Рецензия на фильм «Блиц»: Сирша Ронан снова в ретро

Все началось с фотографии. Во время работы над сериалом «Голос перемен» Стив МакКуин проводил исследование и обнаружил снимок темнокожего мальчика с огромным чемоданом на железнодорожной станции. Режиссер задумался, кто этот парень и какая история таится за черно-белой картинкой. Как и тысячи других детей, юноша отправился в неизвестность: во время бомбардировки Лондона в 1940-м родители отсылали своих чад подальше от столицы в более безопасные места. В прошлом году у МакКуина уже выходила картина о Второй мировой войне — документальная лента «Оккупированный город» о жизни в Амстердаме после прихода нацистских войск. «Блиц» воспроизводит на экране будни Лондона: здания, как и человеческие судьбы, разваливаются день за днем. 

Эллиот Хеффернан в роли Джорджа на кадре из фильма «Блиц»

1940 год. Воздушная тревога оповещает лондонцев об очередной атаке. В городе не хватает бомбоубежищ, и толпа пытается ворваться в метро. Среди них Рита Хэнуэй (Сирша Ронан) — мать-одиночка, которая живет с отцом (Пол Уэллер) и сыном Джорджем (Эллиотт Хеффернан). С каждым днем становится все опаснее находиться в столице: героиня принимает решение отправить мальчика с другими эвакуирующимися детьми в сельскую местность. Джордж злится на Риту и, оказавшись в поезде, выпрыгивает из вагона и мчится обратно в Лондон — к маме, дедушке, кошке по кличке Олли. 

Сирша Ронан в роли Риты на кадре из фильма «Блиц»

С того момента как Джордж произносит на вокзале жестокие слова «я тебя ненавижу», а Рита обливается слезами и умоляет попрощаться как следует, фильм делится на две сюжетные линии. Мать ходит на работу, вспоминает счастливое прошлое, обменивается неловкими взглядами с застенчивым приятелем (Харрис Дикинсон) и непрерывно тоскует по сыну. Беспокойство не покидает Риту, словно бы материнское сердце подсказывает: ребенок в опасности. Джордж в это время действительно попадает во всевозможные беды: возвращение мальчика домой превращается в марафон принудительного взросления и борьбу за выживание. Далеко не все незнакомцы готовы помочь оборванцу, блуждающему по улицам огромного города в поисках дома. А снаряды все падают и падают, оставляя после себя обломки, облака пыли и череду несчастий. МакКуин показывает крупным планом нацелившиеся на граждан бомбы, фиксирует, как вмиг жизнь обрывается и время замирает. Наутро люди сидят в полуразрушенных домах и встречают новый день. Самое страшное, когда смерть превращается в рутину. 

Сирша Ронан в роли Риты на кадре из фильма «Блиц»

Режиссер сочиняет оду в память о выдержке местных жителей. Лондон в фильме — главный герой. Бурлящий, пронизанный тревогой и жаждой жизни, серый и яркий, хрупкий и стойкий. МакКуин показывает город Диккенса — бродяги притаились за углом, чтобы поймать такого, как Джордж, — очередного Оливера Твиста без гроша в кармане и доброго взрослого рядом. На экране приоткрывается дверца и в мир старой аристократии: джентльмены и леди в элегантных нарядах предаются гедонизму, пока есть такая возможность. Джордж носится по районам, преодолевает испытания, встречает хороших и плохих, не теряет веру, что мама услышит, придет, непременно найдет! 

Эллиот Хеффернан в роли Джорджа на кадре из фильма «Блиц»

«Блиц» сосредоточен исключительно на жизни гражданских. МакКуину интересен быт женщин, работающих на заводе, и повседневные проявления расовых предрассудков. Темнокожий Джордж на собственном опыте понимает, что отличаться от большинства — значит быть всегда наготове, чтобы дать отпор. Режиссер рассуждает о необходимости сплочения, в особенности, конечно, в самые мрачные дни. МакКуин слишком просто и довольно прямолинейно озвучивает фундаментальную мысль: мир возможен только тогда, когда есть диалог и нет нетерпимости. 

Порой «Блиц» страдает от разделения на сюжетные линии: целостность истории рушится, а финал не производит должного эффекта. Поклонники режиссера могут испытать жгучее чувство разочарования: в конце концов от автора с особым почерком ожидаешь чего-то большего, чем стандартную военную драму, подробности сюжета которой могут выветриться из памяти уже через неделю. Впрочем, новую ленту британского мастера можно в равной мере назвать как олдскульной, так и вечно актуальной. Время от времени жизнь замирает и на экране появляются черно-белые кадры ромашек. Размытое и трясущееся изображение контрастирует с тоном картины и выступает напоминанием о другой жизни — без руин и вынужденных разлук. А пока служит символом неиссякаемой надежды. Надежды, что сирены стихнут, будущее наступит и ромашки снова зацветут.