Рецензия на фильм «Поймай меня, если сможешь»

Может быть, мне "попало" в связи с тем, что когда-то сто лет назад школьная литераторша, попутно бессменный школьный парторг, страшно гневалась, что нас, девятиклассников, вчера в качестве культпохода сводили на только вышедший "Блеф". Из учительской доносилось, что это антиобщественно, аморально, прямая пропаганда бесстыдства и беззакония, паразитизма и половой неразборчивости, чего-то там еще. Антонина краснела, примерно как партбилет – от невозможности членораздельно выразить свою ненависть ко всему жизнерадостному и простодушному. Мы сидели и лбом зазубривали про "колесико и винтик" (был такой ленинский оборот). Но затылком мы все продолжали чувствовать ритм походки Челентано. Но ладно, вам ни к чему лирические отступления, хотя "Блеф" помянут неслучайно.

Вместе с "Ва-банком", второй культовой заграничной плутовской комедией позднесоветского периода, он составляет весь скромный, но крепкий опыт советского народа по части плутовских комедий в принципе. "Аферу" мы посмотрели много позднее, но в большом антисоветском мире плутовское кино существовало всегда, а сам жанр появился вместе с древними греками. Он был особенно популярен в веселом итальянском ренессансе и богатом испанском, в гулящем французском барокко и самодовольном английском. Так что от Спилберга, поработавшего в жанре, столь богатом традициями, было бы даже странно ждать революционных свершений.

Тем не менее, хоть одно свершение налицо. В отличие от плутовских комедий прошлого века "Поймай меня, если сможешь" имеет полностью документальную основу. За счет этого как бы теряется изощренность интриги, подтверждавшая блестящий ум плута в тех же "Афере", "Блефе", "Ва-банке". Фрэнк Эбэгнейл-младший вечно и вдохновенно врет – ничего больше, врет на голубом глазу, и только ухищрения с чековой книжкой, где он подделывал не просто имя и суммы, а банковские коды, подтверждают хороший абстрактный ум. Пока нью-йоркский банк связывался с калифорнийским, Фрэнк успевал надеть форму летчика и опять же бесплатно перелететь в Лас-Вегас. Но повторение однотипных ситуаций (я летчик, я врач, я юрист) только кажется драматургической слабостью. На самом деле Спилберг вернулся к истокам жанра. Снял не плутовскую комедию во франко-итальянском стиле, а плутовской роман в стиле испано-английском: типа "Ласарильо из Тормеса" или "Тома Джонса" (кстати, за тот же 1963 год, когда у Спилберга все начинается, экранизация "Тома Джонса" получила четыре "Оскара").

Выполняется главная заповедь плутовства (дураки определимы и небеспредельны), но акцент возвращается на место (от интриги к судьбе). Речь идет не об умном ходе, которым можно выиграть, а об умной жизни, которую тоже можно выиграть. То есть дурацким и убийственным перестает быть ход времени, время перестает быть кувалдой и приобретает легкую форму, юмор и очарование. Но за счет того, что в каждый данный момент ты помнишь, что так оно и было на самом деле с живым и здоровым до сих пор Эбэгнейлом, все многочисленные условности плутовского романа можно брать на заметку в качестве правил повседневного поведения. Разумеется, лучше брать не вранье или воровство, а вот категорический отказ от соблюдения правил, навязываемых общественностью, от условностей, принятых не тобой, от перекладывания ответственности хрен знает на кого, на государство, начальство или милицию.

С другой стороны, за счет не очень изощренной интриги Спилберг в оправдание жанра просто поминутно изощряется в режиссуре. Мода на ретро 60-х появилась не вчера, но он, что называется, закрыл тему. 60-е как бы еще не отлиты в жесткую форму, как привычные в ретро 20-е и 30-е (не все еще умерли), но от стеклобетонного аэропорта и катушечного магнитофона до причесочек девиц в стиле Твигги и силуэта костюмов ДиКаприо форма выдержана. Выдержана и в сюжете. "Немедленно позвони маме", - говорит Лео папе и протягивает ему американские две копейки. Благодаря полноте "того, чего больше нет" трикотажная оранжевая кофта Лео вскорости, вероятно, снова станет криком моды.

Но изощренность действительно поминутная, и если высокого качества далеко не все шутки, смешных все-таки набирается за два часа. Можно выбрать по вкусу: как напарник Хэнкса тянулся за ложечкой, как Лео смотрел сериалы, как таксист вынул табличку с фамилией, как одинокий доллар вылетел из-под двери. Кто лучше играет, ДиКаприо (Эбэгнейл) или Хэнкс (Хэнрэтти) – трудно сказать, потому что ансамбль в принципе сложился. Спилберг не поленился позвать из Франции для "французскости" Натали Бэй (мама) и даже какую-то скрипучую бабулю. Главное, что ДиКаприо наконец заиграл характер, а не смазливую физиономию. Свободно работает лицом и телом в отличие от кошмаров "Титаника" или "Ромео+Джульетты". Хэнкс всегда играет хорошо, но тут уникальным образом постепенно превратился из полного придурка в иронического умника.

Из явных недостатков – все-таки многовато безнадежных "семейных ценностей" и "закона превыше всего". Многовато фирменных еврейских сантиментов. На любителя. Спилберг, конечно, не вылез из кожи, да и не собирался. "Поймай меня, если сможешь" – голливудская штучка во всеми потрохами, и по части пафоса на заметку брать нечего. Но эта штучка из лучших, она гарантирует приподнятое настроение – если вы, разумеется, не зануда и не вечный парторг в душе.

Текст: Екатерина Тарханова