Любимое кино. Чужие

Далекое будущее. Прилетев на разведку в земную колонию, связь с которой была неожиданно потеряна, отряд космических морпехов обнаруживает, что жители колонии истреблены зловещими инопланетными монстрами. В живых чудом осталась лишь маленькая девочка, дочь одного из колонистов. Когда на чудовищ натыкаются сами морпехи, им мало что удается противопоставить инопланетянам, и они гибнут в череде схваток. Добраться до пункта эвакуации удается лишь четырем персонажам – одному из морпехов, корабельному андроиду, маленькой девочке и героине первого «Чужого», которую взяли в экспедицию, потому что она уже пережила столкновение с монстрами. Внезапно на них нападает гигантская «королева-матка» пришельцев, разъяренная тем, сколько ее отпрысков герои перебили. Чтобы защитить малышку, с которой она успела сродниться, главная героиня забирается в электромеханический погрузчик и угрожающе выставляет его клешни-манипуляторы. «Отвали от нее, сука!» – кричит она «королеве» монстров.

Сиквелы порой бывают удачными, но от них никто никогда не ждет художественных откровений. Сама природа продолжений обычно такова, что они даже в лучшем случае лишь развивают идеи, заложенные в исходной ленте, и не предлагают ничего принципиально нового и необычного. Одно из немногочисленных исключений из этого правила – картина 1986 года, которая продолжила сюжет успевшего стать классикой фантастического хоррора «Чужой», но сделала это в духе фантастического боевика и сама стала жанровой классикой. Поставил эту ленту Джеймс Кэмерон, а называлась она «Чужие».

После убедительного успеха «Чужого» Ридли Скотта в 1979 году продюсировавшая картину компания Brandywine Productions тут же начала переговоры о создании сиквела. Однако на финансировавшей ленту студии Fox в то время сменилось руководство, и новый глава голливудского гиганта Норман Леви объявил, что продолжение обойдется слишком дорого. То ли он не верил, что сиквел одного из лучших фантастических фильмов всех времен привлечет толпы зрителей, то ли, как это нередко бывает в Голливуде, решил, что его новая метла должна смести все проекты прежнего начальства.

К счастью, четыре года спустя, в 1983-м, в Fox вновь сменилось начальство, и новые «топы», действуя наперекор предыдущим, включили сиквелу «Чужого» «зеленый свет». Впрочем, ими двигало не только желание сделать все по-новому. Джордж Лукас в 1983 году как раз завершил первую трилогию «Звездных войн», и студии надо было что-то предложить зрителям, которые уже привыкли ассоциировать Fox с передовой блокбастерной фантастикой.

Поскольку основные создатели «Чужого» к тому времени переключились на новые, оригинальные проекты (Скотт в 1982-м выпустил «Бегущего по лезвию», а сценарист Дэн О’Бэннон написал сценарий для вышедшего в 1983-м технотриллера Джона Бэдэма «Голубой гром»), продюсеры Brandywine Дэвид Гайлер, Уолтер Хилл и Гордон Кэрролл были вынуждены искать новых творцов, знающих толк в фантастике и при этом не слишком дорого стоящих.

Перебирая претендентов на должность сценариста, продюсеры обратили внимание на сценарий под названием «Терминатор» и на его автора, канадца Джеймса Кэмерона, начинающего режиссера, который провел предшествующие пять лет в работе над малобюджетными фантастическими лентами и хоррорами. «Человек-оркестр» спецэффектного кино и талантливый дизайнер и художник, Кэмерон к тому времени освоил все закадровые профессии, но студию Brandywine он заинтересовал исключительно как сценарист.

Большой поклонник «Чужого», Кэмерон всего за четыре дня «мозгового штурма» сочинил объемистую сценарную заявку, и ему предложили работу над сиквелом. Правда, тогда он как раз запускался с «Терминатором», но проект застопорился, потому что согласившийся сыграть заглавную роль Арнольд Шварценеггер был на девять месяцев ангажирован для «Конана-разрушителя». Поэтому в расписании Кэмерона образовалась непредусмотренная «дырка», и он согласился развернуть свою заявку в полноценный сценарий. Попутно режиссер нанялся сочинить сценарий второго «Рэмбо», и ему еще надо было подготовить окончательный текст «Терминатора». Но канадец решил, что девяти месяцев на три двухчасовых сценария ему хватит.

Естественно, он переоценил свои силы. К тому времени, когда надо было вплотную приступать к съемкам «Терминатора», Кэмерон сочинил лишь две трети сиквела «Чужого», который он назвал «Чужие». Однако продюсерам Brandywine так понравился его текст, что они – неслыханное дело! – не только согласились подождать его возвращения в проект после завершения «Терминатора», но и заговорили о найме Кэмерона в качестве режиссера. Твердых гарантий, впрочем, ему не дали. Ясно было, что окончательное решение будет зависеть от сборов «Терминатора» и от того, как публика и критики примут первый не «трэшевый» фильм режиссера.

Год спустя Кэмерон вернулся к «Чужим» триумфатором, и в его способностях в Америке уже никто не сомневался. Вместе с ним Brandywine наняла в качестве продюсера Гейл Энн Херд, продюсера «Терминатора» и невесту режиссера (Кэмерон и Херд поженились в 1985 году, во время съемок «Чужих»). Херд начала сотрудничать с канадцем еще до того, как между ними проскочила романтическая искра (они познакомились на студии Роджера Кормана New World Pictures), и потому их отношения на работе были в первую очередь профессиональными, а уже потом семейными.

Идею и концепцию «Чужих» порой называют «детищем Кэмерона», но на самом деле продюсеры Brandywine придумали, какой будет картина, еще до того, как они пригласили канадца на работу. Решив выпустить куда более эффектное и масштабное полотно, чем картина Скотта, они предложили положить в основу сюжета выпущенный в 1981 году триллер Уолтера Хилла (напомним, продюсера «Чужого» и «Чужих») «Южное гостеприимство». Это был фильм об отряде Национальной гвардии штата Луизиана, который во время учебных маневров на болотах ссорится с местными жителями, живущими обособленной жизнью по собственным «понятиям», и навлекает на себя их гнев с предсказуемым смертельным исходом.

В «Чужих» эта история трансформировалась в боевик о противостоянии целой армии кошмарных пришельцев земным космическим морпехам. Те прилетели спасать человеческую колонию на планете LV-426, где ранее герои «Чужого» нашли яйца инопланетян. Еще одним источником сюжетного вдохновения был вестерн «Великолепная семерка», в котором американские ковбои нанимались защищать от бандитов мексиканских крестьян.

Как видите, «Чужие» с самого начала предполагались фильмом иного жанра, нежели «Чужой», и Кэмерон был очень этому рад. Он восхищался картиной Скотта и не хотел ее копировать. Ему было куда интереснее оставить собственный след в истории фантастического кино, и боевик о войне будущего был естественным новым проектом после «Терминатора», фильма о современной схватке с футуристическим андроидом. Кроме того, в художественную моду в середине 1980-х вошла Вьетнамская война, и «Чужие» стали для Кэмерона его вариацией на эту тему. Мол, бравые и самоуверенные морпехи – это американские солдаты 1960-х, а Чужие – это северные вьетнамцы, которые одержали победу, хотя были хуже вооружены и подготовлены.

Еще одним источником вдохновения для режиссера стала классика западной милитаристской фантастики – роман Роберта Хайнлайна «Звездный десант». Оттуда были позаимствованы описания боевых действий против армии огромных жуков, управляемых коллективным разумом (явный намек на СССР), а также концепция боевого экзоскелета, превращающего простого солдата в могучего супервоина. В сценарии броневой экзоскелет превратился в ангарный экзоскелетный погрузчик, который в критической ситуации можно использовать как оружие.

Когда Кэмерон приступал к работе над сценарием, ему было сказано, что Сигурни Уивер будет сниматься в сиквеле и он должен придумать, что ее героиня Эллен Рипли будет делать в новом фильме. На самом деле никаких переговоров со звездой «Чужого» продюсеры в то время не вели. Но режиссер об этом не знал, и он сочинил сценарий, в котором люди находят спасательную капсулу с Рипли через 57 лет после катастрофы «Ностромо». За это время дочь женщины, бывшая маленькой девочкой во время последнего полета матери, умирает, а на LV-426 создается терраформирующая колония, которая делает воздух планеты пригодным для человеческого дыхания.

Когда колонисты находят яйца Чужих, вылупившиеся инопланетяне быстро их уничтожают, и из всех людей в живых остается лишь маленькая Ребекка Джорден, за свою прыткость прозванная Ньют («тритон»). Так что, когда Рипли прилетает на планету вместе с морпехами в качестве консультанта по Чужим, она берет на себя заботу о малышке, которая напоминает ей дочь. Это обеспечивает женщине психологический стимул для того, чтобы выжить самой и спасти Ньют, в то время как почти все «крутые морпехи» гибнут в схватке с инопланетной ордой. Таким образом, героиня проявляет себя и как воин, и как мать – подобно тому, как в «Терминаторе» Сара Коннор сражается не только за свою жизнь, но и за жизнь нерожденного сына, будущего спасителя человечества.

Когда переговоры с Уивер все же начались, сценарий Кэмерона представил агенту актрисы все козыри для финансовой победы. Студия, правда, попыталась объехать звезду на кривой кобыле. Но режиссер, который уже настроился на съемки боевика с Уивер в главной роли, отказался исключить Рипли из повествования и полностью переписывать сценарий. Так что Fox была вынуждена заплатить Уивер миллион долларов. На то время это был самый высокий женский гонорар в истории Голливуда. Кстати, за «Чужого» актриса получила лишь около 30 тысяч долларов.

Будучи ультралибералкой, Уивер не хотела играть в милитаристском боевике. Она мечтала о фильме, где ее героиня без всякой пальбы найдет с Чужими общий язык и даже займется с ними сексом (!). Также она хотела, чтобы Рипли в финале погибла, дабы ей не пришлось сниматься в третьей серии. Однако, как женщина рациональная, Уивер понимала, что лучших условий ей в Голливуде никто не предложит, и потому она на своих идеях не настаивала. В дальнейшем некоторые из них были осуществлены в третьей и четвертой сериях цикла, когда Уивер стала еще более влиятельным членом команды. Между прочим, смерть ее от сиквела не спасла…

Поскольку съемки вновь планировалось провести в Англии, на одной из крупных местных студий, британские профсоюзные правила потребовали от продюсеров сперва провести кастинг в Лондоне и лишь после исчерпания всех потенциальных кандидатов искать исполнителей в Америке – несмотря на то что по сценарию все персонажи должны были быть американцами и говорить с американским акцентом. Поэтому некоторые роли в картине получили «янки», постоянно живущие в Англии.

Так, на роль суровой рядовой Васкес была взята Дженет Голдштейн – актриса из Калифорнии, которая перебралась в Лондон, когда вышла замуж за англичанина. Она обратила на себя внимание ассистентов по кастингу, придя на пробы на высоких каблуках и при полном марафете. В отличие от других претенденток, заблаговременно узнавших, что это пробы на роль женщины-солдата, Голдштейн решила, что «Чужие» – это иммигранты и что Кэмерон снимает кино о «цивильных» американцах за границей.

Когда недоразумение прояснилось, девушка рассказала, что часто занимается в «качалке» (она начала ходить в спортзал, чтобы не расслабиться от долгого сидения без работы), и ее пригласили на второй тур, для которого она уже оделась как надо, в хаки и армейские ботинки. В результате она получила роль, хотя была не «латинкой», а голубоглазой и рыжей еврейкой, мало что знавшей о мексиканцах. Для съемок ее кожу красили в более темный цвет, и она носила контактные линзы. Заодно Голдштейн поправилась на несколько килограммов, чтобы казаться более мощной и кряжистой. Также она попросила родителей прислать ей все, что они только могли найти о мексиканской криминальной культуре (в фильме об этом не говорится, но, по замыслу Кэмерона, Васкес была уголовницей, которая предпочла службу в армии заключению в тюрьме).

Лондонским американцем был и Эл Мэттьюз – чернокожий ветеран Вьетнама, ставший английским радиоведущим. Один из первых темнокожих морпехов, произведенных в сержанты за боевые заслуги, Мэттьюз был нанят не только для исполнения роли сержанта Эпона, но и как консультант по армейской подготовке актеров, нанятых вместе с ним для изображения военных.

Нашли в Англии и исполнительницу роли Ньют. Девятилетняя дочь американского военного, расквартированного в Англии, Кэрри Хенн пришла на пробы, не имея никакого актерского опыта. Это оказалось очень кстати, потому что «обычные» дети-актеры для съемок не подходили. Поскольку они в основном снимались в рекламе, их учили улыбаться после каждой реплики. Ньют же нужно было играть как молчаливую и смурную девочку, глубоко психологически травмированную гибелью родных и друзей. Так что неулыбчивая Хенн выиграла кастинг у более чем 500 претенденток.

Роль командующего морпехами неопытного лейтенанта Гормана получил игравший в лондонских театрах канадский актер Уильям Хоуп. Морпеха Фроста сыграл живший в Англии уроженец Чикаго Рикко Росс, а одного из менеджеров корпорации Weyland-Yutani, финансирующей колонии в далеком космосе, сыграл Пол Максвелл – канадец, переехавший в Англию еще в начале 1960-х.

Заполнив все возможные вакансии жителями Британии, Кэмерон смог наконец начать нанимать своих знакомых американцев. В «Чужом» фактическим главным злодеем был корпоративный андроид, готовый на все, чтобы доставить смертельно опасного пришельца на Землю для превращения его в биологическое оружие. Кэмерон решил, что в его фильме человекоподобный робот Бишоп будет вести себя в соответствии с азимовскими законами роботехники, но выглядеть при этом подозрительно, чтобы и Рипли, и зрители в любой момент ждали предательства. Поэтому Кэмерон отдал эту роль Лэнсу Хенриксену, ранее сыгравшему у режиссера в его постановочном дебюте «Пираньи 2: Нерест» и в «Терминаторе». Несколькими годами ранее режиссер хотел, чтобы Хенриксен изобразил в «Терминаторе» заглавного робота-убийцу. В итоге актер сыграл полицейского детектива, но Кэмерон запомнил, что его друг довольно жутко смотрится, когда играет андроида. Даже если никого не убивает и ведет себя вежливо и предупредительно.

В «Чужих» главным злодеем со стороны людей был назначен корпоративный менеджер Картер Берк, представляющий Weyland-Yutani в операции по спасению колонии на LV-426. Как и Эш в «Чужом», Берк фактически саботирует операцию, чтобы доставить на Землю вожделенные биологические образцы, которые военные по настоянию Рипли собирались уничтожить. Эту роль получил набиравший популярность американский комик Пол Райзер, будущий герой известного телевизионного ситкома 1990-х «Без ума от тебя». Берк, однако, был не комедийным, а драматическим персонажем, и Кэмерону актер приглянулся не из-за чувства юмора, а из-за «скользкого» обаяния, обязательного для экранного профессионального обманщика.

Роль рядового Хадсона, военного техника и главного паникера фильма, получил Билл Пэкстон, старый знакомый Кэмерона. Они познакомились еще в 1970-х, когда Пэкстон работал плотником-декоратором на студии New World Pictures. Ранее актер сыграл небольшую роль в «Терминаторе» и привлек внимание продюсеров благодаря существенной роли в комедии Джона Хьюза «Ох уж эта наука!». Паникерство Хадсона в сценарной разработке объяснялось тем, что герой в армии на срочном контракте и что Хадсону осталось служить всего несколько недель. Поэтому он не горит желанием героически погибнуть – в отличие от, например, рядовой Васкес, которую на Земле ждет только тюрьма.

Наконец, на роль привлекательного капрала Хикса, который ведет себя достойно и единственный из всех солдат дотягивает до конца фильма, чтобы в финале образовать с Рипли и Ньют некое подобие семьи, был нанят Джеймс Ремар – вероятно, протеже продюсеров, поскольку он играл у Уолтера Хилла в «Воинах» и «48 часах». Однако перед самым началом съемок Ремара уволили, так как полиция нашла у него наркотики. Вместо него роль сыграл Майкл Бин из «Терминатора», введенный в картину буквально с колес. У актера было всего несколько дней на то, чтобы приехать в Англию, прочесть сценарий и сработаться с коллегами, которые уже начали репетиции.

Как уже говорилось, игравшие военных актеры перед началом съемок прошли двухнедельный «курс молодого бойца». Они учились правильно держать оружие, отрабатывали перемещения во время боя, подкачивали мускулы и для психологического вхождения в роль штудировали «Звездный десант». За их подготовку отвечали Эл Мэттьюз и специально нанятые военные эксперты.

Сигурни Уивер во всем этом не участвовала – Кэмерон не хотел, чтобы Рипли и морпехи показались сработавшимися раньше, чем это случится по ходу действия. Ведь поначалу они относятся друг к другу с подозрением и без всякого уважения. Кроме того, Рипли, «космический дальнобойщик» (пусть и в звании младшего корабельного офицера), не должна была держать себя как опытный военный.

Для съемок картины была выбрана британская студия Pinewood в 30 километрах от Лондона, и «понаехавшим» на студию американцам вскоре стало ясно, что съемки будут мучительно трудными. К неизбежным для фантастического блокбастера техническим трудностям добавилось расхождение в профессиональной культуре между Кэмероном и его сподвижниками и британцами из Pinewood.

Кэмерон был выходцем из мира независимого кино, где все работали на чистом энтузиазме, дневали и ночевали на студии, помогали друг другу и беспрекословно слушались тех, кто мог их уволить или в дальнейшем нанять снова. Британцы, напротив, рассматривали работу на студии как работу в крупной полугосударственной корпорации, где занятость гарантирована многолетним контрактом, где все приходят и уходят по расписанию, где каждый делает только свое дело и где режиссер осуществляет общее руководство, а не влезает в профессиональные детали. Так что, когда англичане делали привычные долгие перерывы на чай или когда Кэмерон начинал рассказывать главному оператору, как должна быть освещена сцена, это банальные рабочие ситуации порой выливались в громкие и долгие скандалы.

Будь канадец известным и уважаемым режиссером, его бы, наверно, слушали с почтением. Но в то время «Терминатор» еще не вышел в английский прокат, и для британцев Кэмерон был «американским выскочкой, который, что-то там у себя сняв, приехал к нам, чтобы надругаться над произведением замечательного британского режиссера Ридли Скотта». В свою очередь, Кэмерон был достаточно самоуверенным и упрямым перфекционистом, чтобы в любой ситуации стоять на своем. Теоретически подобные конфликты должен был улаживать продюсер, но в Гейл Энн Херд видели лишь жену режиссера, и в Англии ее знали еще хуже, чем Кэмерона. Так что авторитетом она не пользовалась – пока не показала свой жесткий характер и не продемонстрировала, что умеет стрелять. Последнее понадобилось для съемок – Херд дублировала Голдштейн в сцене, где крупным планом показаны руки Васкес, стреляющей из пистолета.

Чтобы пресечь «народные волнения», Кэмерон и Херд вынуждены были уволить оператора-постановщика Дика Буша, одного из главных бунтовщиков (на его место был нанят оператор Ридли Скотта Эдриан Биддл), а также смириться с английскими чайными церемониями и пойти еще на кое-какие уступки. В свою очередь, англичане постепенно осознали, что если Кэмерон что-то приказывает, то его надо слушаться, потому что он досконально знает все закадровые профессии и продумывает каждую сцену с точки зрения каждого трудящегося над ней специалиста. Один из сотрудников режиссера как-то пошутил, что Кэмерон, наверно, смог бы снять фильм без посторонней помощи, если бы сумел размножиться и превратиться в сотню-другую Джеймсов Кэмеронов. Ему понадобились бы лишь актеры в кадре – всех остальных киношников он бы смог заменить, от дизайнеров и декораторов до операторов и осветителей.

Помимо павильонов Pinewood съемки также проходили на заброшенной лондонской электростанции Acton Lane Power Station. Она сыграла в «Чужих» станцию терраформирования атмосферы. Ее размах и индустриальный стиль трудно было бы воссоздать на студии без колоссальных затрат. Правда, чтобы на ней снимать, ее пришлось очистить от вредного для дыхания асбеста. Позднее эта электростанция также использовалась для съемок «Бэтмена» Тима Бертона. Помните химический завод, где Джокер становится Джокером?

Для создания новых футуристических дизайнов в дополнение к уже известным по «Чужому» Кэмерон привлек известного индустриального футуриста Сида Мида, ранее работавшего над «Бегущим по лезвию» и «Троном». В частности, Мид в паре с Кэмероном нарисовал десантный корабль «Сулако», названный в честь вымышленного города из романа Джозефа Конрада «Ностромо» (напомним, что так назывался корабль из «Чужого»). Будучи военным кораблем, «Сулако» являлся, в сущности, огромной плазменной пушкой, вокруг которой были сооружены отсеки для экипажа и грузов. Его снимали с помощью работы с миниатюрами и комбинированных съемок.

Главным принципом создания человеческого будущего для Кэмерона была «футуризация» уже существующих машин и устройств. Так, десантный шаттл, на котором морпехи спускаются на планету с оставшегося на орбите «Сулако», был вдохновлен военным самолетом F-4 Phantom II и военным вертолетом AH-1 Cobra, воевавшими во Вьетнаме. БТР, на котором морпехи ездят по планете, был построен на базе авиационного тягача Hunslet ATT 77, перевозящего по территории аэропортов массивные пассажирские самолеты. Штурмовые ружья были в основе своей сочетанием автомата Thompson, дробовика Franchi SPAS-12 и помпового ружья Remington Model 870P. Наконец, увесистые «смарт-ганы», один из которых носит Васкес, были сооружены из немецкого пулемета MG 42 и операторской подвески Steadycam, обычно использующейся для стабилизации камеры во время съемки с рук. Все показанное в фильме оружие в самом деле стреляло – понятно, только холостыми патронами.

Самыми настоящими были и огнеметы, применять которые было исключительно опасно. Не только потому, что ими можно было непредусмотренно поджечь что-то или кого-то, но и потому, что от сильного нагрева пластиковые декорации могли начать испускать опасные для здоровья газы. Голдштейн однажды чуть не задохнулась от такой «газовой атаки», и ей потребовались помощь медсестры и кислородная маска.

Интересно отметить, что, по словам Кэмерона, морпехи «Чужих» были первыми солдатами в истории американской кинофантастики, которые не были одеты в строгую униформу. Это была одновременно отсылка к «Чужому», где космонавты были одеты как попало, и к репортажам о Вьетнамской войне, где часто отмечалось, что солдаты одеваются как бог на душу положит или украшают свою униформу надписями и рисунками (это можно увидеть и в фильмах о войне). Логика Скотта и Кэмерона в обоих случаях была одинакова: «Когда солдаты и космонавты находятся в глубоком космосе, вдали от высокого начальства и парадной муштры, они расслабляются и носят что хотят». Хотя и остаются профи в своем деле.

Для создания Чужих использовались дизайны и технологии, уже известные по первой картине, – порой механизированные марионетки для маленьких монстров, костюмы и манекены для взрослых особей. Фундаментальное различие состояло лишь в том, что в «Чужом» монстр был один, а в «Чужих» их было много. Поэтому, например, костюмы Чужих были рассчитаны не на уникальных гигантов вроде актера, изображавшего чудовище в первом фильме, а на каскадеров и мимов обычного мужского роста. Чтобы скрыть, что Чужие в сиквеле ниже, чем в оригинале, Кэмерон почти не показывал их в полный рост рядом со взрослыми актерами. Также костюмы конструктивно отличались от того, который использовался в первом фильме, чтобы каскадеры в них могли легко и быстро двигаться.

Главной гордостью Кэмерона была «королева» Чужих – монстр четырехметрового роста, который в большинстве сцен на экране в натуральную величину. На то время это была самая большая из когда-либо построенных для голливудских лент сложных кукол. Кэмерон сам придумал «королеву», а соорудила ее команда Стэна Уинстона, ранее работавшая над механическим Терминатором. Для управления «королевой» использовались все известные на то время кукольные технологии – от известных с древности ниточек и палочек (в данном случае – кабелей и шестов) до новейших гидравлических усилителей и электрических приводов. Всего «королевой», перемещавшейся с помощью крана (ее конечности были, разумеется, бутафорскими), управляло полтора десятка кукловодов, двое из которых находились у нее внутри! При этом стереть что-либо с экрана в то время было невозможно (компьютерная графика только начинала развиваться), и Кэмерон лично планировал каждый кадр с «королевой» так, чтобы в объектив не попало ничего лишнего.

Экзоскелетный погрузчик, который Рипли осваивает в начале картины, а в конце фильма использует против «королевы», был устроен куда проще. В сущности, это был костюм из максимально легкого, почти невесомого пластика. Внутри него прятался здоровенный каскадер-культурист, который помогал Сигурни Уивер ходить в «экзоскелете» и который управлял манипуляторами «робота». Они работали очень близко друг к другу, и однажды бутафоры, чтобы подшутить над актрисой, поместили внутри костюма надувной шарик в форме колбаски с дистанционным надуванием. Уивер была очень удивлена и смущена, когда почувствовала эту колбаску в районе своего копчика!

Вообще, технические новинки на съемках «Чужих» часто соседствовали с использованием примитивных, но действенных приемов, которые Кэмерон освоил во время съемок «трэша». Так, прыжки маленьких Чужих снимались с помощью резкого дергания лески, прикрепленной к резиновой кукле, а для сцены на «Сулако», в которой герои пробуждаются от криосна, было построено куда меньше бутафорских криокамер, чем их видно на экране. Дополнительные камеры были «созданы» с помощью отражения бутафорских камер в большом зеркале на стене декорации.

Из-за сложности эффектов съемки картины затянулись на десять месяцев. Херд и Кэмерон едва уложились в намеченные студией сроки и в выделенный им бюджет. Сцена в самом начале картины, когда спасатели лазером вскрывают спасательную капсулу с Рипли, и вовсе была оплачена из кармана режиссера, потому что Кэмерон придумал этот момент, когда студийные деньги уже были полностью расписаны.

Монтаж также был долгим и мучительным – в частности, потому что прежде не работавший с Кэмероном монтажер Рэй Лавджой, ранее смонтировавший фильмы Стэнли Кубрика «2001 год: Космическая одиссея» и «Сияние», не сразу приноровился к стилю Кэмерона. В определенный момент режиссер даже задумался о его увольнении, и Лавджою пришлось работать с удвоенной энергией, чтобы не опозориться перед молодым творцом.

Из-за этой задержки пострадала музыка ленты. Нанятый продюсерами композитор Джеймс Хорнер, ранее сочинивший музыку для «48 часов» Уолтера Хилла, надеялся, что у него будет шесть недель после подготовки окончательной монтажной сборки для спокойной работы над саундтреком. Однако монтаж был закончен буквально в последний момент, и Хорнеру пришлось работать, не видя фильм целиком и порой не зная, что, собственно, он озвучивает. Кэмерон же, когда увидел, что музыка пусть и удачна сама по себе, но не сочетается с картинкой, решил, что Хорнер «облажался». И он провел последние дни работы над фильмом, перекраивая музыку и собирая из записей Хорнера нечто пригодное для «Чужих». Расставшись недовольными друг другом, Кэмерон и Хорнер не работали вместе следующие десять лет, пока не нашли общий язык ради спуска на воду эпического «Титаника».

Финальная версия «Чужих» была на 16 минут короче, чем фильм, который Кэмерон хотел показать зрителям. Чтобы загнать картину в требуемое кинотеатрами временное прокрустово ложе (чем фильм длиннее, тем меньше сеансов в день можно провести), режиссер был вынужден отказаться от нескольких существенных сцен. В частности, от представления родных Ньют до их гибели и от сцены, в которой Рипли узнает о смерти своей дочери.

Уивер очень переживала из-за отсутствия в киноверсии второй из этих сцен, так как, на ее взгляд, для образа героини было очень важно, что она подвела дочь, исчезнув из ее жизни по вине Чужого. У Кэмерона, однако, не было выбора. Фильм надо было сокращать, и режиссер вырезал те сцены, которыми можно было пожертвовать, и те фрагменты, чьи спецэффекты еще не были завершены. В дальнейшем они были завершены для «специального» издания «Чужих» на видео, и сейчас каждый может оценить режиссерский замысел во всей его полноте.

«Чужие» вышли в прокат 18 июля 1986 года. Из-за производственных проволочек предварительные показы для оценки зрительского отношения к фильму не проводились, и у студийных финансистов отлегло от сердца, лишь когда начали поступать сведения о первых сборах. Всего обошедшаяся инвесторам в 18 миллионов долларов лента собрала в мировом прокате 131 миллион долларов, что было почти на 30 миллионов больше, чем сборы фильма Скотта.

Если по поводу первого «Чужого» у критиков поначалу были сомнения, то лента Кэмерона была встречена почти единогласными журналистскими аплодисментами. Многие не просто восхищались картиной, а писали, что она намного превзошла ленту Скотта и что научная фантастика получила новый бесспорный шедевр. И если первый «Чужой» претендовал лишь на два «технических» «Оскара» и получил статуэтку за визуальные эффекты, то «Чужой» был номинирован на семь «Оскаров», среди которых была уникальная для фантастической ленты актерская номинация ведущей звезды. Статуэтка, правда, Уивер не досталась – призы унесли домой лишь монтажеры звука и создатели визуальных эффектов. Но сам факт номинации такого кино в такой категории означал существенное изменение отношения к фантастике и к людям, которые над ней работают.

Сейчас «Чужой» и «Чужие» считаются равноценными постановочными триумфами, которые по-разному, но в равной степени раздвинули границы жанрового кино и проложили дорогу как для будущих блокбастеров, так и для сериалов вроде возрожденного в конце 1980-х «Стартрека» и «Вавилона-5». Равно и их влияние на позднейшие произведения цикла «Чужие» (фильмы, видеоигры, комиксы…), одни из которых старались воссоздать клаустрофобический кошмар «Чужого», а другие – милитаристский драйв финала «Чужих».

Однако, как бы много людской, кислотной и андроидной крови ни было пролито в «Чужом», не стоит забывать, что в первую очередь это кино о любви – о материнской заботе о биологических и приемных детях. Когда в своей знаменитой цитате Рипли называет «королеву» Чужих «сукой», она говорит с ней не как воин с воином, а как мать с матерью. Мол, «ты хочешь отомстить за гибель своих детей, убив мою приемную дочь? Я этого не допущу!». И ее материнская любовь и ярость оказываются сильнее «королевских». Конечно, с посильной помощью погрузчика.