И на Марсе будет картошка цвести: «Марсианину» Ридли Скотта исполнилось 8 лет – за что мы полюбили фильм?

Космос снова наш

В XXI веке отношения человека и космоса пошли зыбкими тропами. Пропал тот прогрессистский оптимизм 60-х, с которым астронавт отправлялся исследовать участки Вселенной. Выход за пределы околоземной орбиты, экспансия неизученных планет – для прошлого поколения эта terra incognita была своеобразными морскими далями в эпоху новых географических открытий. Теперь же, перестав уповать на космос как потенциальный дом будущего, человечество смотрит на него с отчаянным равнодушием. Кино во многом отразило эти мироощущения: космос все чаще показан как безжизненное или непознаваемое пространство, где человека не ждет ничего хорошего. В темной бездне все значительнее тяга к земному – притяжение как физическое, так и духовное, а если странника и ждет встреча, то с существом крайне неприветливым – с этого космического нигилизма, в частности, когда-то начал и сам Ридли Скотт, пустив на борт «Ностромо» ксеноморфа. Но «Марсианин» – фильм, парадоксальным образом перевернувший игру. Легкий, радостный, нарочито старомодный – он вернул человека-творца в центр мироздания, преисполнившись оптимизма и веры в науку. В «Марсианине» он снова обретает вес и, подобно Робинзону Крузо, научается подчинять себе законы окружающей среды.

Мэтт Деймон в роли Марка Уотни на кадре из фильма «Марсианин»

Удивительно, что на этот ход решился сам Ридли Скотт. Большой художник от мира кино сделал карьеру на том, что подтверждал все худшие опасения человека о будущем (судя по многочисленным историческим фильмам, можно сказать, что Скотт куда больше влюблен в прошлое). Но взявшись за роман Энди Уира, Скотт в значительной степени сменил оптику – вместо космического нигилизма, где балом правят андроиды, ксеноморфы и непознаваемый ужас, режиссер усадил человека в модуль, обнадежил наукой и грядущими перспективами. «Марсианин» порой находит самое неожиданное (но верное!) сравнение с советской фантастикой 50-60-х, которая несла утопический факел знания и мира в космические дали. Разве что главный герой здесь работает под знаменем NASA, да и Советского Союза уже не осталось.

Мэтт Деймон в роли Марка Уотни на кадре из фильма «Марсианин»

Герой-оптимист и такое прекрасное будущее

Астронавт-ботаник Марк Уотни – центр драматического и комедийного притяжения картины. И ведь действительно: «Марсианина» хвалили не только за сеттинг, визионерский стиль Скотта и бодрый survival-сюжет, но и за усилия Мэтта Деймона – актера, проявившего интерес к марсианской «робинзонаде» задолго до начала съемок. Его герой тоже пошит из старой ткани: настоящий оптимист, коих кинематограф не знал давно, упрямо поставил себе задачу выжить на Марсе с помощью науки. Лента обрубает все трагические обертоны – мы ничего не знаем о семье Уотни (и, соответственно, не видим, как он по ней скучает), не так много наблюдаем за его одинокими страданиями, напротив, Деймон вкачивает в своего ботаника львиную дозу позитива, показывая Уотни как молодцеватого и сильного мужчину. Он с увлечением записывает на камеру, как подчиняет себе марсианский грунт, слушает диско днями напролет и просто живет – для него одиночество, похоже, не такая фатальная проблема. 

Скотту не впервой выстраивать свои кинопанорамы из сильных героев – и это не всегда и не только мужчины. Продолжая феминистскую линию, начатую в «Чужом» и «Тельме и Луизе», фильм выкатывает галерею отважных и ответственных героинь – среди них и командирка экипажа Мелисса Льюис (Джессика Честейн), и астронавтка Бет Йоханссен (Кейт Мара). Открытость людям и миру, который в «Марсианине» и расово, и гендерно выстроен как горизонтальная система, – интересная часть в конструкции фильма, смотрящего в будущее с надеждой и научным оптимизмом. Немаловажно, что «Марсианин» достигает баланса даже во взаимоотношениях крупных держав – Китай и США, между которыми сегодня уже разворачивается латентное противостояние, в фильме Скотта работают рука об руку – китайцы помогают NASA, снабжая астронавтов своим зондом, чтобы те успешно эвакуировали Уотни. Получилась такая вот утопия на минималках. 

Джессика Честейн в роли Мелиссы Льюис на кадре из фильма «Марсианин»

Союз науки с Голливудом 

Всегда находятся зрители и ученые, с азартом готовые пожурить «Марсианина». И вроде есть за что. Какие бури на Марсе при разреженной атмосфере? Не фантастичен ли столь массивный корабль для подобных миссий? Полтора года на Марсе – и без радиационных последствий? Проколотая перчатка как реактивный двигатель? При желании ленте можно выкатить большой список претензий, но волшебство фильма – в синтезе науки и голливудских мощностей, ради которых порой стоит пренебречь строгой достоверностью. Ридли Скотт и Дрю Годдард – великолепные рассказчики, чувствующие необходимый зазор между логикой и мифом, между просчитанной научной калькуляцией и героическим пафосом.

В «Марсианине» можно даже пронаблюдать следующее: первый час лента подчинена научной базе, фактура, от которой фильм едва отклоняется, почти документальная. Во втором часе берет верх уже голливудский, кинематографический миф о спасении, где отважный экипаж готов пожертвовать временем и даже жизнью, чтобы вернуться на помощь одинокому Уотни. Выращивание картофеля на марсианской почве, получение воды из ракетного топлива – все эти спасительные возможности науки далее сменяются уже более простой визуальной аттрактивностью с выходом в открытый космос, внеплановыми ситуациями и так далее. В этом и прелесть «Марсианина», что он предлагает довольно сбалансированное решение – в меру утилитарно-научное, в меру художественно-экспрессивное. И пусть никто не останется обиженным. 

Чиветел Эджиофор в роли Винсента Капура на кадре из фильма «Марсианин»

Ридли Скотт – маринист от космоса

Успех не пришел бы к «Марсианину», не окажись у руля такой визионер, как Ридли Скотт. Кстати, именно фильм о затерянном астронавте стал главной коммерческой удачей режиссера, который на восьмом десятке лет решил пойти на компромисс, сняв ровное, предельно расчетливое кино – недаром чувствуется, что своевольный автор Скотт в этот раз остался где-то за кадром. Тем не менее в «Марсианине» безошибочно узнается эпический стиль режиссера: масштабные панорамы пустыни, чередование коротких и длинных кадров, визуальные контрасты между технологией и человеком, проводимые Скоттом еще со времен «Чужого» и «Бегущего по лезвию». Если фильм служит эдаким панегириком людям, со всей ответственностью выполняющим свою работу, то сам «Марсианин» – живое доказательство, что Скотт справляется с задачами не хуже уверенных космических странников. Раз уж Уотни считает себя пиратом, а чуждую планету уподобляет морю, то и сам Скотт – заслуженный маринист от космоса. 

Мэтт Деймон в роли Марка Уотни на кадре из фильма «Марсианин»