Вечность как предчувствие: рецензия на фильм «Раскопки»

Как прикоснуться к вечности? Вопрос, на который принято искать ответа у поэтов и философов, имеет будто бы куда более приземлённого адресата — археологов. В материях простых, вроде песка и грунта, они ищут память и маленькие следы большого времени. С лиричным трепетом и живописной вибрацией ландшафта режиссер Саймон Стоун и сценаристка Мойра Буффини подошли к событиям, случившимся на пороге Второй мировой войны. Раскопки англосаксонского захоронения в Саттон-Ху в графстве Саффолк нашли отпечаток не только в экспозиции Британского музея и ворохе документов, но и в одноименном романе Джона Престона: его тетя Пегги Пиггот (известная как Маргарет Престон) сыграла свою роль в этих событиях. Но, как и всегда, когда речь заходит об историческом, не стоит требовать ни от кинематографистов, ни от литераторов подлинности: «Раскопки» — своего рода кинематографическая поэма о земле, основанная на эпохальной важности открытия.

Кэри Маллиган в роли Эдит Притти на кадре из фильма «Раскопки»

Голоса звенят в бесконечном горизонте ласкового поля: вдова Эдит Притти (проникновенная Кэри Маллиган) бредет к курганам с землекопом Бэзилом Брауном (строгий Рэйф Файнс). Она верит не только в науку, но и в свою интуицию: раскопки непременно стоит начать здесь. Теперь не секрет, что предчувствие Эдит не подвело. Большое начинается с крохотного, словно круги на воде: постепенно потревоженная почва привлечет внимание и местного Ипсвичского краеведческого музея, и влиятельных деятелей науки из Британского — все они станут участниками неспешного танца вокруг артефактов, дремлющих под толщей земли.

Рэйф Файнс в роли Бэзила Брауна на кадре из фильма «Раскопки»

Главная интенция фильма — вибрирующее предчувствие, ощущение грядущего свершения, колкое волнение где-то в груди: еще чуть-чуть, и удастся подержать вечность в ладони. Нежные, но колючие мурашки по коже разливаются энергией в воздухе, и встревоженное сердцебиение звучит словно вальс: раз-два-три, раз-два-три. Поначалу кажется, что состоятельная леди с тягой к открытиям и зарытыми глубоко чувствами найдет свежее дуновение ветерка в общении с Брауном — знатоком и самозабвенным археологом-самоучкой, но не профессором и ученым — старательный средний класс. Простая по рифме метафора, нагнетенная близостью земли для Эдит: она смертельно больна и, прежде чем упокоиться, надеется оставить память и о себе. Между ними действительно дыхание перестанет быть ровным, но не так, как можно ожидать от костюмированной драмы: чувство останется лишь предчувствием. Постепенно пастораль Саффолка заполняют и другие лица: и вышеупомянутая Пегги (трепетная Лили Джеймс), и племянник мисс Притти Рори (персонаж Джонни Флинна вымышленный среди оживших фотографий участников раскопок) — уже между ними промелькнет заряд электрического тока, но вновь не столь однозначный. Его ждет авиация, война и гражданский долг, ее — долг супружеский: муж Пегги Стюарт (Бен Чаплин) тоже работает на этих раскопках.

Лили Джеймс в роли Пегги на кадре из фильма «Раскопки»

Руки, перепачканные в земле, обветренные от работы на воздухе щеки, охристые дали и искрящиеся глаза — в произношении и форме чувствуется поступь другого певца моментов, Терренса Малика, однако в фильме Стоуна нет ни пижонства, ни эпигонства. Для разговора о вечном так или иначе придется оторваться от земли, пусть в ней и сокрыто самое главное. «Раскопки» в чем-то пусть и не лишены английской чопорности, но старательно уходят от конкретных пассажей и ведут за руку куда-то вдаль, в толщи прочих искусств, в голове навязчиво крутится: «Мысль изреченная есть ложь». В пересказе чувствительность, сквозящая в фильме, превращается в набор скупых банальностей: люди, коснувшиеся крупиц вечности, смотрят по сторонам, молчат и глядят друг на друга то ли с томительной радостью, то ли, наоборот, с сокровенной печалью. А если и говорят, то о скоротечности времени и богатстве момента, который ляжет в землю крохотной монеткой. Всем им придется застыть: земля, в отличие от воды и огня, не терпит поспешности, здесь нет ни начала, ни конца, лишь протяженность мгновения.

«Раскопки» — упоительно и пьяняще красивое кино о времени, где приземленное становится метафизическим и воспаряет ввысь. Пластика момента, запечатленного в кадре (что в фильме, что на снимках, которые делает Рори), фактура лиц и оттиск их ожиданий, одного общего для всех и множества личных для каждого, рождают стихотворную гармонию языка, ритма, сюжета. Немного жаль, что «Раскопки» вышли только на Netflix и не увидят экранов кинотеатров — ради фильма хочется остановиться и поддаться волшебству эскапизма.