Рецензия на фильм «Мрачные тени»

Красивая злая ведьма (Грин) превращает отвергшего ее молодого человека (Депп) в вампира и, упаковав его в уютный гробик, отправляет несчастного под землю на 200 лет. Выбравшись на поверхность в 1972-м, вампир обнаруживает, что его потомки оказались слабаками и вконец запустили семейный бизнес и фамильный особняк. Теперь придется снова брать все в свои руки.

В богатом послужном списке Тима Бертона не хватало, кажется, только комедии про семейку вурдалаков. Причем, когда режиссер был на пике формы, такой фильм как раз выходил и назывался он «Семейка Адамс». Видимо, Бертон переживал, что не попал на проект, и когда пару лет назад появились слухи о грядущем мультипликационном ремейке, вроде бы очень поддерживал эту идею. То ли опять все не срослось, то ли он просто устал ждать, но «Мрачные тени» во многом стали его собственной "Семейкой Адамс" с блэкджеком и Джонни Деппом (сходство даже в том, что обе истории когда-то были древними американскими телесериалами).

Бездна нереализованной любви к теме чувствуется в многообещающем прологе: под бодрый закадровый комментарий Депп описывает в воздухе привычные пассы руками, теряет невесту, больно стукается головой о бутафорский утес, быстро подвергается растерзанию толпы, оказывается в 70-х и все это за пять минут. В довершение титр с невеселым названием картины издевательски всплывает под буколического вида лесные панорамы и самую известную песню Moody Blues. Это уже не ирония, а самая настоящая крутизна.

Знакомство с героями и вовсе превращается в чудесную экскурсию по музею восковых фигур. Ева Грин предстает уморительной блондинкой с черными бровями, Мишель Пфайффер и Хелена Бонэм Картер могут что угодно выразить при помощи одних только глаз (в том смысле, что чем реакция сильнее, тем шире они становятся). Уже слегка подросшая Хлоя Грейс Морец за отведенные ей минут десять выдает такую дозу стервозной женственности, что страшно подумать, что ждет наши экраны лет через пять. Плешивый Джонни Ли Миллер, престарелый Элис Купер изображающий молодого себя, всего и не перечислишь.

Но любой художник, обладающий неповторимым стилем, рано или поздно начинает бессовестно его тиражировать. Вот и Бертон, окончательно переквалифицировавшись на «Алисе в Стране чудес» из рассказчиков в дизайнеры (и заработав на этом в прокате больше миллиарда), на пару с оператором «Амели» и «Фауста» Брюно Дельбоннелем создает на экране мир, где отделка камина важнее происходящих событий. Любуясь очередной винтажной портьерой, режиссер совершенно не следит за тем, что несут и чем занимаются его красивые герои. И ближе к финалу "Мрачные тени" окончательно становятся похожи на встречу старых друзей: первоначальная радость неизбежно сменяется воспоминаниями о том, почему собственно они так долго не виделись, а в воздухе повисает неловкость. Сам же вампир Барнабас становится горьким портретом своего автора образца 2012 года, забавным и слегка нелепым романтиком из других, лучших времен.

В том, что вампиры и ведьмы за последнее время успели превратиться в унылую попсу, виноват не Бертон. Просто его муза и правда не знает других сюжетов.