Back in USSR

В романе «Номер 44» героиня Нуми Рапас читает романы, запрещенные государством. Теперь Рапас стала актрисой, сыгравшей в запрещенном государством фильме.

Так британский писатель Том Роб Смит прокомментировал весть, которая пришла к нему из России. Экранизация его романа, который, между прочим, был номинирован на 17 международных премий, попала под запрет в российском прокате.

Официально решение о снятии «Номера 44» является совместным, и за ним стоят Министерство культуры РФ и прокатчик Central Partnership. Но все мы понимаем, что за день до старта показов сам дистрибьютор от фильма отказываться не будет. Случай, без сомнения, беспрецедентный и весьма противоречивый.

«По итогам пресс-просмотров в Министерство культуры РФ поступили вопросы, касающиеся содержания фильма, в первую очередь — искажения исторических фактов и своеобразных трактовок событий до, во время и после Великой Отечественной войны, а также образов и характеров советских граждан той исторической эпохи. 14 апреля состоялся просмотр финальной версии картины с участием экспертов, представителей Министерства культуры, российского прокатчика и СМИ. После данного просмотра мнения прокатчиков и представителей Минкультуры совпали: прокат подобного рода фильмов в преддверии 70-летия Победы недопустим», — говорится в официальном заявлении Минкульта.

Мы на пресс-показе помимо исторической недостоверности усмотрели массу абсурдностей композиционного плана. Тем не менее прежде всего лента отталкивает своим оскорбительным изображением СССР.

«”Номер 44” собирает всю правду и неправду, которую только можно поставить нашей бывшей стране в упрек», – это одна из самых мягких формулировок Бориса Иванова.

В Минкульте придерживаются схожего мнения. Владимир Мединский убеждает всех и каждого, что «такие фильмы, как “Номер 44”, не должны выходить в нашей стране в массовый кинопрокат, зарабатывая на нашем кинозрителе, ни в год 70-летия Победы, ни когда бы то ни было еще». Такая позиция вполне резонна и имеет право на существование. Не нужно, брызгая во все стороны слюной, твердить: мол, в России появилась жесткая цензура, которая душит искусство. Такая практика была всегда – спросите у Universal Pictures International Russia, куда из нашего проката подевалась «Война Чарли Уилсона».

Проблема, по сути, не в отмене проката, а в сроках этого решения – за день до российской премьеры, когда, собственно говоря, билеты уже есть в продаже (правда, едва ли кто-то успел их купить). Все можно было сделать гораздо изящнее, ведь еще на стадии анонса фильма было понятно, что СССР там показан не в самом лучшем свете. Достаточно прочитать синопсис, чтобы убедиться в том, насколько писатель Том Роб Смит «любит» государство Иосифа Сталина.

Сюжет фильма строится вокруг Льва Демидова, воспитанника детского дома, пережившего голодомор 1933 года и водрузившего Знамя Победы над Рейхстагом. Он работает в некой организации под названием НГБ и расправляется с «врагами народа». После того как в список таких врагов попадает его жена Раиса, Демидова высылают в город Вольск и понижают до должности местного милиционера. В Вольске Демидов выходит на след маньяка, на счету которого убийства 44 детей вдоль железнодорожных путей от Владимира до Ростова-на-Дону. Демидов пытается найти убийцу, в то время как бывшие коллеги по НГБ устраивают охоту на самого Демидова, ибо нельзя искать убийцу, ведь в СССР не бывает таких преступлений – им место только в капитализме. Поэтому маньяка никто не ловит, а убитого мальчонку типа сбил поезд.

Если бы лавочку прикрыли еще на стадии продажи дистрибьюторских прав – иными словами, просто не купили бы их, шуму было бы меньше. Central Partnership в убыток бы не сработал, ведь фильму, даже несмотря на наличие Тома Харди, Гари Олдмана, Венсана Касселя, Юэля Киннамана и Нуми Рапас, никто не обещал рекордных сборов. На деле же Минкульт устроил «Номеру 44» масштабную пиар-акцию, и теперь большинство даже не вспомнит, что же там еще выходит 16 апреля в кино.

Само собой, запрет получил мировую огласку, и на Западе о нем рассказали все кому не лень. Зачастую новость о снятии с проката подавали с позиции, что фильм не допустили к показу, потому что он очерняет эпоху Сталина. Согласитесь, это не совсем так. Впрочем, за пределами стран бывшего СССР понять, что плохого в «Номере 44» в преддверии 70-летия Победы, действительно сложно. Сам Том Роб Смит, к примеру, не понял.

«Какие исторические факты, по их мнению, искажены в “Номере 44”? Голод? Преследование геев? Коррупция? Секретная полиция?» – кидает вопросы в пустоту писатель Том Роб Смит.

Not sure which historical facts they claim are being distorted by #child44 famines?persecution of gay people? corruption? Secret police?

— Tom Rob Smith (@tomrobsmith) 15 апреля 2015

Впрочем, его недоумение можно объяснить, ведь роман неплохо продавался в России. Вдобавок он сам убежден, что «Номер 44» много рассказывает о советском режиме и является чуть ли не откровением. Наивный. Между прочим, в таком ключе Роб Смит разошелся на целую трилогию о гэбэшнике Демидове.

Variety, сообщая об отмене релиза, обращает внимание, что решение снять фильм с проката было вовсе не добровольным: «Central Partnership на самом деле контролируется государством. Компанией владеет Gazprom-Media, которая является частью госкомпании “Газпром”. Держа это в уме, неуместно даже надеяться, что Central Partnership попытается обжаловать решение».

Далее Variety выражает опасения, что в России в свете последних событий появится самоцензура, и кинодеятели перестанут высказываться на неугодные темы. В подкрепление этой точки зрения приводится цитата продюсера «Левиафана» Александра Роднянского.

«Ясно, что сейчас, если фильм об истории, он должен соответствовать кое-какой системе координат. Сейчас разовьется самоцензура. Многие побоятся покупать и выпускать фильм здесь», – говорит Роднянский.

The Washington Post называет снятие проката «очередной потерей в сомнительной войне России с культурой». В качестве примеров подавления культуры The Washington Post зачем-то приводит раздутый из мухи до размеров слона «Танец пчелок» и упоминает оперу «Тангейзер».

Британская The Guardian, в свою очередь, обращается за комментарием к другому кинодеятелю, режиссеру драмы «Москва никогда не спит» (Moscow Never Sleeps) Джону О’Райлли.

«С одной стороны, Министерство культуры, по-видимому, зажато в тиски иррациональным страхом, что все о России по рекомендации правительства должно быть в розовом цвете. С другой стороны, есть много фильмов, сделанных внутри России, которые не следуют этой установке», – говорит О’Райлли.

На удивление адекватно случившееся оценила коллега репортера The Guardian. Написав, что запрет фильма к показу редко бывает хорошей идеей, Мэри Дэжевски обращает внимание, что в России не все так плохо, как об этом рассказывают за ее пределами.

«Солженицын, надо сказать, входит в учебный план», – пишет Дежевски и добавляет, что никто не пытается в РФ полностью обелить репутацию Сталина.

Дежевски также вспоминает аналогичный случай из истории своего кинематографа. В свое время в Соединенном Королевстве запретили «Заводной апельсин», и вокруг него развился культ, ведь запретный плод сладок, как ни крути. На сеансы фильма англичане даже мотались через границу, во Францию. Есть и более свежий случай – «Интервью» Джеймса Франко и Сета Рогена.

В общем, «Номер 44» будет неизбежно популярен на пиратских сайтах. Что же увидят те, кто его скачают… помимо несуразного изображения СССР.

«Бумажная версия романа Том Роба Смита выигрывала премии и лидировала в списках бестселлеров благодаря взгляду на паранойю и политику в сталинской России через призму расследования убийства. Экранная версия вышла затянутой и чересчур мрачной, перегруженной сюжетными и историческими деталями в ущерб раскрытию персонажей», – высказался Алонсо Дюральде (Alonso Duralde/The Wrap).

«Привлекательный актерский состав спасает фильм от ГУЛАГа, но все же это, увы, посредственная адаптация куда более богатого романа. Это киноэквивалент лишнего веса, набранного из-за переедания каши», – увлекся метафорами Али Пламб (Ali Plumb/Empire).

«Наполовину триллер про серийного убийцу, наполовину олдскульная антисоветская пропаганда. “Номер 44” представляет собой любопытный пережиток времен холодной войны, когда западная аудитория успокаивала себя тем, что жила по другую сторону железного занавеса, и охотно напоминала себе об этом, смотря фильмы», – пишет Питер ДеБрюг (Peter DeBruge/Variety).

«Картине удается показать зрителю сильную актерскую игру и несколько достойных сцен, снятых Дэниэлом Эспиносой с должным уровнем жесткости, но фильм не затягивает так, как задумывалось. Чем дальше заходит охота на маньяка, тем меньше напряжения, которое сходит на нет к концу фильма», – критикует ленту Джордан Минтцер (Jordan Mintzer/The Hollywood Reporter).

«Назвать “Номер 44” смесью “Доктора Живаго” (еще один фильм, в котором причудливо изображали русский акцент и была налицо нехватка славянских лиц – прим. ред.) и “Молчания ягнят” мало, чтобы описать всю его странность. Когда плохой парень дерется с еще более плохим парнем, валяясь в грязи, невозможно отличить, кто из них кто – что еще печальнее, это никому не интересно», – подытожил Кайл Смит (Kyle Smith/New York Post).

Как видите, невелика потеря. Если не верите, дождитесь релизов на DVD или онлайн-сервисах – их никто не отменял. Более того, нас, возможно, ждет широченный бесплатный «прокат». Мединский грозится показать «Номер 44» на сайте Минкульта (www.culture.ru).

«Голливуду не удастся заработать денег на российском рынке на этом киношедевре. После этого у группы граждан зародились подозрения, что мы лишаем их чего-то прекрасного. Некоторые даже предположили, будто фильм раскрывает некие тайны русской истории», – приводит РИА заявление Мединского.

Так вот, министр готов совместно с экспертами Российского военно-исторического общества покадрово разъяснить причины, по которым «Номер 44» остался без российского проката. Любопытное будет зрелище.