Рыцарь печального градуса: рецензия на фильм «Папа закодировался»

Не вечно молодой, но вечно пьяный начальник ЖКХ Анатолий Снаров (Евгений Сытый) отправляется на заслуженное кодирование. Выходит он новым человеком: на мир смотрит трезвыми глазами, строит наполеоновские планы по улучшению своего захолустного городка и неожиданно узнаёт, что был, в общем-то, непутёвым отцом и мужем. Троих его мальчишек зовут Анатолиями, потому что папа легко забывает имена, а жена последние несколько лет только и возилась с его алкоголизмом. Словом, Толино сердце требует перемен: заняв высокую должность, он избавляется от кумовства среди чиновников, объявляет сухой закон и даже организует создание космодрома. Но если поначалу все близкие изменению героя рады, то потом становится ясно, что на место пьяного сумасброда пришёл трезвый диктатор.

Евгений Сытый в роли Анатолия Снарова на кадре из фильма «Папа закодировался»

Синопсис «Папа закодировался» тем и хорош, что напоминает не политическую комедию, которая у нас в последнее время по понятным причинам становится всё актуальнее, а абсурдистскую. Эдакий Квентин Дюпьё на минималках в декорациях провинциальной России (благо, и «Жвалы», и фильм Ходнева выходят в прокат в одно время, так что сравнение как нельзя кстати). Да и вообще, чем наша страна не поле для безумного комедийного сюжета о бессмысленности бытия? Из местных чиновников, алкоголиков, очаровательных старичков и других обитателей замкадья складываются портреты, нет, не критикующие действительность, а какие-то по-своему странные и родные, пускай и сумасшедшие. И в первые свои минуты «Папа закодировался» куда-то туда и двигается: тут и ирония над новомодными захолустными барбершопами, которые просто убрали с вывески слово «Парикмахерская», и попытки других чиновников обмануть Анатолия, смазывая ручки от дверей спиртом (мол, впитается, и герой сопьётся), а гвоздем программы становится одержимость Толика инопланетянами.

Собственно, по последней причине Снаров как раз и начинает строить космодром. Вообще с каждой новой реформой Анатолий всё меньше напоминает, скажем, Чацкого из «Горе от ума» и всё больше — Дон Кихота. Только какого-то уж очень раздражающего, напрочь лишённого шарма хитроумного идальго. Хотя кажется, что именно сервантесовскую историю авторы здесь и пытаются рассказать: просто вместо ветряных мельниц — чиновничий беспредел, а вместо Санчо Пансы — товарищ Михаил (Дмитрий Куличков), который тоже недавно закодировался и, в общем-то, не прочь поддержать инициативу с межпланетными связями. Оно всё вроде бы понятно, порой даже трогательно — например, сцены «смерти» рыцаря печального градуса и его возвращения к истокам или открывающие эпизоды, когда «очнувшийся» Снаров, а вместе с ним и зритель будто бы впервые знакомятся с окружающим их провинциальным городком.

Кадр из фильма «Папа закодировался»

Однако реализован этот материал слишком неизящно. Мы, само собой, не требуем от абсурдистской комедии слога и стиля Тарковского (это было бы тогда абсурдистской комедией уже с нашей стороны), но тем искусство смешного и монументально, что оно всегда ходит по грани. Вот, скажем, уже упомянутый Квентин Дюпьё с его «Неверно» — фильмом, который тоже начинается со странной развязки, но, в отличие от «Папа закодировался», с каждой новой сценой не только не теряет в ироничном безумии, но и становится всё запутаннее. Главный герой теряет любимую собаку сталкивается с тем, что не может найти не только пса, но и самого себя: он то познакомится с вором животных, который крадёт зверей, чтобы их хозяева понимали, насколько они любят своих питомцев, то обратится к детективу, который вычисляет местонахождение пропавшего по его калу, и каждая новая встреча заставит усомниться его в реальности происходящего. И всё это на фоне деталей, не поддающихся вербальному описанию: от пальмы во дворе героя, неожиданно превращающейся в ель, до его офиса, где постоянно льёт дождь.

Вот такой авторской смелости и не хватает «Папе»: фильму с потрясающим исходным материалом, который то ли боится заходить дальше, то ли просто не умеет, и потому ограничивается одними лишь престарелыми анекдотами о провинциальных городах. Большие лужи, алкоголизм и воровство — набор шуток и гэгов укомплектован, новичков не принимаем. Папа закодировался, а российская комедия в завязке. Прежде всего — от больших идей и дерзких решений.