Постапокалиптическая франшиза Джорджа Миллера вышла на новые рубежи – теперь в нашем распоряжении целых пять фильмов о дорожных войнах, смертоносных битвах и поисках обетованной земли. Пока «Фуриоса» идет в мировом кинопрокате, мы расставим по местам фильмы из миллеровской вселенной.
Фильм-недоразумение и самый экзотический заход Миллера во всей истории «Макса» – настолько, что поклонники фильма предпочитают «Под куполом грома» вежливо игнорировать. Дистопический мир окончательно победил, но вместо выжженной земли нам дали странное противостояние Макса карлику-контролеру Бластеру и его воинам. Картина попыталась взять нахрапом, используя новую фактуру и имя популярного тогда Мэла Гибсона, но оказалась продуктом чрезвычайно раздутым и необязательным даже по меркам фильма категории B. Вероятно, сложно представить вселенную «Макса», где есть место сказочным оазисам и детям-дикарям, словно сбежавшим из какого-то другого подросткового фэнтези.
Джордж Миллер может свободно уйти от истоков своей саги – и за это его никто даже и не попытается заклеймить. «Фуриоса» сосредоточена на возмездии похищенной девочки (Аня Тейлор-Джой) безумному военачальнику Дементусу (Крис Хемсворт), а конфликт превращается в очередную пустынную эпопею, управляемую смелым автором – он по-прежнему с лихостью крутит шестерни франшизы. Местами, конечно, Миллер реализует свои фантазии в избыточном, куда более компьютерном видеоряде, нежели в предыдущих фильмах, а история девочки, разбитая на главы, кажется не в пример сумбурнее предшественников. Но все еще «Фуриоса» накрывает с головой своей безумной панковской энергией – а это, признаться, главное, за чем мы идем на фильмы австралийского режиссера.
1979 год стал водораздельным для австралийского кино – Джордж Миллер влил первые литры топлива в будущую франшизу, которая открыла мир борьбы за ресурсы и пещерного существования, выкатив на дороги монструозные машины (не последнюю роль сыграл нефтяной кризис 1973 года, подзадоривший режиссера на сумасшедшие идеи). В первом «Максе» мы увидели молодого Мэла Гибсона, по стилю и настроению – историю с глубоко трагическими обертонами, ведь там герой терял семью от бесчинств бандитов. Фильм 1979 года не у многих слывет среди любимых, а драматические надломы сюжета впечатляют далеко не так, как нон-стоп-погони на бензовозе. Однако стоит этой ленте отдать должное – она сыграла большую роль в популяризации австралийского кино, а также ускорила вхождение фильмов с крутыми автомобильными сценами в большой мейнстрим.
Можно ли проехаться так же громоподобно и ярко, как и в сиквеле 1981 года? Джордж Миллер доказал, что вполне. Даже после неудачи с третьим фильмом и кипучего производственного ада «Дорога ярости» вырулила на территорию киносимфонии. Это во всех смыслах современное и энергичное кино, которое доводит эстетику эксплотейшна до вершин визуального искусства. Том Харди молчаливо рулит цистерной, а Шарлиз Терон вместе с женским составом удачно ему аккомпанирует, отстреливая головорезов. «Дорога ярости» несется каким-то стройным маршем, вовлекая в свой парад самые безумные образы и, главное, не боясь преувеличений. Путь фильма – цветастого, громкого и не ведающего остановок (и зачем они, в самом деле, если все тут – большой привет погоне из второй части) — прямиком в Вальгаллу, в тронный зал кинематографической славы.
Легко объяснить, почему второго «Безумного Макса» ставят на пьедестал франшизы. Джордж Миллер превратил кино в фабрику по выработке кинетической энергии, зарядив экран на все полтора часа действия. Все начиналось со скромного фильма о полицейском, но развилось до постапокалиптического мессианского боевика. Почему «Воин дороги» настолько знаменателен? Потому что это чистая динамика, оголенный нерв кинематографического действия, не утихающего ни на секунду. Это лучшая погоня в истории кино, где форма и содержание сошлись в едином моторном ритме. В конце концов если кинематограф начался с Люмьеров и движущегося поезда, то «Воин дороги» просто-напросто выкрутил его скорость до предела, показав, что можно с рельсов и сойти. Головорезы, пустыня, огнедышащие цистерны, фокусы с гарпунами и оружием – в этой панковской механике Миллер нашел не только секрет лучшего боевика, но и субстанцию самого кинематографа. Шоу должно продолжаться и не думать о тормозах.