Рецензия на фильм «Предчувствие» — драму с Леей Сейду, которая вспоминает прошлые жизни

На улице 2044 год, по когда-то шумным переулкам Парижа спокойно гуляют дикие животные, людей совсем не осталось, мир заполнили высокие технологии. Габриэль (Леа Сейду) работает смотрительницей загадочного, светящегося оранжевым цветом куба, ее обязанности — проверять температуру устройства. Девушке совсем не нравится это занятие, но для смены деятельности нужно пройти очистку ДНК, то есть пережить травмы предыдущих жизней, погрузиться в воспоминания своих прошлых версий, живших в 1910 году и недалеком 2014-м. 

Леа Сейду в роли Габриэль на кадре из фильма «Предчувствие»

Бертран Бонелло, известный большинству по фильму «Сен-Лоран. Стиль — это я», не боится экспериментировать, играя не только с приемами кинематографа, но и с формой. Если «Сен-Лоран. Стиль — это я» напоминает прустовский, скачкообразный забег по ключевым моментам биографии великого дизайнера, то предыдущая, «ковидная» лента режиссера «Кома» — пугающий, нервный сон человека, застрявшего дома из-за эпидемии. Его «Предчувствие», экранизация модернистского романа 1903 года «Зверь в джунглях», начинается с Леи Сейду, стоящей на фоне «зеленого экрана» и слушающей закадровые указания Бертрана Бонелло. Открывающим кадром режиссер заявляет основную тему фильма, предлагающего взглянуть на кино как на искусственно созданный калейдоскоп чьих-то воспоминаний, эмоций и сновидений. Главная героиня Габриэль, путешествующая во времени ради «коррекции ДНК», — это тот же самый зритель, смотрящий кино. Он может прийти в кинотеатр за развлекающим глаза и уши зрелищем или за сакральным таинством, которое позволит пережить чужую историю, как свою. Об эффекте сопереживания сценических видов искусства (а кинематограф частично вышел из театра) известно еще со времен древнегреческой трагедии и написано много научных трудов, Бонелло же интересно, как на экранное действо реагируют современные люди из-за возникновения новых медиа. В «Предчувствии» человек 2044 года почти полностью растворился в виртуальной реальности, гуманоидов не отличить от реальных людей, а оригинал – от копии. Но даже в мире вездесущих симулякров существует что-то настоящее.

Леа Сейду в роли Габриэль на кадре из фильма «Предчувствие»

Сквозящая отовсюду пустота тяготит Габриэль, она ради социализации ходит в клуб, название которого меняется в зависимости от даты выпуска песни, играющей на танцполе. На вечеринках царит атмосфера того времени, но поддельность происходящего ничем не скрыть. Однажды девушка замечает стеснительного парня Луи (Джордж МакКэй), они вместе посещают сеансы по очищению ДНК, потому что их прошлые версии напрямую связаны. 

Джордж МакКэй в роли Луи на кадре из фильма «Предчувствие»

В начале XX века Луи встречается с замужней Габриэль на светском вечере, она мастерски играет партитуры экспериментатора Арнольда Шёнберга, тогда еще сочинявшего традиционную музыку. Оказывается, что они уже знакомы, мужчина начинает за ней ухаживать и предлагает сбежать от супруга. В 2014 году девушка не более счастлива: мечтает о карьере модели и актрисы, а пока ради денег присматривает за домом богача. Луи же досталась участь похуже: он — инцел, решивший убить Габриэль в отместку всему женскому роду. Три сюжетные линии Бертран Бонелло объединяет не только переходящими из эпизода в эпизод деталями (например, вездесущим голубем), но и общим страхом Габриэль, что произойдет что-то страшное. Напряженная музыка Шёнберга перекликается с пространными советами онлайн-медиума, говорящей то ли о будущем, то ли о прошлом. 

В «Предчувствии» время — это всего лишь цифры и декорации одинокого существования. Через изображение разных десятилетий Бонелло показывает, как за более чем 100 лет исчезли эмоции и чувства, как живое общение заменила коммуникация посредством аудиовидеосвязи. Об эволюции общения режиссер заявляет без высокомерного упрека, а констатирует факт глобальных изменений, произошедших со всеми нами. Муж Габриэль владеет фабрикой по производству кукол, их лица сделаны по образу и подобию жены. Сравнение человека и куклы типично для футуристического кино («Призрак в доспехах», «Из машины»), но для Бертрана Бонелло мир 2044-го почти ничем не отличается от мира 1910 года. В его видении люди — это неидеальные, наполовину пустые создания, разрывающиеся между желанием хоть что-то почувствовать или отвергнуть все эмоции. Кинематограф лишь подсвечивают душевный кризис, засовывая жизнь в «пробирку» камеры. Теперь ее можно перемотать, поставить на паузу или пофантазировать о развитии событий, зная, что ничего не изменить.