История призрака: Рецензия на фильм «Вечная дочь»

«Вечная дочь» — готическая история о призраках, совместная работа Джоанны Хогг и Тильды Суинтон, постановщицы и актрисы, которые знают друг друга уже около пятидесяти лет. Хогг и Суинтон знакомы с детства, и с самого начала их связывает кино: Тильда играла у Джоанны начиная с ее короткометражной дипломной работы «Каприз», а в недавней дилогии Хогг «Сувенир» снялась и ее дочь Хонор Суинтон Бирн. Помимо коллабораций с семьей Суинтон Хогг открыла миру Тома Хиддлстона, дебютировавшего в ее фильме «Архипелаг». Как и предыдущие 1-й и 2-й «Сувениры» Джоанны Хогг, фильм продюсировал Мартин Скорсезе.

Тильда Суинтон в роли Джули на кадре из фильма «Вечная дочь»

В «Вечной дочери», как и в «Чужой», «Архипелаге», «Выставке» и двух частях «Сувенира», говорят о семейных отношениях и много эстетизируют. Это меланхоличное, утонченное упражнение в интроспекции, где самые жуткие демоны — те, что находятся в нас самих. Хогг по-прежнему использует статичные длинные кадры, с тем чтобы показать мельчайшие нюансы человеческих лиц и переживаемых эмоций. Она также использует локацию, чтобы рассказать что-то о своих героях: если в «Чужой» тосканские солнечные пейзажи предвещали (не)романтическую историю, в «Архипелаге» пустая, замершая местность была отражением опустошенных отношений и сдерживаемых аффектов, в «Выставке» дом, выставленный на продажу парой художников, был буквальной метафорой их любви, то в «Вечной дочери» старый фамильный дом, наполненный призраками, воплощает собой скорбь по самому близкому человеку — матери.

«Вечная дочь» полусекретно снималась в Уэльсе во время локдауна. Холодные уэльские пейзажи выступают подручным материалом для режиссерки, прибегающей ко всем основным тропам ghost stories: густому туману, луне, завываниям ветра на лестничной площадке, притаившейся за углом статуе, неисправному оборудованию отеля — бывшего семейного дома. Эта герметичная история не выходит за пределы уэльского поместья.

Тильда Суинтон и Джоанна Хогг на пресс-конференции Венецианского кинофестиваля

Дом, в который приезжают Розалинд, Джули — мать и дочь (обеих играет Тильда Суинтон) — и их питомец, пес Луи (абсолютная звезда фильма), кажется, изобилует потусторонними жителями, но не живыми. Из персонала здесь одна лишь девушка хостес на рецепции, и та норовит поскорее уехать с работы домой. Этот викторианский особняк наполнен воспоминаниями, к которым мать и дочь то и дело обращаются, ужиная или гуляя по осенне-зимнему саду. Как любая хорошая готическая ghost story, «Вечная дочь» абсолютно выбивает из-под ног чувство реальности, заставляя прибегнуть к гостеприимству по отношению ко всему странному. Это проницательная, меланхоличная, нежнейшая история о сложных отношениях между дочерью и (довольно деспотичной) матерью, смешанная со странным ощущением неудобства и жуткого, которое привносит необходимый градус растерянности и беззащитности, часто присущих таким отношениям.

Для Джоанны Хогг не ново снимать автофикшн, в том числе об отношениях с матерью. Как признается режиссерка, эти отношения перекочевали из «Сувенира», где невротичная постановщица Джули тоже снимала фильм о своей жизни, чтобы как-то справиться с ней. Здесь Джули планирует сделать фильм о своей матери, желая таким способом сохранить память об отношениях с ней. В ходе работы над фильмом она понимает, что ее мать — «загадочный человек» для нее, осознает, что она всю жизнь настолько пыталась сделать ее счастливой, что в этом слепом служении в конце концов выбрала для себя одиночество, не успев создать собственную семью.

При этом она не жалеет о произошедшем, но, как и альтер эго режиссерки в «Сувенире», пытается понять свое прошлое посредством кино. Исследовать память, ее механизм (пунктирный, приблизительный, запутывающий) и содержание (насколько теплое и светлое, настолько и травматичное и туманное). Так, этот фильм-призракология о чем-то одновременно присутствующем и отсутствующем, единичном и множественном, очень конкретном (отношения дочери средних лет и не пожилой матери) и очень абстрактном, почти мифическом (что слышно уже в названии). Мать постановщицы была еще жива, пока фильм снимали, и умерла на этапе монтажа. В процессе создания «Вечной дочери» Хогг прошла весь процесс скорби, траура. Скорее всего, это одна из причин, почему в фильме так остро ощущается тонкая грань между живым и мертвым, проходящая по самому существованию: медленно увядающий старый фамильный дом, неосознанное подражание матери, ее призрачный образ, через который проявляется твое собственное отражение — смерть придет, у нее будут твои глаза.