог бы сыграть актер психологической школы - какой-нибудь сэр Лоуренс Оливье тут чересчур сложен. Пионер "бондиады" Шон Коннери воплотил тип супермена из комикса: волевое лицо, квадратная челюсть и стальной взгляд. Важны безупречный пробор, безупречный костюм, безупречная улыбка и нацеленность на победу, а индивидуальность - лишнее. Она отвлечет от шикарного антуража бондовских фильмов: действие каждого охватывает пять-шесть экзотичнейших стран мира. Бонд - роскошная жвачка, пир для глаз и покой для эмоций: волноваться за неуязвимого героя нельзя.

Но время не могло не сказаться даже на Бонде. У Пирса Броснана он уже не совсем тот, что был у Шона Коннери: не так невозмутим, более чувствителен, часто растерян и менее удачлив. Изменилось время и в нашей стране, за просмотр бондиады не сажают, и даже наглое разрушение родимого Петербурга в "Золотом глазе" было воспринято как игра - беззлобно. Играть человечество любит, поэтому каждый раз, когда на экране тянутся знаменитые титры к очередной серии, мы замираем, предвкушая безопасное приключение без отрыва от дивана.

В финале Бонд всегда обещает вернуться. Вернется и теперь, в ноябре (к американцам) и в декабре (к нам), в новом фильме с символическим для героя названием "Умри, но не сейчас".

Текст: Валерий Кичин