Рецензия на фильм «История призрака»

Музыкант К (Кейси Аффлек) живет с женой М (Руни Мара) в небольшом пригородном доме. Однажды К погибает в автокатастрофе. Когда он приходит в себя в морге, он осознает, что стал призраком. Теперь он носит длинную простыню, скрывающую его лицо и тело, и бродит по дому, где прежде жил.

Когда режиссер Дэвид Лаури снимал прошлогодний семейный блокбастер «Пит и его дракон», он делал это в статусе артхаусного творца, который никогда прежде не работал над высокобюджетным студийным кино. Сейчас Лаури готовится снять для Walt Disney новую версию «Питера Пэна», но в промежутке между двумя большими проектами режиссер нашел время, чтобы вернуться в свою «родную» стихию и поставить минималистское кино, рассчитанное на поклонников артхауса.

Если вы ничего не знаете об «Истории призрака», вам может показаться странным, что мы называем сверхъестественную драму о полтергейсте «минималистской», но новая лента Лаури не имеет почти ничего общего с мейнстримными картинами вроде «Призрака» и «Полтергейста». Это медитативное кино, в котором почти нет спецэффектов и событий и где призрак выглядит как человек в простыне – хотя, в отличие от Карлсона в аналогичном наряде, К смеха не вызывает.

Чтобы дать понять, в какой степени «История призрака» испытывает зрительское терпение, достаточно сказать, что в фильме есть сцена, в которой овдовевшая М пять минут поглощает шоколадный пирог, в то время как К в простыне маячит на заднем плане и ничего не предпринимает. С одной стороны, этот фрагмент навевает размышления о том, как люди переживают и «заедают» горе, а с другой стороны, это пять минут наблюдения за тем, как женщина ест. Если вы считаете, что это бесполезная трата экранного времени, то «История призрака» снималась не для вас.

Прочие фрагменты картины лишь немногим более содержательны, и превращение К из бродячего духа в полноценный полтергейст, бьющий тарелки и разбрасывающий мебель, существенно на действие не влияет. Откровенно говоря, повествовательных идей в «Истории призрака» на короткометражку, и финал картины типичен для коротких зарисовок. Однако растянутость фильма важна, поскольку она предоставляет зрителям время для размышлений, которые лента пытается спровоцировать. Будь то суждения о «комфортной еде» или о смысле жизни (один из посетителей дома произносит продолжительный монолог о тщете существования). Вопрос лишь в том, смотрите ли вы кино ради зрелища или ради поводов для дискуссий.

Другое дело, что никаких глубоких и неожиданных мыслей в «Истории призрака» нет – картина пережевывает интеллектуальную жвачку, которая хорошо знакома любому поклоннику призрачных историй и которая обычно сопровождается куда более захватывающим сюжетом. Об актерской игре в фильме сказать почти нечего, потому что Аффлек в образе призрака ничего не говорит и очень мало движется, а Мара в основном монотонно выражает вдовью скорбь. Никто из других актеров «Истории призрака» не проводит в кадре достаточно времени, чтобы их стоило обсуждать. Прочие аспекты художественного решения исчерпываются созданием меланхоличной и визуально скудной атмосферы.

Стоит ли смотреть ленту Лаури? Нет – нам трудно оправдать трату полутора часов жизни на такое кино. Но если все вышесказанное вас не пугает и вы хотите увидеть, как герой Аффлека в простыне ковыляет по дому и переживает из-за того, что не может быть с любимой, то «История призрака» может вам понравиться. Он компетентно справляется с тем, что делает, и завершается на трогательной ноте. Которая, впрочем, не искупает предшествующей тягомотины.