
Претенциозная, хотя и искренняя попытка доказать, что палата номер шесть действительно всюду.
Претенциозная, хотя и искренняя попытка доказать, что палата номер шесть действительно всюду.
Наши дни. Русский провинциальный город. Смертельная скука. Единственная достопримечательность – психушка, расположенная в бывшем монастыре. Неожиданно для себя главный врач находит среди пациентов подходящего ему по интеллектуальному уровню собеседника. Но в результате сам попадает за решетку – в тюремного типа приют для душевнобольных.
Хрестоматийный сюжет Карен Шахназаров оставил без изменений. Сохранилась даже чеховская лексика. Единственная дань современности – в темах диалогов: герои обсуждают поездку в отпуск в Анталию (в оригинале, кажется, был Кисловодск). Зато «версты» так и остались «верстами» – не уступив дорогу нынешним километрам. Все это, казалось бы, допустимая мера условности: ну, говорят люди, притворяющиеся, что живут в 2007- 2008 годах, в старомодной манере. Ну, нравится им, как и режиссеру Карену Шахназарову, тот не замутненный жаргонизмами великий русский язык.
Но – как писал Довлатов, отталкиваясь от выражения «какое время, такие и песни», – «хороший переводчик имеет дело не с песнями. Он имеет дело с временем». Карен Шахназаров, решивший приспособить знаменитую чеховскую историю под современность, наверное, весьма профессиональный режиссер. Но переводчиком он оказался плохим. И, что еще важнее, так и не сумел объяснить: зачем этот перевод нужен.
Можно было пойти по пути традиционной экранизации: все аллюзии и сравнения возникли бы у зрителя сами собой, без всякого педалирования: и чеховский материал, и нынешняя жизнь к тому располагают. Можно было снять кино «по мотивам» – с осовремененными характерами и современной речью. Путь же, по которому пошел Шахназаров, при всей его кажущейся актуальности получился самым неинтересным и самым проигрышным.
Фальшь всего происходящего на экране лишь подчеркивается и как бы репортажным методом съемки (за кадром существует некий документалист, работающий над картиной о местной психушке и неожиданно углубляющийся в сюжет), и прологом, где показаны настоящие сумасшедшие, говорящие в камеру о себе и о том, что их на самом деле волнует. Рядом с этим все остальное – бессмысленный и скучный спектакль.