Кто с двух рук прохожих мочит: рецензия на фильм «Папа, сдохни»

Подозрительный парень по имени Матвей (Александр Кузнецов) с угрожающим видом стоит с молотком около двери и всё никак не решится нажать на звонок. По ту сторону двери — отец его девушки, матёрый полицейский Андрей Геннадьевич (Виталий Хаев, почти дублирующий свою же знаковую роль из «Изображая жертву»), которого Матвей пришёл убить. Тут, что называется, дело чести — собственная дочь обвинила Андрея Геннадьевича в изнасиловании, и парень никак не мог остаться в стороне. Он ещё не знает, в какую сложную и запутанную историю его заведёт этот злополучный звонок в дверь.

Что начнётся дальше, нет никакого смысла описывать словами: интриги, скандалы, расследования и много-много густой крови — в лучшем случае получится детский пересказ круто сваренного боевика в духе «а потом он его бац!», «а тот ему — хрясь!», «а он такой — тыдыщ!». О «Папа, сдохни», в общем, только так и хочется говорить: экспрессивно, резко, не подбирая выражений, как не подбирает их сам фильм, снятый и написанный с явной оглядкой на странноватую эксплуатацию эпохи VHS. Где сплэттер и криминальный постмодерн «под Тарантину» (или совсем немножко «под Коэнов») объединяются в совершенно безумных пропорциях и формах: о чём-то таком на постсоветском пространстве многие грезили, но мало кому хватило той смелости и удивительной дебютантской наглости, которых вдоволь нашлось у режиссёра Кирилла Соколова.

Пока прочие снимают дебюты полушёпотом, а молодые режиссёры через одного хотят стать новыми Тарковскими, Сокуровыми ну или хотя бы Балабановыми (лучше — всеми сразу), «Папа, сдохни» бесцеремонно выносит метафорическую дверь с ноги и громко заявляет: «Сейчас я буду делать вам весело». С позиции какого-либо киношного академизма у Соколова нет ни стыда, ни совести: любую сцену он решает будто бы первым пришедшим в голову способом. Если дуэль — то с вестерновым свистом и широкоугольной оптикой, как у Леоне. Если диалог — то с бешеными наездами на героев в лучших традициях Сэма Рейми и раннего Питера Джексона. Если предыстория коррумпированного копа — то чуть ли не с нуарной светотенью. Голландские углы, зумы, стремительные движения камеры — здесь весь бестиарий средств необузданного старомодного трэша, самого чистого и искреннего вида жанрового кино. В каждой сцене «Папа, сдохни» чувствуется жгучее желание сделать круто: в одной минуте фильма выразительности и находчивости больше, чем в иных картинах целиком.

В этом легко углядеть не столько режиссёрский азарт, сколько банальное пижонство — тем более что и драматургически фильм далёк от аскезы, со всеми его внезапными отступлениями, делениями на главы и нелинейным строем. Но, во-первых, «Папа, сдохни» действительно умело построен сценарно и ни разу не путается в своих сюжетных завихрениях. Во-вторых, активное включение автора в пространство фильма здесь лишено всяких претензий.

Соколов, как и всякий дебютант, пытается разом показать вообще всё, что он умеет, — и текстом, и особенно визуальной пластикой (второе удаётся особенно хорошо), — но делает это настолько непосредственно, задорно и остроумно, что ему хочется простить любые непопадания и неровности. Которых тут, при всей гротескности фильма и его намеренной стилевой эклектике, вообще удивительно мало.

С 4 апреля в кино.