Рецензия на фильм «Хеллбой 2: Золотая армия»

Парень из преисподней, Хеллбой по прозвищу Красный, – мужчина с идеальной фигурой, демоническим прошлым, отпиленными рогами и красной мордой – работает в спецотделе по паранормальным явлениям, живет с милой, но легковоспламеняющейся барышней Лиз и дружит с мокрым Ихтиандром, у которого руки-рентгены. Им всем вместе надо справиться с нехорошим бледным принцем, который собирается оживить непобедимую и легендарную Золотую армию. В помощь Красному и компании дают европейца-педанта, состоящего из водолазного костюма, белесого дымка и немецкого акцента. У Красного с немцем проблемы (это у него, видимо, детская травма). Дело осложняется семейными неурядицами Красного – ну дуры бабы, устраивают истерику по любому поводу.

Первый "Хеллбой", проект мечты Гильермо дель Торо, уже стал классикой. Второй оказался еще более визионерским и буйным. Рон Перлман, с его адским обаянием и бетонной уверенностью в себе, родился именно для этой роли. Единственный недостаток фильма – в том, что честным людям нельзя давать много денег: они каждую копейку пускают в дело, так что получается слишком много всего. Но жаловаться на то, что дель Торо "слишком много", – грех: его фантазия заставляет оживать героев, напоминающих одновременно о Гойе, Босхе, "Охотниках за привидениями" и о старых советских мультиках (где же это был неуклюжий леший с листиком на носу?), отчего зрители полностью теряют над собой контроль и начинают радоваться как дети. Дельторовый бестиарий – сам по себе произведение искусства, его чудовищ можно выставлять в музеях, а уж когда они еще и бегают… Публика веселится даже оттого, что второй "Хеллбой" похож на все подряд, но круче: вот минут двадцать «Гарри Поттера», – только взрослого, большого и красного Гарри Поттера; вот чуть-чуть Дракулы, вот живые "Звездные войны", здесь цитата из "Франкенштейна", там привет коллеге Питеру Джексону – и все это весело, с огоньком и эктоплазмой.

Дель Торо с Хеллбоем – братья, и очень хочется сделать нечестный ход и начать трактовать дилогию как автобиографию. Режиссер и сам пришел в Голливуд из небольшого мексиканского пекла, и не зря в первом "Хеллбое" он лично озвучил красного адского младенчика. В последнее время он изменился, из культового безумца стал безумцем почти мейнстримным, кем-то вроде местной достопримечательности: а это наш дель Торо, он немножечко сумасшедший, но совершенно безобидный; мы держим тут его за то, что он, как никто, умеет раскрасить крупнобюджетный Голливуд в яркие цвета безумия.

Оба "Хеллбоя" по духу не очень похожи на комикс-оригинал, но и между первым и вторым разница колоссальная. Поменялось все. Экзистенциальная драма стала романтической комедией (два гениальных эпизода подчеркнуто комедийны: когда Красный с Мокрым, пьяненькие, подпевают попсовой песенке "пралюбофь", и когда Хеллбоя молотит по башке фашиствующая эктоплазма). Даже и сам герой превратился из дьявола, которого интересуют философские вопросы о свободе воли, – в public figure, ньюсмейкера, любящего хорошие сигары и подраться. В нынешнем Хеллбое важна не дьявольская, а мужская сущность, в нем видно не демона, а мужа: даже красный хвост ему для того, чтобы придерживать (пока еще чужого) грудного младенца. И вопрос о свободе воли как-то трансформировался в вопрос "милый, кого ты больше любишь, меня или весь мир?" Лиз, которая весь первый фильм переживала, что иногда самовозгорается, теперь получает от этого удовольствие (что доказывает: у замужней женщины полностью меняются приоритеты). Теперь депрессия Лиз принимает формы стандартных семейных разборок вроде "в этом бардаке невозможно найти даже зубную щетку" и "опять ты, гад, нажрался". Ихтиандр влюбляется и примеряет контактные линзы. Слово "готично" уже забыто. Лавкрафт стал общим местом и вышел из моды.

Сам режиссер считал первого "Хеллбоя" детским фильмом; так вот, второй "Хеллбой" – это фильм для детей с синдромом гиперактивности. В фильме все прыгает, летает и норовит прогрызть экран и броситься на зрителя, мерзко хихикая. Монстры дель Торо – неважно, гигантский зеленый стручок, рассыпающийся посреди Манхэттена в мини-Центральный парк, или мелкие дичайшие зубные феи с акульим оскалом, – все они хороши тем, помимо своей бесконечной физиологичности, что не замыкаются в своем монстрячьем мирке, а периодически (во втором "Хеллбое" – с особым удовольствием) посматривают на зрительскую массу. Вкусную, полезную, жирную зрительскую массу.

Зрительская масса экстатически дает себя сожрать.