Интервью с Верой Брежневой

«Любовь в большом городе» (2009) рассказывает о трех приятелях, проживающих в Нью-Йорке. Больше всего на свете парни ценят секс, но веселой жизни приходит конец когда на них падает заклятие – без настоящей любви у них больше ничего в постели не получается. Вера Брежнева сыграла жену одного из героев (Алексей Чадов), который должен заново научиться ее ценить.

-- Скажите, а как вы вообще решились сниматься? Ставки в этой игре довольно высокие…

-- Есть такое. Но я с детства мечтала стать актрисой. Ходила в ТЮЗ и мечтала. Некоторое время я поучилась в Театре юного зрителя, и мы сыграли три спектакля, больше двадцати раз. Я играла Бабу Ягу. Мечты закончились разговорами с другом семьи, который работал в драматическом театре. Я знала, сколько он зарабатывает, как живет его семья, и понимала, что так семью не прокормишь.

Когда я пела в группе «Виагра», ко мне подходили авторитетные для меня люди и говорили: тебе надо играть в кино. Потом я ушла из группы, и примерно через полгода стали поступать предложения о съемках. Я читала все сценарии, но мне не очень нравились роли. Когда мне предложили сняться в этом фильме, я тоже сначала попросила сценарий. Тут кстати тоже не очень большая роль, главных героев-то три. Кино снималось всего месяц, а у меня было семь съемочных дней. Мне хватило того, что у меня было, очень помогал мой партнер Леша Чадов ну и плюс были очень четкие режиссерские задания, которые я выполняла. Почему-то я была в себе уверена, страшно не было.

-- Вы любите кино? У вас есть любимые фильмы?

-- Да, я люблю кино. Большинство любимых фильмов – советская классика. Самый любимый – «Служебный роман» (1977), я его обожаю. Все фильмы Гайдая. Последне время я стала много ходить в кино на то, что идет у нас в прокате, недавно видела просто потрясающее кино – «Миллионер из трущоб» /Slumdog Millionaire/ (2008). Я и плакала, и радовалась, буря эмоций.

-- Вы романтичный человек? Что для вас романтика?

-- Знаете, тяжело так по приказу вспомнить романтическую историю. Я человек многогранный. Для меня романтическим может быть даже какой-то жест внимания. Просто угадать то, что мне нужно. Я не знаю, цветочек подарить, и я скажу: «Ах, какая романтика». Я очень сентиментальный человек. Но, конечно, шоу-бизнес – жестокая штука, он притупляет некоторые чувства. И сейчас на некоторые вещи уже смотришь циничнее. И хочется уже этой романтики, которая была у меня в молодости: «Ах, ко мне за 400 километров приехал молодой человек из другого города, или я к нему приехала и сделала сюрприз», сейчас такое уже не получается, реально сумасшедших вещей уже не сделаешь. Сразу же напишут, сразу же осудят, приплетут кучу разных фактов ненужных… Сейчас я скучаю по романтике. А вот посмотрев фильм и еще раз прожив это состояние, конечно я сегодня переполнена ей. (Смеется)

-- Мы знаем теперь два ваших образа. Один – по «Виагре», суперсексуальная дива. Другой – по фильму «Любовь в большом городе» – милая студентка. Получается, что секс-символ – это просто такая работа?

-- Ну да, получается так.

-- А в чем эта работа заключается?

-- Ну это больше визуальное восприятие. Достаточно сравнить двух героинь. Более откровенная одежда, более яркий макияж… С другой стороны, у каждой женщины есть внутренняя сексуальность, на сцене она раскрывается.. Мне интересно – в фильме люди все равно ее увидят, или я ее так умело запихала в себя, оставив только романтику, любовь и обиду? В любом случае, каждая женщина сексуальна, и она хочет быть сексуальной. И я не могу сказать, что секс-символ – это просто такая работа, которую я выполняю. Это тоже часть меня, просто она утрирована.

-- Вы когда-нибудь на гастролях сталкивались с мужской агрессией? В конце концов, на сцене три очень красивые полуголые женщины.

-- Нет, никогда. Бывало так, что мужчины просто впадали в ступор, смотрели вожделеющими глазами, челюсть отвисла, но это предсказуемая реакция, нюансы образа. Но это ведь все-таки работа. В жизни я одеваюсь по-другому, хожу по-другому, в жизни меня такие взгляды напрягают. А сцена это и есть сцена, зрители должны так смотреть на артиста, должны его любить и хотеть

-- Как вы считаете, эта история, рассказанная в фильме, про мужчин, которых колдовством привязали к их любимым женщинам – это справедливо?

-- Вообще честно – любое колдовство несправедливо. Я бы конечно оставила человеку право выбора. Но бывают такие ситуации, когда человек слишком долго приходит к своей любви. Пока он идет к этому – можно все потерять, семью, детей. Может быть в этом случае колдовство помогло вовремя вернуть мужчине понятие того, зачем он живет. Но я бы все равно к колдовству не прибегала. Я бы женскими уловками дала бы понять ему, что я для него значу.

-- А правда что вы железнодорожный инженер?

-- Я училась в институте инженеров железнодорожного транспорта. Но я же не стрелочница! Я не инженер, я все же экономист в этой области.

-- Вам это как-то помогло в жизни, вы что-то помните из институтского курса?

-- Не могу сказать, что мне что-то помогло. Но для общего развития – внесло какую-то лепту… тормозной путь локомотива.

-- А ширину железнодорожной колеи помните?

-- Нет, это первый курс, это было, извините, девять лет назад.

-- Тогда давайте о том, что будет через пару лет. У вас есть амбиции в кино? Есть роль, о которой вы мечтаете, режиссер о котором вы мечтаете?

-- Пока нет. Конечно есть великие режиссеры: Никита Михалков, Валерий Тодоровский, Тимур Бекмамбетов, и еще многие, которых я не назову, потому что их несколько… Для меня было бы большой честью сняться в их фильмах. Но пока я не могу назвать себя актрисой, и пока я недостойна сниматься в их фильмах.

-- Есть у вас любимый анекдот?

-- Я знаю анекдот про блондинку.

Блондинка едет на машине, ее останавливает гаишник, говорит: «Вы нарушили, вы заехали на двойную сплошную».
Блондинка: «Я ничего не нарушала, я же аккуратно вожу».
Гаишник: «Ну вот смотрите: вот одна белая полосочка, вот другая белая полосочка»
Блондинка: «Мамочки, я беременна».