«Монстры уже не пугают»: интервью с режиссером «Шепотов мертвого дома» Винсентом Грэшоу

Почему вы решили использовать стилистику южной готики? 

Это своеобразная культурная текстура. В южной готике чувствуется старина, нетронутая временем. Мне вообще не особо нравится современность, поэтому всегда тянет на прошлое — кажется, что там совсем другое качество. Взять те же старые дома. Скажу честно, я не погружался в литературу южной готики, но всегда думал, что сценарий похож на совместное творчество Уильяма Фолкнера и Кормака МакКарти. 

В фильме прошлое играет особую роль, мы попытались как следует в него вгрызться. Даже дом главных героев похож на своеобразный портал в другой век. Как-то так сложилось, что южная готика подошла идеально. В сценарии изначально был акцент на типичном Техасе, старых домах при фермах. В Оклахоме и соседних штатах всегда встречаются такие места, которые как будто забыты в прошлом. Они пугающие, но красивые. Если правильно запечатлеть такие здания, в кадре они выглядят очень тревожно. 

Режиссер Винсент Грэшоу и актеры Ник Стал и Роберт Патрик на съемках фильма «Шепоты мертвого дома»

Получается, по большей части южная готика отражается именно в визуальной составляющей? По крайней мере, темная палитра на это намекает. 

Да, мы правда старались сохранить такой оттенок с намеком на тревогу. Какой бы двор ни показали, какое бы здание ни появилось в кадре, все должно подсказывать, что вот-вот случится что-то плохое. Основной задачей такого визуального решения было сделать все как бы не к месту, как будто все находится в хаосе — и это напрягает. Такое ощущение дискомфорта связывает между собой все три главы картины. 

Что касается визуального решения, мы закладывали тревогу во все: в костюмы персонажей, локации, чтобы камера могла просто поглощать весь неуют вокруг. Для такой истории правильное изображение — одна из обязательных составляющих. Всегда можно создать просто другой, не похожий на привычную нам обстановку мир, но это не заставит зрителя чувствовать неладное в каждой детали. 

Роберт Патрик в роли Джосайи на кадре из фильма «Шепоты мертвого дома»

Кстати, пугающий внешний вид и на актеров распространяется: Скотт Хейз и Роберт Патрик в своих образах очень ужасающие. По каким критериям вы подбирали каст?

Не знаю… у них у всех ледяные голубые глаза. 

Да, прямо в душу заглядывают. Смотрятся тревожно. 

Это совпадение, мы не планировали, чтобы так случилось, но магия кино сработала. Роберт Патрик может просверлить в тебе дыру взглядом. На самом деле Скотт Хейз был утвержден на роль Томаса еще в 2015 году. Мы шесть лет ждали возможности все-таки снять картину. 

Основной задачей для актеров было почувствовать себя семьей, им нужно было поверить в связь между собой. Роберт пришел чуть позже, и мы поняли, что это точное попадание, когда увидели их вместе со Скоттом. Мы старались сделать их образы как можно более похожими. Можно заметить, что в какие-то моменты одинаковый даже пробор, но это, кстати, вышло случайно. Видимо, в какой-то момент они синхронизироваться начали. Но голубые глаза… 

Говоря о связи, я нашла занятный комментарий о картине: «Фильм в темных оттенках рисует американские традиции». Для тех, кто далек от американской традиции, что с ней все-таки связано в «Шепотах мертвого дома»?

Возможно, комментатор имел в виду тот знакомый, иногда немного стереотипный образ фермы, которую часто показывают в кино. 

Как в «Х», например?

Да, типа того, но не всегда настолько зловеще. На таких фермах обязательно живут большими семьями, ведут хозяйство, стараются сохранять преемственность поколений. В «Шепотах мертвого дома» эта своеобразная американская мечта рассыпается: для главных героев она уже давно осталась где-то в прошлом, теперь ее можно найти только в обшарпанных стенах. К ним пришла трагедия, которая, если так подумать, стучалась почти в каждое подобное хозяйство. 

Сейчас много таких ферм просто стирают с лица земли, отдают территории под новые постройки. Дети и семья — самое дорогое в американской традиции, и персонажи теряют это основное звено между собой. Все прекрасно знают, что стремление за американской мечтой частенько приводит к алкоголизму и психологическим проблемам, просто об этом, как всегда, не говорят, но зато отлично понимают. Иногда, к сожалению, на своем примере. Надеюсь, правда, что сталкиваются с этим не в той же степени, как это случилось с героями нашего фильма. 

Ник Стал в роли Элая на кадре из фильма «Шепоты мертвого дома»

Кажется, что некоторые сцены в фильме и его общая… жестокость, наверное, могут спугнуть некоторых зрителей. 

Для кого-то это действительно может стать сильным триггером. Я показывал фильм кое-кому, и человек просто не смог смотреть дальше первой главы. Мне даже не пришло в голову, что описанное в сюжете насилие может кого-то настолько затронуть — я очень долго извинялся потом. 

Есть и другой тип зрителей — те, у кого просто не хватает духу такое смотреть. Давайте честно, звучит пафосно, но это фильм не для всех. Он затрагивает те табу, которые многие предпочитают пропускать мимо себя. Но я не пытался сделать картину слишком претенциозной или, наоборот, работать только на шок. Моей целью было даже в самых неприятных моментах заложить искренность, приблизить к реальности. Например, некоторым проще не думать о том, насколько религия может быть манипулятивна. Я не против религии, но для меня в слепой вере и есть трагедия. Насколько сломлен и потерян должен быть человек, чтобы поверить в слова кого-то свыше, извне, а не себе. От каких призраков прошлого и трагедий он пытается бежать. 

Роберт Патрик в роли Джосайи на кадре из фильма «Шепоты мертвого дома»

Если говорить о призраках, то героев они преследуют во всех смыслах, ментально и физически. А вы тоже привидений боитесь? 

Если мы говорим про реальных призраков, я скептик, но тот, который не против столкнуться с паранормальным. Мне нужен какой-то очень пугающий опыт взаимодействия с потусторонним, чтобы в него поверить. 

А очень пугающий – это какой?

Ну, истории друзей, которые что-то там видели или внезапно чувствовали, меня не убедили. Это во многом зависит от того, что людей может напугать: кому-то достаточно страшный фильм посмотреть, а другим нужно пожать руку дьяволу. Когда вы идете ночью по квартире, вам вот-вот предстоит погрузиться в темноту, и вдруг вы начинаете слышать странные шумы. Это правда звук откуда-то или вы просто сами себя пугаете? Фильм тоже частично об этом: если подсознательно настраивать себя на страх, то обязательно испугаешься — и потянешь за собой призраков прошлого. Думаю, сильнее нас самих себя никто не может испугать. Вот вы, например, в очень темной комнате сидите.

Да, мы еще не договорили, а я уже заранее боюсь свет выключать. 

У меня много историй про то, как к друзьям кто-то якобы садился на кровать ночью, и они потом спали со включенным ночником. Я всегда думаю, сколько человек спал перед этим? Насколько он был уставший? Он точно не под наркотиками был? А вам бы после нашего разговора романтическую комедию включить. 

Мне показалось, что страшнее привидений в фильме в любом случае люди и то, что они в себе хранят. Как вы относитесь к тому, что режиссеры наказывают нас травмами в хоррорах последних лет?

Так вышло, что я написал сценарий, когда так называемый интеллектуальный хоррор только зарождался. Мне казалось, мы ухватились за что-то очень важное и актуальное в этой истории. Очень люблю «Ведьму», «Бабадука», «Оно» (имеется в виду It Follows Дэвида Роберта Митчелла — прим. ред.). Вы правильно подметили, что нас наказывают. За последние десять лет произошло много кошмаров, и людям есть что сказать на этот счет. Монстры уже не пугают. Как только мы видим нарисованное чудовище, оно перестает быть страшным. Всегда есть нечто гораздо страшнее — и незаметнее. 

Кадр из фильма «Шепоты мертвого дома»