Георгий Рерберг: "Очень хочется хоть рядом с киноаппаратом постоять"

Желание государственной поддержки кино, естественно, рождает кое у кого ностальгию по советскому периоду отечественного кино, когда судьбы кинематографистов были целиком в руках государства. О самоощущении человека в тисках плановой экономики рассказывает уникальный документ. Кинооператор Семен Школьников, чьи воспоминания о войне мы публикуем ниже, передал в редакцию «СКН» письмо, полученное им 40 лет назад от начинающего оператора… Георгия Рерберга.
Уважаемый Семен Семенович.
Решил немного описать Вам мою безрадостную жизнь. Опять я, несчастный, без работы. Есть такая ужасная организация – Министерство культуры РСФСР. Они все время хотят меня услать в какое-нибудь неинтересное место. При распределении я просил у них любую художественную студию по Союзу. Мне предложили поехать в Свердловск и работать там на научпопе. Я не поехал, ходил-ходил без работы и проходил так до октября 59 г. В результате мне дали направление на Ленинградскую студию кинохроники (это еще не плохо), но с обязательством выезда на корпункт (Калининград, Калуга – на выбор). Мне ничего не оставалось делать, как поехать. Я выехал в Калининград, пробыл там месяц, снял 3 сюжета и, так как квартиры там мне не дали, вернулся в Ленинград. Тогда они решили осчастливить меня перспективой снимать по 4 сюжета в месяц в течение 3-х лет в Иваново. Тут я, к «несчастью», заболел желтухой и проболел 2 месяца. Долго ходил я по поликлиникам, но достаточно солидной бумаги не выходил. Пытался всячески от них отвертеться – ничего не вышло. За время этих передряг Иваново уже занято, и есть перспектива поехать в Мурманск, опять-таки на 3 года. Что там делать – ума не приложу, ведь из этих 3-х лет там 2,5 года полярная ночь – чего же там снимать. Я бы туда все же поехал, будь он за полярным кругом, тогда вместо 3-х лет 1,5 года и разные другие блага. Так вот ведь – географическая неудача – полярный круг прошел рядом и даже не задел злополучный город. В общем положение – пиковое. Несолидный безработный человек живет на иждивении у матери – это не очень приятно, тем более, что нет никаких реальных перспектив.
Вешаю скоро плакат – «согласен на любую работу» и выхожу на улицу. И муж матери завидует – он работает, а я нет.
Но несмотря на все это, ехать на корпункт и снимать про арочные коровники и смотреть свой материал через полтора месяца в уже готовом журнале за рубль нормальным рядовым советским зрителем и все это в течение 3-х лет – все же это что-то не то. Я и так уже забыл совсем, что такое кино.
Поэтому сижу дома, копаюсь в репродукциях (отец собрал солидную коллекцию), привожу их в порядок. Вот и все мои развлечения. Очень хочется работать, прямо страсть как хочется и как следует с молодым задором, но без молодых глупостей, которых так много было на «Рифах». Стараюсь не унывать. Остаюсь холостым специалистом с дипломом и без трудовой книжки.
Ваш Гоша.
Очень хочется хоть рядом с киноаппаратом постоять.