«Научная фантастика должна быть немного грустной»: режиссёр «Моего создателя» о Тарковском, аниме и «Луне 2112»

О Тео Джеймсе и полнометражном дебюте

«Мой создатель» — это режиссёрский дебют Гэвина Ротери, снятый к тому же по его собственному сценарию. По словам автора, запустить такой проект было ужасно сложно — и это никогда бы не получилось, если б не актёр Тео Джеймс. Звезда «Аббатства Даунтон» и «Дивергента» давно хотел сыграть в фильме, похожем на «Луну 2112», — камерном сай-фае, фокусирующемся почти целиком на одном герое.

В 2016-м Ротери и Джеймс познакомились, режиссёр показал все свои наработки — сценарий, рисунки, дизайны, — и актёр сразу заинтересовался идеей. Он стал продюсером «Моего создателя», привлёк финансы и громкие имена — кроме Тео в фильме играют Стейси Мартин и Тоби Джонс, далеко не последние артисты в индустрии.

Сам Тео Джеймс, по словам режиссёра, — очень разносторонний актёр, хотя по его фильмографии это может быть неочевидно. У него много впечатляющих работ в британском театре, а вот в кино артиста, к сожалению, часто снимают в однотипных ролях.

О связи с «Луной 2112»

В дизайне и художественном оформлении «Моего создателя» легко угадывается влияние «Луны 2112» Дункана Джонса, и это неспроста. Дело в том, что Гэвин Роттери работал супервайзером визуальных эффектов и концепт-художником «Луны» и, кроме того, близко дружил (а может, дружит и сейчас) с Дунканом. Вместе они сделали много музыкальных клипов и рекламных роликов.

Идея «Луны» возникла у дуэта тогда, когда они вместе жили в одной квартире, и в каком-то смысле фильм стал отражением их тогдашнего существования.

О других источниках вдохновения

Главным источником вдохновения для сценария «Моего создателя» стал, как ни странно, абсолютно реальный случай, произошедший с Гэвином. Однажды у него единовременно «накрылись» сразу несколько компьютеров, и он безвозвратно потерял кучу важных данных. Для него это выглядело как намеренный акт агрессии машин против него — ведь не могло такое произойти случайно.

Кроме того, он вдохновлялся серией фильмов «Чужой» и игровой франшизой Half-Life — сам Гэвин долгое время работал в игровой индустрии в качестве дизайнера на проектах вроде Fable, Grand Theft Auto III и Star Citizen. Но главным своим референсом Роттери называет картину «Молчаливое бегство» — научную фантастику 1972 года о группе учёных, которые на изолированной космической станции пытаются сохранить остатки земной флоры. Атмосфера одиночества из этого фильма вдохновила и «Моего создателя», и «Луну 2112».

О «Солярисе» и Тарковском

Другой важный фильм, на который оглядывался Роттери при создании «Моего создателя», — это, конечно, «Солярис» Андрея Тарковского. По его словам, этот фильм, а также «Сталкер» входят в десятку его любимых картин — и он старается пересматривать их каждый год.

«Мне нужно смотреть их снова и снова. Это так красиво. Это, знаете, один из тех фильмов, что действительно проникают внутрь вас».

Роттери говорит, что его задачей было перенести хотя бы часть того, что делает фильмы Тарковского великими, в свою картину. Хотя он понимает, что полностью повторить такое невозможно никому.

О том, почему научная фантастика так часто связана с одиночеством

«Знаете, это хороший вопрос. Есть что-то в грусти как таковой, что идеально встраивается в сай-фай-эстетику. Научная фантастика хороша, когда она немного грустная. А нет ничего грустнее, чем одиночество».

Очень часто научно-фантастические фильмы обращаются к сюжетам с экстремально высокими ставками. Если герои не выполнят задачу, умрёт человечество, или взорвётся Земля, или произойдёт ещё что-то ужасное во вселенских масштабах. Роттери же хотел, напротив, снять фильм о маленьких вещах, о любви и смерти, о том, что каждый человек встречает в своей жизни.

«Случайно получилось так, что хотел я сделать историю о любви, смерти и потере. А получилась история о замене и ревности».

О научной фантастике как способе рассказывать о личном

У Гэвина Роттери много причин, почему он выбирает для своего высказывания именно форму и жанр sci-fi. Вся его прошлая карьера в качестве дизайнера, VFX супервайзера и концепт-художника крутилась именно вокруг фантастики — и ему всегда нравился этот сеттинг. К тому же за 25 лет в индустрии он приобрёл много опыта по созданию выдуманных миров, насыщению их деталями и нюансами.

Впрочем, по мнению режиссёра, несмотря на все фантастические изобретения и технологии, «нет ничего интереснее человека. Нет ничего интереснее отношений людей». И поэтому в «Моём создателе» он использует близкий ему сай-фай-сеттинг, чтобы рассказать очень человечную историю.

О работе в VFX и влиянии этого опыта на производство «Моего создателя»

Опыт Роттери в создании визуальных эффектов, по его же словам, очень помог в производстве «Моего создателя». Фильм, снятый за очень скромный бюджет, выглядит заметно дороже, чем должен, — потому что режиссёр понимает, как оптимально работать с компьютерной графикой.

При этом он всё равно старался не напирать на CGI — многие эффекты в фильме практические. Ведь, как ни старайся, реальный костюм робота или аниматроник будет выглядеть лучше компьютерной модели.

О Японии в «Моём создателе»

Кроме всех прочих конкретных референсов на мир «Моего создателя» сильно повлияла японская культура. События фильма происходят где-то в японских лесах, в оформлении встречаются иероглифы, из динамиков звучит японская речь. К тому же одна из конкурирующих фирм, чьё название мелькает в картине, носит имя «Отаку» — так называют фанатов манги и аниме.

Сам Роттери признаётся, что тоже таковым является. В «Моём создателе» много отсылок к культовому «Призраку в доспехах», можно заметить и влияние не менее культовой «Акиры». По словам режиссёра, японская культура его восхищает, к тому же он считает, что элементы оформления в виде иероглифов очень подходят футуристическому сеттингу (здесь можно вновь провести аналогию с «Солярисом», где за городом будущего прятался обычный Токио тех лет).

А «Отаку» — это просто милая отсылка к реальному другу Гэвина, которого, видимо, так называют в кругу знакомых.