Рецензия на фильм «Граф»: Аугусто Пиночет решает умереть

Диктатор, чья политическая сила не утратила своей мощи разве что в очень узком кругу приближенных, хочет умереть. Он уже имитировал кончину несколько раз в попытках начать жизнь заново, но кровавый шлейф продолжал тянуться и мешал заметать следы. В центре сатирической фантазии Пабло Ларраина снова Аугусто Пиночет — когда-то режиссер уже размышлял о фигуре тирана в исторической драме «Нет». И если в прошлой картине ответ на вопрос о перспективе вечной жизни диктатора даже на уровне исторической памяти был отрицательный, то в новой картине Ларраин разрешает макабрическому злу задержаться на земле. 

Аугусто Пиночету (Хайме Ваделл) стукнуло 250 лет, и на завтрак он делает смузи из сердец — вероятно, поэтому хорошо сохранился. Так вышло, что пить кровь своего народа тиран смог не только в переносном смысле: в режиссерской версии историческая личность, не вошедшая в хронику благодаря чему-то хорошему, еще и вампир. И если мы привыкли, что кровососущие тираны любят задерживаться у власти, то Пиночет благородно решает умереть. «Граф», как сам Аугусто просил себя называть, сделал все для народа, который не признал величия правителя. Кроме детей, мечтающих забрать невесть где запрятанные сокровища политического деятеля, Пиночета ничего не держит — да и отпрыски не особо. 

Альфредо Кастро в роли Аугусто Пиночета на кадре из фильма «Граф»

Ларраин испытывает особую любовь к препарированию личной жизни тех, кто всегда находится под пристальным наблюдением. В 2016-м в «Джеки» режиссер экранизировал кулуарные страдания жены Джона Кеннеди, а два года назад заставил весь мир испытывать к принцессе Диане еще больше жалости — хотя, казалось бы, все уже отплакали. С фигурой Пиночета Ларраин не сразу был готов столкнуться лицом к лицу и в итоге все равно подстраховал себя: если представить, что зверства не человеческие, а инфернальные, как будто появляется оправдание. 

Паулу Лухзингер на кадре из фильма «Граф»

На протяжении всей картины нас сопровождает горделивый голос, отстаивающий Пиночета не то перед зрителем, не то перед другими героями. Сочувствием проникнуться не выходит, да и задача у вещателя другая — вселить ужас от преклонения перед тираном. Разношерстность отношения к Пиночету Ларраин иллюстрирует сценой очередных похорон: кто-то плюет на стеклянную крышку гроба, а другие с характерным жестом кричат «Хайль!». Удивительное рядом: 20% чилийцев считают Пиночета одним из лучших правителей страны ХХ века. 

Альфредо Кастро в роли Аугусто Пиночета на кадре из фильма «Граф»

Но в ужасе Ларраина нет ничего выдающегося. Кажется, что фарс, созданный на экране, превентивно сделан черно-белым в целях безопасности: когда Пиночет молотом разбивает женскую голову в порыве ярости, монохромность словно прибирает кровожадность. Для фигуры, установившей один из самых кровавых режимов, угроза жадных до денег детей слишком банальна — и несоразмерна по греховности. Ларраин не идет с осиновым колом на беспомощную ныне историческую личность, которая, по всей видимости, очень его волнует. И все же «Граф» оказывается беззубым. Единственное, где Пиночету-вампиру нет спуска, так это в лишении возможности оправдаться перед народом. Диктатору остается лишь умереть и не мозолить глаза — его любовь к стране и власти в таких размерах разделяет разве что слуга русского происхождения и в оплату за преданность берет вечную жизнь. 

У «Графа» был амбициозный материал для издевательств — Тарантино не стеснялся, расстреливая Адольфа Гитлера в «Бесславных ублюдках» и сжигая последователей Чарльза Мэнсона в «Однажды в Голливуде». Но Ларраин выбирает тон смиренного интеллектуала и предпочитает чилийской эмоциональности британский юмор, недостаточно хлесткий для тирана.