Фильм Квентина Тарантино, о котором все (незаслуженно!) забыли: как «Джеки Браун» борется за справедливость?

8 декабря 1997 года в Нью-Йорке впервые показали «Джеки Браун» — самый невезучий и самый «нетарантиновский» фильм Квентина Тарантино, снятый сразу после триумфа «Криминального чтива» и перед хитовой дилогией «Убить Билла». Нет у него ни культовой славы, ни большой кассы. Есть преданность отдельных фанатов, да и та искренна не всегда. Как остроумно подметил критик Том Шон, иные признаются в любви к «Джеки Браун» лишь для того, чтобы «тонко сообщить» о своей нелюбви к Тарантино — настолько режиссер здесь не похож сам на себя. Однако будем справедливы: это прекрасное кино, которое становится только лучше с каждым просмотром.

Пэм Гриер в роли Джеки на кадре из фильма «Джеки Браун»

Один хронометраж (два с половиной часа), общий — плюс-минус — жанр, Сэмюэл Л. Джексон. Вот, пожалуй, и исчерпан список внешних сходств с «Криминальным чтивом». В следующем фильме Тарантино постарался как можно дальше отбежать от хита, что принес ему каннский главный приз и мировую славу. Там — по авторскому определению — была опера с активной ротацией солистов. А это — камерная сюита с явным протагонистом, чье имя и вынесено в тайтл. Джеки Браун (Пэм Гриер), стюардесса худших в стране авиалиний, в качестве подработки тайно перевозит через границу деньги мелкого торговца оружием Орделла (Джексон). Однажды федералы ловят ее с поличным (с пакетом наличных) и требуют сдать владельца. Выбор не воодушевляет: либо тюрьма, либо пуля Орделла. В прошлом у Джеки уже были проблемы с законом, ей 44, она чернокожая женщина без образования и семьи, и второго шанса ей никто не даст. Остается одно — рискнуть, стравить Сциллу с Харибдой и так попытаться уцелеть.

Сэмюэл Л. Джексон в роли Орделла на кадре из фильма «Джеки Браун»

Первые истории Тарантино связаны одной вселенной. Маньяк Виктор Вега (Майкл Мэдсен) из «Бешеных псов» — родной брат короля твиста Винсента (Джон Траволта) из «Криминального чтива». Call-girl Алабама Уитмен (Патриша Аркетт) после финальных титров «Настоящей любви» (снятых по сценарию Тарантино) спуталась с «бешеным псом» мистером Белым (Харви Кейтель). Что до «Джеки Браун» — это адаптация романа «Ромовый пунш» Элмора Леонарда, первая и последняя экранизация в карьере постановщика. «Мне было интересно ставить фильм вне своего мирка», — говорит сам Квентин. Впрочем, отправился он в места вполне знакомые. Леонард, классик криминальной литературы и вестерна, был любимым писателем тарантиновского детства. И первой школой мастерства диалога — в «Джеки…» и не скажешь точно, где кончается оригинал и начинается творчество сценариста. Да, «Достать коротышку», «Вне поля зрения», «Поезд на Юму» — это тоже Элмор Леонард.

Пэм Гриер и Квентин Тарантино на съемках фильма «Джеки Браун»

Сам фильм с самого начала был заточен под Пэм Гриер. Тарантино специально сменил и цвет кожи героини романа, и фамилию. Джеки Берк превратилась в Джеки Браун — отсылка к титульной роли актрисы в «Фокси Браун». Гриер была уникальной звездой блэксплойтейшна 1970-х — дешевого жанрового кино с чернокожими актерами для чернокожих зрителей. Все ее коллеги кого-то копировали. Кто Клинта Иствуда, кто Брюса Ли. «А Пэм Гриер не была ничьим черным дубликатом», — вспоминает Тарантино. Не было больше в кино таких, как она, – героинь экшена, хрупких вигиланток, у которых болит сердце из-за несправедливостей мира. 

Майкл Китон в роли Рэя на кадре из фильма «Джеки Браун»

Тарантино ведь и сам вигилант. Робин Гуд из Голливуда. Снимает кино, чтобы восстановить справедливость, на уровне концепта и кастинга прежде всего. Он дает третье измерение картонным героям pulp fiction и дарит лучшие роли «потухшим» звездам. Та же Гриер, прочитав сценарий, была уверена, что ей предлагают сыграть Мелани, подружку злодея — на главные роли к тому моменту ее давно перестали звать. Тарантино ищет справедливости и в сюжете, что особенно очевидно в фильмах, снятых в новом тысячелетии, где героями движет откровенная жажда отмщения. Беатрикс хочет убить Билла, евреи — Гитлера, Джанго — рабовладельцев. Не меньше справедливости Тарантино любит насилие. Конечно, исключительно «киношное», нарочито искусственное, с фонтанами крови — оно вызывает скорее смех, чем тошноту. Собственно, торжество справедливости и оборачивается зачастую кровавой баней. Беатрикс жестоко расправляется с подручными Билла, евреи — с подручными Гитлера и им самим, Джанго — с рабовладельцами.

Пэм Гриер в роли Джеки на кадре из фильма «Джеки Браун»

В «Джеки Браун» нет кровавой бани. Всего четыре убийства, и все сняты целомудренно, без подробностей. Одно мы и вовсе видим со снайперской дистанции. Мастер зрительской манипуляции, Тарантино в этот раз бьет себя по рукам, аккуратно нагнетает напряжение, да и кульминацию будто бы обрывает врасплох. Два с половиной часа мало что происходит: герои в основном болтают, ходят по магазинам, моллам, барам, в кино. Режиссер точнее рецензентов ухватил специфику — он снял hang-out movie. Фильм, чтобы потусоваться с персонажами. Ритм задает музыка — соул старой школы (The Delfonics, Билл Уизерс, Рэнди Кроуфорд). Внешне спокойный, боль внутри, глубоко затаена. Главная героиня, конечно, Джеки, но тон камерной сюите задает именно Орделл, ее смертельный друг. Он и есть «олдскул соула», дух гетто во плоти: помогает Джеки выжить и держит на привязи. Стюардесса улетает от него каждый день — только для того, чтобы вернуться. За роль Орделла Джексон получил свой единственный фестивальный приз — «Серебряного медведя» в Берлине. 

Да и со справедливостью в истории не все в порядке (осторожно, спойлеры!). Тарантино вообще любил поначалу горькие финалы. Те же «Бешеные псы»: друг предал друга, плохиши умерли, забрав с собой кибальчишей. Из месива «Криминального чтива» вовремя сбежали Джулс и Бутч, но не всем так повезло. Так и в «Джеки…». Сцилла пожрала Харибду, Одиссей вырвался из гетто с «золотым парашютом», однако своей безжалостной интригой Джеки отпугнула единственного близкого человека. В свои 34 Тарантино снял удивительно зрелую поэму последней нежности — о немолодых людях, которые знают, что все хорошее уже осталось в прошлом.