Рецензия на режиссерский дебют Ладо Кватании «Казнь» — ретро-триллер о поисках неуловимого маньяка

1991 год. Следователь по особо важным делам Исса Давыдов (Нико Тавадзе) с семьей и друзьями отмечает повышение по службе. Он поймал маньяка, терроризировавшего область в течение 10 лет. И даже не одного — убивали братья-близнецы. Торжество прерывает звонок. В деле появилась выжившая, а значит, праздновать нечего, казнили невиновных. Раненая Кира (Аглая Тарасова) выбежала из чащи на шоссе. Она прекрасно помнит место, в котором ее держал убийца. Деревянный дом стоит на границе густого леса и поля с высокой травой. Оперативники во главе со все тем же Иссой спешно окружают строение и хватают убийцу (Даниил Спиваковский). Остается только выбить из него признание и найти улики, ведущие к жертвам (ножи, веревки, следы крови в доме). Все прошло даже слишком легко.

Аглая Тарасова в роли Киры на кадре из фильма «Казнь»

Ладо Кватания известен своими клипами для Хаски, Оксимирона, Дельфина, Манижи и других. Например, именно Кватания — режиссер ролика на песню Хаски «Реванш», в котором актеры «Петровых в гриппе» превратили семейное застолье в кровавую баню. Так что полнометражный фильм для талантливого клипмейкера с неординарными способностями был лишь вопросом времени.

Премьера «Казни» состоялась на прошлогоднем фестивале Fantastic Fest в Остине, а затем триллер участвовал в конкурсе киносмотра в Ситжесе — одного из ведущих в мире жанрового кино. В Роттердаме «Казнь» попала в секцию Harbour, в достойную компанию к хитам программ Канн, Венеции и Локарно («Пуститься в путь» Панаха Панахи, «Держи меня крепко» Матье Амальрика, «Медея» Александра Зельдовича и «Король смеха» Марио Мартоне).

Нино Тавадзе в роли Иссы Давыдова на кадре из фильма «Казнь»

Место действия (юг России), время (перестройка) и даже внешний вид маньяка (а инфернальный Даниил Спиваковский носит очки, плащ и шляпу с полями) могут заставить зрителя подумать, что Кватания предлагает новую киноверсию поимки Андрея Чикатило. Но чем дальше развиваются события, тем меньше у этих историй общего. Здешний серийный убийца — собирательный образ. Сам Кватания говорит, что вместе с соавторкой сценария Ольгой Городецкой они изучили дела всех советских душегубов с конца 1950-х. К тому же режиссер не настолько прост, чтобы показать на первых минутах убийцу, а дальше флешбэками приводить сюжет к настоящему моменту. Приём, который был новаторским в «Сансет бульваре» Билли Уайлдера, сегодня уже порядком поднадоел.

Триллер поделен на семь глав, но в них нет семи смертных грехов, хотя мрачная атмосфера, построение кадра и относительность диспозиции добро/зло напоминают о шедевре Дэвида Финчера середины 90-х. Кватания уверенно перепрыгивает из прошлого в настоящее и обратно, не теряя нити повествования, а метко подкидывая подсказки и постепенно раскрывая всю многомерность истории. Заявленные маньяк и следователь могут меняться ролями, а страж порядка за долгие годы работы способен потерять все моральные ориентиры.

Средние и дальние планы поля с колосящейся травой, машина и мирно беседующие напарники отсылают и к «Воспоминаниям об убийстве» Пон Джун-хо, и к первому сезону «Настоящего детектива». Но все эти сравнения вовсе не говорят о вторичности «Казни», наоборот — об умелом заимствовании. А может быть, чтобы сделать сегодня интересный и хорошо скроенный ретро-триллер, никак не обойтись без классики жанра с жестокими преступлениями, стильной операторской работой, точной передачей духа времени и неоднозначными героями.

Кадр из фильма «Казнь»

Кватания точно воспроизводит советские 80-е, а особую роль во флешбэках играют аудио- и видеозаписи на кассетах. Через потрескивающие звуки из прошлого и изображения, записанные на VHS, режиссер показывает, как долго длится это дело, как все действующие лица лишились нормальной жизни и стали героями одного нескончаемого кошмара с увеличивающимся числом жертв. Давыдов спешит покончить с этим надоевшим наваждением, хватается за любую соломинку и сам начинает верить в собственные фантастические версии. Как будто если посадить за решетку или расстрелять хоть кого-нибудь, убийства сами собой прекратятся. Правосудие же свершилось, пусть и в извращенной форме.

При большом желании можно сказать, что маньяк в «Казни» — порождение эпохи, загнивающего Союза. Но, в отличие от Балабанова в «Грузе 200», Кватания не выписывает приговор времени. Если бы не сеттинг и костюмы, СССР 80-х здесь бы и не угадывался. Зло универсально и не проявляется только в критические моменты истории страны. Возможно, 30 лет становятся для режиссера безопасным расстоянием, с которого можно спокойно оглянуться назад, выйти на уровень обобщения и не задеть чувств ранимых современников. Ретро и ретро.

Вспомните, когда вы в последний раз видели качественно сделанный отечественный триллер, который легко можно перепутать с европейскими или американскими аналогами. Не получается? И дело тут не в короткой памяти. В современной России нет проблем с недостатком авторских фильмов, но с захватывающими и удивляющими жанровыми картинами все гораздо хуже. Пусть «Казнь» станет началом новой тенденции в нашем кино.