Рецензия на фильм «Властелин любви»

История о том, как Пол Рэймонд (Куган) из директора бродячего стрип-шоу, в котором принимал участие лев, превратился в богатейшего человека Британии, хозяина огромной порноимперии и владельца недвижимости в Сохо. Взгляд на героя через призму его бурных отношений с тремя женщинами – женой Джин (Фрил), любовницей Фионой Ричмонд (Эджертон) и дочерью Дебби (Путс).

Пол Рэймонд был основателем «Ревю-бара Рэймонда» в Сохо, эксклюзивного клуба с живыми стрип-шоу, которые частенько носили нелепо-экзотический характер. Потом он ставил эротические шоу и секс-комедии в различных театрах Вест-Энда, покупал и запускал элитные журналы для мужчин. Его личная жизнь была настоящей катастрофой: брак распался, сыновья отдалились от отца, а любимая дочь Дебби, которой Рэймонд собирался завещать свою империю, умерла от передозировки героина в 1992 году.

Именно с этого момента Уинтерботтом вместе со сценаристом Мэттом Гринхалгом и решили начать – подавленный шоумен, ставший человеком-невидимкой, пересматривает кассеты с записями лучших времен. Далее следует стандартная история взлета и падения с переходом из черно-белых кадров в цвет. Хотя товаром Рэймонда была нагота, фильм не ставит перед собой задачу шокировать зрителя (но в сцене, где он насыпает дочери дорожку кокаина во время родов, глаза у вас вполне могут вылезти на лоб). Вместо этого создатели со знанием дела наслаждаются кричащей безвкусицей происходящего. В британской эротике всегда было что-то жутко неэротичное: гусиная кожа, отвратные парики, горжетки из перьев… Много шума, мало толка.

В силу участия Кугана от картины невольно ждешь комедийности, однако актер играет на редкость сдержанно. Впечатляют тут в основном женщины: Анна Фрил – едкая, как лимон, Джин, Тэмсин Эджертон – длинноногая модель и колумнистка Фиона и Имоджен Путс – прячущаяся за собственной челкой Дебби, которую, как утверждается в фильме, отец избаловал до полной испорченности. Благодаря этим троим история короля Сохо, несмотря на все дурацкие интерьеры и эротический юмор, превращается в подлинную трагедию.