24 января в Санкт-Петербург прибыл английский актер Джеймс Нортон, известный своими ролями в сериалах «Макмафия» и «Война и мир». Визит Нортона в Россию не случаен — в рамках премьерного показа в кинотеатре «Англетер» британец представил свой новый фильм — социальную драму «Один на один», участника программы «Горизонты» Венецианского кинофестиваля 2020 года.
Сюжет картины разворачивается вокруг одинокого отца по имени Джон (Джеймс Нортон). Узнав о том, что у него диагностировано смертельное заболевание, главный герой пытается найти приемную семью для своего маленького сына Майкла (Дэниэл Лемонт), а также примириться со своей неотвратимой кончиной.
Редакции Film.ru удалось встретиться с Джеймсом Нортоном прямо перед показом «Один на один» — актер охотно рассказал о своем отношении к фильму и о том, как важно не быть «папой на расстоянии».
Я, как правило, начинаю свое знакомство с будущими проектами со сценария. Сценарий этого фильма очень меня тронул, я даже расплакался в какой-то момент. Режиссер Уберто Пазолини уже был у меня на слуху, я видел несколько его режиссерских и продюсерских работ. «Остановившаяся жизнь» — совершенно выдающееся кино. Также меня очень манила возможность поработать с ребенком на съемочной площадке, это ведь такой челлендж. Я понимал, что если нам удастся найти подходящего актера на роль Майкла, то мы сможем создать что-то по-настоящему уникальное. К счастью, нам действительно удалось разыскать того самого, особенного мальчика. И мне очень нравится то, что у нас в итоге получилось.
И, честно говоря, я бы не назвал «Один на один» таким уж депрессивным. Его основной посыл связан не только с грустью или утратой. В первую очередь это история любви, любви отца к сыну. «Один на один» побуждает людей вспомнить о своих самых дорогих и близких людях, чуть больше ценить и осознавать их время в своей жизни. После просмотра нашего фильма зрители начинают звонить родителям или, наоборот, детям. Обниматься друг с другом. Такие вещи всегда очень волнуют меня, сердце буквально выпрыгивает из груди.
На самом деле дома у меня есть точная такая же кружка! Моя девушка все еще не понимает, зачем я ее храню, у меня же нет детей! (Смеется.) Это определенно одна из моих самых любимых кружек, всегда из нее пью.
Знаете, мой отец — потрясающий. Я знаю, что мне очень с ним повезло. Большая часть его друзей были такими «папами на расстоянии». Они практически не участвовали в воспитании детей, полностью посвящали себя работе, каким-то поездкам. Придерживались традиционного, патриархального устоя, в котором мужчина должен зарабатывать деньги, а женщина — следить за домом и детьми.
При этом в нашей семье все было по-другому. Моя мама работала полную смену, отец тоже. Они всегда были равны — как дома, так и на работе. Мой отец всегда старался быть вместе с семьей, будь то будни или праздники. Он всегда был дома, когда мы приходили вечером с занятий. Мне кажется, быть «лучшим папой в мире» довольно просто. Это значит участвовать в жизни своих детей, проводить с ними время. Время — лучший подарок, который ты можешь дать своему ребенку.
Думаю, да. В каком-то абстрактном смысле он действительно им был. В первую очередь потому, что у меня нет собственных детей, а он был единственным примером отца в моей жизни. В кино ты всегда вкладываешь частичку себя в свои роли, черпаешь вдохновение из собственного жизненного опыта. Мои отношения с отцом во многом стали фундаментом для роли в «Один на один». К счастью, он жив и здоров и все еще продолжает участвовать в моей жизни. Мы не проходили через весь этот ужас и стресс, которые приходится переживать Джону и Майклу, — наша история гораздо проще, и все же я думаю, что через эти отношения мне удалось уловить ту эмоциональную нить, которая связывает отца и сына друг с другом.
Я действительно сказал, что в реальной жизни не так много идеальных отцов?
Наверное, действительно сказал. На самом деле я думаю, что в современном мире найдется множество подобных примеров. В прошлом все было несколько сложнее, в первую очередь из-за социального давления, ожиданий, которые накладывало на мужчин общество того времени. Отец воспринимался в виде некой авторитарной фигуры, роль заботливого и самого «теплого» человека была отдана матери. Я не думаю, что это было правильно или здорово. И, как мужчина, я понимаю, что мне необходимо проявлять и заботу, и сострадание, и тепло по отношению ко всем членам своей семьи. Мне кажется, литература и кинематограф пестрят примерами «традиционного» типа отцов. Я не считаю их плохими, но я думаю, что они попали под влияние определенной системы, которая твердила: зарабатывать деньги, строить карьеру, быть главным защитником.
А над примером «идеального отца» я, пожалуй, еще подумаю.
Это было замечательно. Работа с детьми на съемочной площадке традиционно считается одной из самых сложных, это всегда риск. Для Дэниэла это был первый опыт на съемочной площадке, он никогда не снимался в кино… и все же, на каком-то инстинктивном уровне, он полностью осознавал своего персонажа. Когда мы начинали снимать ту или иную сцену, он сразу же превращался в Майкла. И был в роли вплоть до момента, когда кричали «Снято!». Дэниэл по сути был актером, хотя сам не до конца осознавал это.
Конечно, у нас возникали свои трудности. Иногда приходилось сжимать руку Дэниэла или, например, взглядом показывать, что нужно говорить, что началась его реплика. Но для меня, как для актера, самым важным было, чтобы мой партнер по фильму мог максимально правдиво передать свои эмоции, и у Дэниэла это получалось отлично. Я рассказывал ему о смерти и видел, как он пытается осознать, принять это. Мне даже играть особо не приходилось, один его печальный вид уже разбивал мне сердце.