Двухчасовой конспект десятисерийного сериала. Актерская игра слабее, чем в советских «Трех мушкетерах», а сюжет слишком стремителен, чтобы быть внятным
Франция XVII века. Молодой гасконец д’Артаньян (Риналь Мухаметов) прибывает в Париж, чтобы стать королевским мушкетером. В первый же день в столице он ухитряется поссориться и подружиться с тремя будущими сослуживцами, Атосом (Юрий Чурсин), Портосом (Алексей Макаров) и Арамисом (Павел Баршак), а также влюбиться в замужнюю красавицу Констанцию Бонасье (Анна Старшенбаум), служанку королевы. Когда женщина просит д’Артаньяна тайно доставить письмо ее хозяйки в Лондон, юноша немедленно отправляется в путешествие. Его новые друзья сопровождают гасконца, зная, что по дороге им предстоит сразиться с гвардейцами кардинала Ришелье (Василий Лановой), который плетет интриги против супруги государя.
«Я пересмотрел почти всех “Трех мушкетеров” и был удивлен тем, что все пытаются как можно дальше отойти от Дюма». С этой цитаты продюсера, режиссера и сценариста новых «Мушкетеров» Сергея Жигунова начинается пресс-релиз картины. Наверно, чтобы сразу сообщить, что Жигунов, известный актер и опытный продюсер, прежде сценариев не писал и фильмов не ставил. Потому что человеку, привыкшему размышлять о сценарных и режиссерских проблемах, достаточно пролистать талмуд классика, чтобы понять, что современный аналог «Трех мушкетеров» – это не экшен-блокбастер вроде «Мстителей», а политико-мелодраматичный телесериал типа «Скандала», где 40 минут разговаривают, а потом 30 секунд кого-нибудь убивают. Причем не в каждой серии. Полноценная боевая сцена? И того реже.
Ничего плохого в этом нет. Наоборот – в книге обмены репликами смотрятся лучше, чем обмены ударами. Дюма крепко знал свое ремесло. Но у развлекательного кино свои законы. И потому опытные режиссеры безжалостно режут интриги и диалоги, а затем заменяют их трюками и поединками или, как в советском мюзикле Георгия Юнгвальд-Хилькевича, песнями. Последние обходятся дешевле эффектов, отлично запоминаются и делают яркими и драматичными сцены, которые в противном случае получились бы нудными. Плюс можно «чесать» с концертами!
Жигунов тоже был вынужден сокращать роман, хотя сейчас трудно сказать, до какой степени. Дело в том, что полная версия новых «Мушкетеров» – десять телеэпизодов, и в них многое можно впихнуть. Сейчас же в кино выходит двухчасовая версия – в сущности, краткий конспект. Соответственно, второстепенные персонажи в картине либо отсутствуют, либо появляются лишь в коротких эпизодах (Фельтону в романе посвящено несколько глав, а на экране он всего минуту), а действие несется с такой скоростью, что нужно прилично знать книгу, чтобы уследить за происходящим. И, что еще хуже, нужно хорошо знать книгу, чтобы сочувствовать происходящему. Картине отчаянно не хватает «воздуха», возможности спокойно познакомиться с основными персонажами. Это тот случай, когда было бы здорово, если бы герои представились в песнях.
Однако песен у Жигунова нет. И головокружительного экшена, как в недавних западных «Мушкетерах», тоже нет. И снят фильм скучно, без постановочных изысков. И актеры в нем играют не худшие в мире, но и не такие колоритные, как у Юнгвальд-Хилькевича. Если, например, Валентин Смирницкий был Портосом, то Алексей Макаров пытается быть Портосом. Разница очевидна. На общем мелкотравчатом фоне выделяется лишь мхатовский дебютант Риналь Мухаметов, который не соревнуется с Боярским, а играет того д’Артаньяна, которого написал Дюма. То есть задиристого юнца. И у него это, в общем, получается. Но одного его задора для успеха «Трех мушкетеров» мало.
Также к вышеперечисленным проблемам ленты нужно добавить редкую, но почти всегда нелепую отсебятину сценаристов (вроде финальной сцены королевы и Бэкингема) и откровенно проваленный кастинг Миледи (Екатерина Вилкова на злодейку, от имени которой дрожат здоровые мужики, никак не тянет) и кардинала (Лановой – это Лановой, но Ришелье должен быть намного моложе). Сценарные недостатки фильма в сериале, возможно, будут исправлены. А вот неудачно подобранные и недостаточно выразительно играющие актеры – это приговор для проекта, вторая половина которого по вине классика почти полностью разговорна.