Сегодня день рождения празднует Гильермо дель Торо — великий сказочник Голливуда, который на протяжении всей своей карьеры воспевал монстров и чудовищ — героев, не нашедших место в обществе и потому обречённых на судьбу отщепенцев. Пока мы ждём его новый мистический триллер «Аллея кошмаров», предлагаем вспомнить все полнометражные картины постановщика и поразмышлять, какие из них заслуживают особого места в фильмографии автора, а каким суждено кануть в безвестность (спойлер — всего одному фильму, и то из-за конфликта с Вайнштейном).
Пожалуй, единственный откровенно неудачный фильм мексиканского режиссёра, чей провал, впрочем, можно легко списать на постоянные творческие споры с продюсером Бобом Вайнштейном. Последний неоднократно выражал недовольство «недостаточно жутким» материалом, пытался отстранить постановщика от работы и получить право на финальный монтаж, однако каким-то чудом дель Торо отбил у менеджера часть своих задумок. И в «Мутантах» действительно есть неплохие детали: гигантские жуки, которыми так одержим режиссёр, атмосфера не столько хоррора, сколько фантастического триллера, наконец, даже латиноамериканский актёр в главной роли как попытка сделать diversity-каст ещё до того, как это стало мейнстримом (изначально Гильермо вообще хотел позвать Федерико Луппи, но у него был недостаточно хороший английский). Жаль, что съёмки, по утверждению коллег, с каждым днём всё больше напоминали поле военных действий — иначе нас бы ждал не второсортный боевик о гигантских чудовищах, а яркая глава в фильмографии дель Торо.
Стильный, мрачный и невероятно красивый готический триллер без души. Отвлекшись от своих излюбленных монстров и чудовищ, дель Торо впервые за долгое время решил вновь вглядеться в самых жутких существ в мире — людей. Вот только выхолощенные барочные декорации заменили невообразимые сказочные миры, а персонажи в исполнении голливудских звёзд Хиддлстона, Честейн и Васиковски, при всей любви к вышеперечисленным, так и остались не характерами, а ходячими штампами жанра. Сними этот фильм любой ремесленник, ему бы, может, и простили пылкую тягу к визионерству во вред истории. Но дель Торо, который всегда трепетно подходил к созданию протагонистов, кажется, был слишком очарован сеттингом роскошного призрачного поместья. Хотя кто мы такие, чтобы его винить? «Багровый пик», может, не самый магический фильм режиссёра, но его чары, которые, правда, теряют свою силу после финальных титров, всё же крайне сложно разрушить во время сеанса.
Проба пера в духе прозы Лавкрафта, олдскульных малобюджетных хорроров и классики готического романа. Устройство, дарующее бессмертие, жадные люди, которые отчаянно сражаются с беспощадным временем, алхимия — незамысловатый «Хронос» собран из деталей, знакомых каждому фанату жанра, но в руках дель Торо эти разрозненные элементы складываются в мрачную магическую историю о неизбежности смерти. В большей степени, чем другие картины мастера, его дебютная работа представляет собой скорее жуткую страшилку у костра — и в этой наивности «Хроноса» заключена львиная доля его обаяния. Кстати, фильм был представлен в конкурсной программе ММКФ 1993 года вместе с «Чаплином» Аттенборо: у мексиканского режиссёра, словом, больше общего с Россией, чем кажется.
Одна из лучших работ мексиканского периода автора. История мальчика, попавшего в приют Санта-Лусии, совмещает две любимые художественные линии режиссёра: историческую (или социальную, но связаны они настолько тесно, что выделить лишь одну будет сложно) и фантастическую. Страшилка о призраках сплетается с реалиями Испании времён Гражданской войны, и вот уже дель Торо успевает поразмышлять о фашизме, насилии в обществе и духах прошлого, витающих над настоящим. «Хребет дьявола» в руках любого другого постановщика мог стать занудным остросоциальным хоррором, но мексиканец с удивительным чувством меры и такта умудряется выдерживать кино в стилистике неспешного триллера, совмещающего роман взросления и жуткую культурно-политическую зарисовку.
Дилогия «Хеллбоя» даже спустя десятки лет останется в пантеоне лучших работ дель Торо, но если выбирать между первой частью и сиквелом (тяжело, но мы попробуем), то станет ясно, что масштабность и размах блокбастера не играют на руку культовой экранизации комикса Майка Миньолы. Здесь перед зрителями и фанатами режиссёра встаёт та же проблема, что и в случае «Багрового пика»: стоит мексиканскому постановщику отдаться объятиям гигантомании и визионерства, как герои начинают блекнуть на фоне размашистых декораций. Впрочем, второй «Хеллбой» — это всё ещё выдающееся кино: зрелищное, громкое и, куда уж без этого, осмысляющее феномен любимых чудовищ автора — не таких, как все, которые в очередной раз спасают мир.
Уникальный случай, когда дель Торо, с одной стороны, снял гигантоманское кино, где дерущиеся жестянки для него оказываются важнее людей, а с другой — умудрился сделать его настолько увлекательным, что режиссёра совсем не хочется критиковать. «Тихоокеанский рубеж» вообще заметно выделяется на фоне всей фильмографии автора: социальные проблемы здесь на втором плане, монстры — в позиции негодяев, а не, как это принято у дель Торо, ущемлённых героев, да и от европейской готики не осталось и следа. Зато гигантские машины сражаются с безумными кайдзю, и каждые несколько минут на экране разворачивается новая экшен-сцена. Может, не этого мы ждали от любимого режиссёра, но то, что получили зрители, превзошло даже самые смелые теории.
Выдающаяся экранизация комикса о рефлексирующем дьяволе окончательно закрепила дель Торо в ранге мастера режиссуры, способного даже в коммерческом кино размышлять о злободневных проблемах. «Хеллбой» лихо совмещал цветастый супергеройский экшен с монологом о тяжком бремени инаковости, причём делал это без современного ревизионистского надрыва. Напротив — с таким удивительно простым чувством юмора, комиксной выразительностью и очевидными, но оттого не менее занятными подтекстами, что незатейливость режиссёрского метода перевешивала любые шероховатости жанра. Удивительный, словом, эксперимент, который сейчас редко встретишь в студийном экшен-кино.
С одной стороны — эдакий прото-«Хеллбой»: тут и супергерой-аутсайдер, вынужденный выбирать между двумя социальными, кхм, классами (Блэйд, напомним, хоть и вампир, но сражается на стороне света), и критика нацизма, и, наконец, история о поиске себя в клыкастом (на этот раз буквально) мире. С другой — полная противоположность: кровавое, циничное и злое кино, тонально близкое как раз к раннему периоду творчества. Удивительно, насколько бесшовно дель Торо внедрил в сиквел все свои магистральные идеи. Не то чтобы «Блэйд» как явление был их лишён, но именно в руках мексиканского мастера уже имеющиеся подтексты, раскрывшись ещё глубже, сделали продолжение, пожалуй, самым осмысленным и дерзким кинокомиксом начала нулевых. А то и вообще XXI века.
Эталонная мрачная сказка дель Торо, уже напрямую дискутирующая о фашизме, эскапизме и магии юности, исчезающей сразу после взросления. Вторая часть трилогии о Гражданской войне в Испании (если не знаете, какая третья — не беспокойтесь, она так и не вышла), которая продолжает диалог «Хребта дьявола» и, выворачивая наизнанку кэрролловскую «Алису в Стране чудес», рассказывает историю девочки Офелии, которая оказалась в волшебном королевстве близ домика отчима — франкистского безжалостного офицера Видаля. Это и кино о переживании детской травмы, и радикальное высказывание против любой тоталитарной мысли, и в конце концов просто гипервыразительное фэнтези с иногда пугающими, а иногда бесподобно милыми жителями сказочной страны. Но что важнее — печальная попытка осмыслить ужасную страницу человеческой истории через магию кино.
Проект, к которому режиссёр шёл всю свою жизнь, зародился в детских мечтаниях автора: молодой Гильермо дель Торо часто представлял картинку, на которой главный злодей «Твари из Чёрной лагуны» влюбился в девушку. А спустя несколько десятков лет снял об этом фильм. «Форма воды» — magnum opus не только из-за своей сложной истории производства, но ещё и потому, что это ультимативное кино автора. Травма прошлого (на этот раз холодная война), старые хорроры в качестве вдохновителя, монстр, которого все наотрез отказываются принимать в социум, и ещё куча других режиссёрских фишек — от наивной формы, позволяющей проще наблюдать за самыми пугающими проявлениями человеческого общества (если бы героиня могла петь, это кино с первых же минут превратилось бы в мюзикл), до очаровательного мелодраматизма. Большинство видит в этом заискивание перед «повесткой», но дель Торо, в общем-то, всегда разделял леволиберальные взгляды и своей «Формой воды» в очередной раз подчеркнул, что он, мексиканец, когда-то оказавшийся чужаком в стране, всегда будет принимать сторону обездоленных и слабых — тех, кто, как и он, испытал на себе всё бремя инаковости.