Сильвестру Сталлоне исполняется 75 лет. Удивительным образом этот артист не только стал символом 80-х и 90-х, но и вписывает своё имя в культуру по сей день. На экранах мелькает то эффектный ревизионистский «Крид», то легендарное кровавое возвращение Рэмбо в четвёртой части франшизы, а в грядущем «Отряде самоубийц» он даже озвучил одного из персонажей — Короля Акул. Рассказываем о наших любимых ролях Слая и вспоминаем одну недооценённую, которую вы обязаны увидеть.
Одна из немногих удачных драматических ролей Сталлоне, а ещё — редкий для актёра образ мягкотелого и подавленного человека. «Полицейские» Мэнголда (в оригинале «Земля копов») на поверку оказываются вестерном в современных декорациях: шериф Фредди патрулирует улицы городка под Нью-Йорком, который полностью заселили стражи закона (сделав эдакое полицейское мини-государство), и довольствуется ролью символического лидера. На самом же деле всем заправляет шайка продажных копов, построивших безопасный райончик на костях и взятках. Скоро под них начинает копать следователь Мо Тилден (Роберт ДеНиро), и тогда Фредди вынужден будет выбрать, на чьей он стороне.
В «Полицейских» Слай необычайно мягкотел. Ещё подростком его персонаж спас девушку из тонущей машины и влюбился на всю жизнь, а та предпочла ему настоящего подонка. Теперь, разочарованный в жизни и самом себе, он проводит вечера в баре и напивается до беспамятства. Но когда шериф узнает о махинациях своих товарищей, обречённый уставший взгляд вышедшего в тираж копа, кажется, впервые за долгие годы сменяется взглядом настоящего героя, жаждущего справедливости. Не только достойный представитель жанра, но и одно из самых мастерских перевоплощений Слая.
Если говорить о драматическом таланте Сталлоне, то речь пойдёт, конечно, о первом «Рэмбо». Если же мы продолжим беседу и решим вспомнить мастерство Слая в экшен-фильмах, то нам уже придётся вспомнить все последующие части. В случае номер один важен не столько образ в рамках истории, сколько его значение для культурного контекста. Рэмбо — неупокоенный дух вьетнамской войны, бродящий по бескрайним дорогам Америки будущего. Ему нет места в новом обществе, он неприятный атавизм эпохи, о котором не очень-то хотят вспоминать. И потому трагичен.
В случае номер два это всё ещё горький вьетнамский флешбэк, но уже тот, что вернулся по-настоящему. То поучаствовал в афганской войне («Рэмбо III»), то уничтожил злобных мексиканцев в эпоху трамповской стены (последняя часть франшизы) — злой дух материализовался, стал воплощением национального гнева и вернется, кажется, совсем скоро. Стоит лишь появиться в американском обществе новому противоречию, и, будьте уверены, Джон Рэмбо станет его ярчайшим воплощением. Не роль, а икона.
За аутсайдера Рокки мы болели так, словно это реальный спортсмен. Даже сейчас, когда все знают, как закончится эпохальная первая часть, последние секунды боя с Аполло Кридом неизменно держат в напряжении. Это кино — не только пример очередной, казалось бы, незамысловатой роли Сталлоне (простой жанровый персонаж, который на поверку оказывается сложнее, чем думается), но и важнейшая сценарная работа Слая. Молодой артист, до этого снимавшийся, например, в порнофильме «Итальянский жеребец», написал историю всего за несколько дней — по некоторым сведениям, вдохновившись боем между Мухаммедом Али и Чаком Уэпнером, — а после выхода «Рокки» проснулся звездой. Чем не история выстраданного и воодушевляющего успеха в духе того самого фильма про боксёра- андердога?
Лейтенант Марион Кобретти по кличке Кобра — одна из самых неоднозначных ролей Слая. С одной стороны, до стыдного типичный образ: крутой парень, который не снимает солнцезащитные очки, ходит со спичкой в зубах и разговаривает с преступниками на единственном понятном им языке боли. Такое, знаете ли, можно найти и у Шварценеггера, и даже у Стивена Сигала. С другой – «Кобра» и её герой настолько резко стали частью культовой культуры, что оспаривать этот статус спустя десятки лет было бы глупо. Даже если перед нами не самый выдающийся перформанс Слая, это не отменяет очаровательной инфантильности самого фильма, в своё время номинированного на целую кучу «Золотых малин». Машины на полной скорости врезаются в людей, сектанты хотят устроить хаос в стране, а бравый полицейский должен остановить судный день.
Когда-то звёзды олдскульных боевиков возвращаются, и случай Сталлоне в «Неудержимых» — пожалуй, самый заметный. Вся его роль (как и франшиза вообще) основана на отголосках других популярных образов артиста: от непобедимого Рэмбо до хладнокровного Джона Спартана. В общем-то, идеальный постмодернистский перформанс, в основе которого узнавание зрителем любимого экшен-героя. Понятное дело, что в «Неудержимых» полно звёзд и кроме Слая, но на правах главаря он на протяжении всех трёх частей то и дело перетягивает на себя всё зрительское внимание. Если «Терминатор» доказывает, что Шварценеггер не стареет, то эта франшиза говорит то же самое о Сталлоне. Он не только не стареет, но и с такой же готовностью рвётся в бой: пусть врагов больше, чем обычно, а молодняк потихоньку вытесняет ветеранов — Слай всегда будет биться в первых рядах.
Ещё одна эпохальная роль Сталлоне с затертой VHS-кассеты. Не столько важный перформанс, сколько ностальгия о временах, когда трава была зеленее, а скалы — смертоноснее. Гейб Уокер, скажем честно, не самый примечательный персонаж Слая, а тот же Кобра легко заткнёт его за пояс в отношении показушной крутости, но сложно забыть его приключения в заснеженных пейзажах и эффектные драки со злодеями. Сталлоне тем и уникален, что это актёр-воспоминание, слепок давно ушедшей эпохи, которая сейчас возвращается лишь изредка, и то чаще в форме незамысловатых виньеток для гиков. Сколько бы «Неудержимые» ни пытались подражать олдскульному «мужскому» кино, всегда есть классические роли Слая, и в частности «Скалолаз» — тоже, в общем-то, классическое его кино, которое забыть сложно при всём желании.
Тот случай, когда типичный сталлоновский образ идеально вклинился в причудливый сай-фай, где герои общаются смешными ванлайнерами, а декорации созданы лишь для того, чтобы их разрушили в очередной экшен-сцене. Джон Спартан встраивается в очаровательную галерею слаевских героев-копов. Такой же дотошный, жаждущий справедливости любой ценой и готовый разрушить целые города, лишь бы преступник оказался за решёткой. Но в стильном киберпанковом мире этого фильма любая пафосность превращается в китч, и даже маскулинные Сталлоне со Снайпсом становятся пародиями друг на друга. Получилось так, скорее всего, неумышленно, но за подобные случайности мы кино и любим. «Разрушитель» – это не комедия, но смешного в нём очень много, в том числе и из-за игры Слая.
По понятной причине период Сталлоне до «Рокки» стёрся из памяти публики, но вместо очередного упоминания какого-нибудь «Судьи Дредда» мы решили поговорить именно о «Смертельной гонке 2000 года» — одной из первых актёрских работ Слая, которые сейчас можно смотреть не только без стыда, но и с неприкрытым удовольствием. Здесь актёр играет одного из безумных водил, сбивающих людей, чтобы выиграть в жутком соревновании. Нетипичный, в общем-то, образ плохиша подкрепляется и дешевизной постановки — смотреть на знаменитого артиста в копеечном эксплотейшене одно удовольствие. Хотя у Сталлоне полно ролей, нуждающихся в ревизии, именно эта, кажется, станет для его фанатов настоящим недооценённым шедевром.