Рецензия на фильм «Слишком много плоти»

Между тем, во всей истории кино снято не так уж много о ненависти к свободе со стороны народных масс. Ну, "Ярость" Ланга, "Инцидент в Окс-Боу" Уэллмана, "Погоня" Артура Пенна, "Молот против колдуний" Отакара Вавры. По поводу той же ненависти к сексуальной свободе вообще с трудом вспоминаются "Постель для брата и сестры" Шемана и фассбиндеровский "Год тринадцати лун". А ведь рядом с ними Барр отнюдь не проигрывает. Он выполнил условия именно этой честной игры, а не какой-то рекламной политики.

Во-первых, в отличие от режиссера Патриса Шеро в "Интиме" он не шантажировал безработных актеров: "Потрахаешься в кадре - получишь главную роль". Коль уж кадров рискованных задумал выше крыши, сам и полез в них, взял ответственность на себя. Во-вторых, в отличие от коммерческого "Романса", никакой собственно порнографии в фильме нет. В этом плане он даже не годится для абсолютно жизнеподобной "Догмы", к которой примыкает. В "Догме" все должно быть естественно, а в "Слишком много плоти" секс снят драматургично - для мозга, не для похоти. Но, поскольку фон Триер от фильма не отрекался, значит, даже на мозги "догматиков" он подействовал адекватно. Как ни смешно, это еще раз подтверждает, что секс - занятие умственное.

Поэтому, сколько бы адюльтера, нимфомании, содомии и групповухи вам там ни показалось, речь все равно идет о традиционных ценностях гуманитарной культуры. Каждый человек имеет право на счастье. Но есть такие люди, которым плохо, когда другому хорошо. Сыгранный Барром фермер из штата Иллинойс очень долго шел на поводу таких нехороших людей. Путал свою естественную человечность с массовыми психозами. Женился, как полагается, работал, как полагается, в местном баре по выходным тусовался, как полагается. Его даже не ненавидели за то, что - самый крупный землевладелец в этом богом забытом месте. Видели, что несчастен - ну, значит, и слава богу. Так дожил до сорока лет, пока у них в Иллинойсе вдруг не объявился школьный друг с невестой-француженкой и не разбудил спящую собаку.

Все в фильме случается постепенно и последовательно. Сначала шокирует разнузданность француженки (Элоди Буше), потом - холодность жены (Розанна Аркетт), потом - голубизна жениха и полная невинность соседа, здорового двадцатилетнего увальня. Пока не дойдет, что сыгранный Барром фермер из-за подлого навета вообще не занимался сексом с десятого класса, когда единственный раз сделал это с глупой бабенкой из местных, фильм развивается, словно триллер. Все сугубо интеллектуально.

Только когда доходит, что целая деревня сделала с жизнью одного человека, только бы он, как все, не радовался жизни, право на счастье появляется во всех видах. Но тут и впрямь можно трахаться хоть на площади, хоть впятером, хоть под микроскопом. Это не разврат, это именно долгожданное освобождение, развязка триллера. Как факт, что фермер просто взбунтовался, она целомудренна донельзя. Смотреть все равно приходится не на то, как чего у кого встает, а на то, как деревня встала против бунтовщика. Ненависть столь сильна, что не смотрит даже на священный принцип частной собственности. Зависть к сексу сильнее, чем зависть к крупнейшему землевладельцу.

Такой вывод весьма плодотворен для распространения традиционных ценностей гуманитарной культуры. Единственный упрек автору: старомодность истории бунта в условиях нынешней массовой порнографии. Конечно, Барр честно нашел место, где этот бунт возможен, и дал полное обоснование его чистой сексуальности. Но нынешняя масса уже так привыкла заниматься сексом для выгоды или просто от скуки, так давно сделала его инструментом карьеры, денег, шантажа, самоутверждения, будничного времяпровождения, что уже заведомо не разгребет это все за один сеанс, не распознает в нем одно лишь счастье и, конечно, ни на какую каплю не выдавит из себя раба. Своими шикарными съемками Барр выиграл только у тех, кто и так внутренне свободен.

Текст: Екатерина Тарханова