Все, что вы хотели знать о жизни Тома Круза, но всегда стеснялись спросить

Самая большая звезда прибывает без антуража. Его не сопровождают телохранители-спецназовцы, поддакиватели-лизоблюды и суетящиеся ассистенты, обвешанные мобильными телефонами. Он просто входит, снимает темные очки-авиаторы и протягивает нам руку – ту самую, которой он держался за скальный уступ на высоте 800 метров в «Миссия невыполнима 2», вел гоночную машину на скорости 320 километров в час в «Днях грома» и размахивал катаной в «Последнем самурае». Мгновение спустя актер улыбается. Это самая яркая улыбка в Голливуде. Она растопила зрительские сердца в «Джерри Магуайре». Тома Круза ни с кем не спутаешь.

Круз не просто знаменитость. Он – легенда. Его фильмы повлияли на наше восприятие кино. Трудно поверить, что ему уже за 50, его вполне можно принять за 30-летнего. Он так хорошо нам знаком, что кажется, будто мы его знаем. Но, конечно, мы знаем только «идею» Круза, его голливудский сюжет.

В Лос-Анджелесе только что закончились положенные по расписанию два дня дождя в год, и солнце пробилось сквозь тучи, чтобы полюбоваться, как его сиятельный соперник заходит в лифт. Томас Круз Мапотер 4-й, родившийся 3 июля в Сиракузах, штат Нью-Йорк, приехал к нам, чтобы обсудить те 25 лет его карьеры. Грандиозные проекты и мировые хиты, но также эпоха, в которой Круз не поддался соблазну превратиться в монотонную экшен-звезду, строгающую боевик за боевиком. Приглядитесь, и вы увидите актера, который все время рискует – порой даже собственной жизнью.

Задумавшись об этом, мы вспоминаем Тома Крюза, дублера звезды из телевизионного скетча Бена Стиллера, приуроченного к выходу «Миссия невыполнима 2». Рассуждая о своей работе, Круз рассказывал: «Я все время спрашиваю себя: “Кто такой Том Круз? Почему Том Круз? Где Том Круз?”» Скетч этот давно забыт, но его вопросы все еще актуальны.

Люди часто говорят Тому Крузу, что он не подходит для проекта. Держись того, что ты лучше знаешь, Том. «Коктейль», «Лучший стрелок», «Миссия невыполнима» – мегаваттная улыбка, прямолинейные роли… Эта формула работает. Но в карьере Круза порой работает и то, что не должно было сработать. «Я пытаюсь постичь мое ремесло, – рассказывает актер. – Поэтому я испытываю себя, берусь за фильмы разных жанров: комедии, драмы и так далее. Когда я снимался в “Рожденном четвертого июля”, мне говорили: “Этот фильм испортит твою карьеру”. Но я считаю, что лучше постараться и потерпеть неудачу, чем ничего не делать».

Оливер Стоун десять лет пытался рассказать историю ветерана войны во Вьетнаме Рона Ковича, который полупарализованным инвалидом вернулся на безразличную к его страданиям родину. Universal боялась, что фильм будет слишком горьким, слишком антиамериканским, слишком политическим, слишком стоунским. «Они сняли картину из-за “Лучшего стрелка”», – признает Круз. Он же снялся в картине, чтобы «Стрелка» перечеркнуть.

Впрочем, разве студии верили в «Человека дождя»? Когда проект был запущен, они скалились: «Что за кино снимает MGM? Два парня в автомобиле?» Но четыре «Оскара» и 355 миллионов долларов спустя смеялись уже те, кто в картину поверил. Показательно, что Стоун предложил Крузу роль, когда тот был погружен в съемки «Человека дождя». Воодушевленный блистательной игрой Дастина Хоффмана, Круз решил попытаться перенести на экран ярость Ковича, и его не смутило то, что его прототип собирался почти каждый день присутствовать на съемках.

«Я сказал: “Если Рон не захочет, чтобы я его играл, я не буду сниматься”». Кович в то время публично сомневался в приглашении красавчика Круза и хотел, чтобы его изобразил Аль Пачино. Поэтому Стоун организовал встречу в доме Ковича на Лонг-Айленде. «Мы сели и разговорились», – вспоминает Круз. Они проговорили всю ночь, и в конце беседы Кович расплакался. Он рассказал Крузу, что уже не мечтает, что когда-нибудь снова сможет ходить.

Стоун все еще считает этот фильм лучшим в карьере Круза. Может быть, он не прав, но его аргументы весьма убедительны. Самой сложной для Круза сценой был эпизод, в котором Кович, несмотря на импотенцию, посещает мексиканскую проститутку. Актеру, привыкшему все время двигаться на экране, было трудно играть одними лишь выражениями лица, но Стоун не отводил камеру, пока наконец Кович не заплакал от отчаяния и одиночества. Режиссер утверждает, что это были слезы не только персонажа, но и самого Круза.

Когда Круз вернулся к мрачному кино в «Магнолии», он мгновенно постиг все нюансы образа Фрэнка Мэки – сложного персонажа с тяжелыми душевными травмами. Актер помнит, как пригласил режиссера Пола Томаса Андерсона в просмотровый зал и воспроизвел мотивационное шоу Мэки. «Смотри, я думаю, персонаж должен быть вот таким», – объявил он и сыграл свой знаменитый в будущем нецензурный монолог: «Уважай член!» «На его лице, – рассказывает Круз, – было написано: “О боже, это будет полное безумие!”»

Круза трижды номинировали на «Оскар» – за «Рожденного четвертого июля», «Джерри Магуайра» и «Магнолию». Однако статуэтки у него пока нет. «Было бы здорово получить ее, – спокойно замечает актер. – Но я никогда не снимался, чтобы получить “Оскар”. Я играл так, чтобы меня снова пригласили сниматься».

Тони Скотт и Том Круз познакомились задолго до съемок «Дней грома». Их дуэт – квартет, если считать продюсеров Дона Симпсона и Джерри Брукхаймера, – определил целую киноэпоху блеском заходящего солнца на крыльях истребителя F-14. В 1986 году грохот сверхзвукового удара в «Лучшем стрелке» оповестил зрителей о рождении новой суперзвезды.

«Помню, я закончил “Легенду”, и Ридли сказал мне, – актер не слишком успешно пытается спародировать Скотта-старшего: – “Ты должен поработать с моим братом”».

Сняв гонки в небе, Тони и Том в своем втором фильме занялись гонками на земле. Крузу к тому времени уже довелось поездить на болиде. Он был членом команды Пола Ньюмена, выступавшей в серии Firehawk и соревновавшейся на трассе Road Atlanta в окрестностях города Бразелтон в штате Джорджия. Машины, мотоциклы, реактивные самолеты – Круз всегда любил скорость. «Я обожал гонки NASCAR, – вспоминает актер свою молодость. – Когда мы впервые снимали массовый заезд, все машины врезались друг в друга. Там была настоящая куча-мала. Мы с Брукхаймером стояли и смотрели, разинув рты. Все машины были разбиты. Нам пришлось их восстанавливать». Хотя Круз столько лет в кинобизнесе, он все еще удивляется головокружительным тратам.

Какой проект мог быть большей противоположностью «Рожденного четвертого июля», чем сочетание агрессивного стиля Тони Скотта и лихачества Тома Круза? Правда, страховщики считали, что актер должен отдать педаль газа каскадерам. «Они не хотели, чтобы я сам гонял по трассе, – Круз пожимает плечами. – Но я настоял на своем».

После смерти Тони Скотта шансы на выход «Лучшего стрелка 2» свелись почти к нулю. Круз потерял не только коллегу, но и друга. «С Тони всегда было весело, он умел хорошо проводить время, – актер делает паузу. – И он работал как заведенный».

Когда он готовился к съемкам «Далеко-далеко», Том Круз одновременно готовился к «Нескольким хорошим парням», а когда он переключился на «Парней», он параллельно начал готовиться к «Фирме». «У меня было насыщенное расписание», – отмечает актер. Он работал так много, что не заметил, как проскочил мимо двух относительных разочарований – «Дни грома» и экстравагантная историческая драма «Далеко-далеко» не оправдали ожиданий инвесторов.

Два юридических триллера, однако, закрепили Круза в звании глобальной суперзвезды. Плюс фильм Роба Райнера, основанный на пьесе малоизвестного тогда Аарона Соркина о военно-морском трибунале, позволил актеру сняться с живой легендой. «Работа с Джеком Николсоном, – восхищается Круз, – была похожа на игру в театре».

Для него это была не первая возможность поучиться у лучших из лучших. Круз всегда вращался в кругу голливудских ветеранов, многие из которых стали его учителями и друзьями. «Хоффман, Дюволл, Хэкмен, Николсон, – с благодарностью перечисляет их актер. – Ньюмен многое мог выразить одним взглядом. Я изучаю все их фильмы и постоянно их пересматриваю». В кадре, однако, он не давал им спуску.

Вспоминая эпические экранные противостояния, мы часто обсуждаем совместный кофе Пачино и Де Ниро в «Схватке». Но разве слабее судебное столкновение Круза и Николсона в «Нескольких хороших парнях»? Это классическая, напряженнейшая сцена, как будто пришедшая из старого Голливуда, – две великие звезды сражаются остро отточенными репликами из сценария Соркина.

«Это было за три недели до конца съемок, – актер прекрасно помнит тот день. – В зал тогда набились все – и актеры, и просто знакомые». Они знали, что их ждет бой не хуже чемпионского боксерского поединка, и Райнер доверил актерам самим выбрать свои удары. «Мы с Джеком отталкивались от игры друг друга».

Еще одним ментором Круза был режиссер Сидни Поллак. Они познакомились, когда Крузу было всего 20, и тогда они часами обсуждали золотую эпоху Голливуда. Однако прошло много лет, прежде чем они взялись за совместный проект, несмотря на то что Поллак всегда любил работать с большими звездами. Его ранней музой был Роберт Редфорд, который позднее снял Круза в военной драме «Львы для ягнят».

Впрочем, когда Поллок нашел проект, подходящий для Круза, он тут же отдал ему роль Митча Макдира, наивного новичка связанной с мафией юридической конторы из «Фирмы». Картина по мотивам бестселлера Джона Гришэма была первой в череде триллеров о «юристах в опасности», и никто не сомневался, что Круз более других достоин в ней сыграть.

«Мне повезло – мы работали по мотивам отличной книги, и нами руководил Сидни, снявший “Три дня Кондора”». Однако этого было недостаточно, чтобы сделать судьбу картины легкой. Лента готовилась в сжатые сроки и потому затянулась на два с половиной часа. Поллак сам признал, что если бы у него было больше времени, он бы успел срезать жирок. «Фильм был смонтирован всего за месяц, и Сидни корил себя сильнее, чем любой критик», – настаивает Круз. Чтобы уложиться в назначенный срок, съемки в Мемфисе шли шесть дней в неделю, и создателям ленты пришлось на ходу переосмыслить фильм, когда стало явно, что он движется в неверном направлении. Тем не менее «Фирма» стала хитом. У Круза получалось все, за что он брался. Энн Райс, однако, так не считала.

«Интервью с вампиром» с самого рождения было фильмом-скандалом. Пресса писала, что голливудцы «кастрируют» исходный роман, упрощая его (откровенно говоря, переоцененную) смесь оккультного упадничества, эротизма, гомоэротизма и смерти. «Они просто хотели раздуть шумиху», – вздыхает Круз. Фильм преимущественно привлекал внимание, потому что в нем играл суперактер, но когда Ривер Феникс умер накануне начала съемок, и кинематографисты, и журналисты решили, что лента проклята. И нападки на нее усилились.

Придумывая Лестата, Райс (сочинительница книги) создала вампира на все времена – аморального французского щеголя, в равной мере героя Брэма Стокера и Джеки Коллинз. Блондинистый пройдоха Лестат напоминал будущего капитана Джека Воробья, только более склонного к депрессии и отчаянию. И, по мнению Райс, Том Круз на эту роль не подходил.

Когда Нил Джордан принялся спешно переписывать подготовленный Райс сценарий, снимать по которому «было невозможно», у писательницы вскипела кровь, и она призвала своих многочисленных поклонников бойкотировать «бездарную экранизацию» с «золотым мальчиком» Томом Крузом, якобы приглашенным только ради привлечения зрителей.

Круз признает, что ошибся, когда вовремя не связался с Райс. «Мне нужно было встретиться с Энн и объяснить, почему я взялся за эту картину. Я понимаю – это ее книга, ее детище. Роман многое для нее значил. И я хотел воздать должное ее книге».

И действительно, Круз с упоением играл Лестата – трагического демона, а не голливудского идола. Когда в прессе появились сделанные папарацци размытые фотографии Круза в болезненно бледном вампирском гриме, декораторы построили туннель из парусины между павильонами студии Pinewood, чтобы скрыть звезду от посторонних глаз.

Всего Круз трижды существенно менял свою всемирно известную внешность: Лестат, седовласый киллер в «Соучастнике» (режиссер Майкл Манн хотел, чтобы зрители спрашивали: «Что случилось с этим парнем?») и Лес Гроссман в «Солдатах неудачи». Три превращения – три злодея.

Несмотря ни на что, «Интервью» неплохо сохранилось. Эта жестокая и страстная лента выигрышно смотрится на фоне нынешней тщедушной вампирской романтики. За возможным исключением «Ванильного неба», это единственный хоррор Круза. «Уникальное кино», – гордо говорит он.

Даже Райс была вынуждена взять свои слова назад, когда в ее поместье в Новом Орлеане прислали кассету с фильмом. «Он такой эксцентричный, такой экстремальный, такой необычный, – написала она в новом открытом письме. – Это роскошный американский триумф».

Когда Том Круз был маленьким, он стриг лужайки и разносил газеты, чтобы по вечерам ходить в кино. Летом 1977 года он посмотрел «Звездные войны» 12 раз.

«Я тщательно отбирал фильмы, которые хотел увидеть», – воспоминает актер. Поэтому, когда он подписал производственный контракт с Paramount, он первым делом спросил: «У кого сейчас права на сериал “Миссия невыполнима”?» Он хотел снять кино, которое бы понравилось мальчишке, стригущему траву ради полета на Татуин. Кино с отличной музыкальной темой.

«Я надеялся, что это будет киноцикл», – признает он. Также он хотел расширить свой творческий диапазон. Он решил разрабатывать сценарии («масштабные истории для масштабных лент») и лично отбирать режиссеров.

«Я хотел странствовать по миру и работать с иностранными звездами». Он помнит, как впервые сошел с самолета, чтобы затем поехать на ланч на британскую студию Pinewood, где снимаются фильмы о Джеймсе Бонде. «Мой шофер некогда возил Дэвида Лина на съемки “Лоуренса Аравийского”», – изумляется актер.

Пикейные жилеты, конечно, брюзжали, что забытый сериал 1960-х тридцать лет спустя никого не заинтересует. Но Круз стоял на своем. «Еще я хотел, чтобы фильм снимал Брайан де Пальма, который только что выпустил “Костер тщеславия”! – смеется Круз. – Я говорил: “Посмотрите на него, он настоящий режиссер. Посмотрите, какие сцены он умеет создавать”». Он специально подбирал постановщиков с ярким и уникальным стилем: де Пальма, Джон Ву, Дж. Дж. Абрамс, Брэд Берд. Очевидно, как продюсер он хотел не дергать за ниточки, а качаться на них.

«Миссии» упрочили финансовую репутацию Круза и позволили ему в промежутках между сериями сниматься в лентах вроде «Магнолии» и «Операции “Валькирия”». Также они выпестовали его внутреннего сорвиголову. В первой «Миссии» он свисал с потолка в Лэнгли (по-настоящему). Во второй «Миссии» он свисал со скал в Юте (по-настоящему). В третьей «Миссии» он спустился по стене башни Bank Of China в Шанхае (по-настоящему). А в четвертой серии он, решив превзойти свои прошлые подвиги, как безумный циркач раскачивался вдоль стены Бурдж-Халифа, самого высокого здания в мире. И все снова было по-настоящему.

«Конечно, это сплошной адреналин, – говорит Круз, признавая, что рискует не только ради любви к искусству – Но я также думал: “Если все получится, будет потрясающий кадр”». Когда он впервые попробовал выполнить трюк на Бурдж-Халифа, он слишком сильно оттолкнулся. «И вот я лечу головой вперед прямо в здание, – смеется он. – Я тогда крепко ударился об окно». Когда он посмотрел вверх, съемочная группа была белее Лестата. «Я крикнул им: “Без паники! Все нормально. Давайте еще раз!”»

Единственное, чего Круз боится, – это самому поставить очередную «Миссию». Разве это не естественный следующий шаг? «Знаете, я не скажу “нет”, – говорит он. Он явно сам еще спорит с собой, как отвечать на этот вопрос. – Но мне нравится сам процесс работы с режиссерами».

Том Круз никогда не был наемником, отбывающим номер. Работая со звездой, режиссеры всегда получали творческого партнера, и с некоторыми из них у Круза складывались особые отношения, которые оказали огромное влияние на его жизнь и карьеру. Помимо уже упомянутых Скотта и Поллока такие отношения у Круза были с еще тремя очень разными постановщиками. Один из них, Кэмерон Кроу, стал его лучшим другом.

Они познакомились, когда Кроу, тогда еще журналист, в начале 1980-х написал первую «обложечную» статью о Крузе. Они сразу сдружились, но прошли годы, прежде чем Кроу прислал другу сценарий о разочарованном в жизни спортивном агенте Джерри Магуайре (в дальнейшем Круз убедил Кроу поставить сюрный триллер «Ванильное небо»). «С каждым кинематографистом приходится находить общий язык, – объясняет актер. – Для нас с Кэмероном это был язык дружбы. Мы вместе тусовались, перебрасывались идеями. Это были особые, очень дорогие для меня отношения». Которые, конечно, влияли на то, как режиссер и актер работали на съемках.

Взять, например, знаменитую сцену «Магуайра», в которой Джерри убеждает свою жену (Рене Зеллвегер) вернуться к нему бессмертными словами: «Ты… меня дополняешь». Мы недавно признали ее самым романтическим моментом в истории кино эпохи EMPIRE, и это, безусловно, самый романтический момент в фильмографии Круза.

«Я с нетерпением ждал этой сцены», – говорит актер, но ему пришлось за нее побороться. «Кэмерон пришел ко мне перед началом съемки и сказал: “Может быть, мне нужно ее переписать”. Я ответил: “Ну пожалуйста, дай мне ее сыграть. Если тебе не понравится, ты ее перепишешь”. И мы в первом же дубле попали в точку».

Со Стэнли Кубриком Круза познакомил Сидни Поллак. «Дай мне твой номер факса, – сказал он актеру. – Стэнли хочет прислать тебе факс». Так началась история «Широко закрытых глаз» – с факса. Несколько месяцев спустя Круз получил сценарий будущей ленты.

Съемки «Глаз» заняли больше года. Они проходили под покровом тайны, и Голливуд полнился слухами о том, что творилось на студии Pinewood. Бесконечные дубли и постоянные срывы расписания были для Кубрика обычным делом, но в тот раз режиссер снимал провокационное эротическое кино, и о съемках судачили так страстно, будто постановщик устраивал оргии. Круза, однако, ничто не смущало. Он был готов на все ради сотрудничества с Кубриком, а режиссер оберегал и направлял Круза и Кидман как заботливый отец. Снятый в итоге фильм был балансирующим на грани грез и реальности исследованием сексуальных влечений, и Кубрик считал его своей лучшей работой. «Разумеется, – ухмыляется Круз, – в начале работы Стэнли сказал нам: “Мы снимем этот фильм за три месяца”».

Как мог самый известный актер не сняться у самого известного режиссера? Стивен Спилберг и Том Круз были созданы друг для друга, но поработать вместе им довелось лишь после двух фальстартов. Спилберг готовился снять «Человека дождя», но отказался от него ради третьего «Индианы Джонса». Потом они несколько месяцев корпели над «Загадочной историей Бенджамина Баттона», но так и не запустили ее в производство.

Когда Спилберг предложил Крузу прочесть повесть Филипа К. Дика «Особое мнение», это оказался совсем не такой проект, какого ждали от режиссера: гнетущий фантастический нуар о наказании за несовершенное преступление. Подобно Крузу, Спилберга часто считают несгибаемым оптимистом, но на самом деле он любит мрачные истории. «Вы что, смеетесь? Челюсти! – восклицает Круз. – В “Особом мнении” главный герой – наркоман, он разваливается на глазах. Мне пришлось делать обезболивание глаз!»

Восхищенный талантом режиссера, Круз раньше всех приходил на площадку, чтобы просто поболтать со Спилбергом. «Мы по утрам с ним гуляли по декорациям».

Когда три года спустя они вновь объединили усилия (к тому времени Круз уже закончил «Последнего самурая» и «Соучастника»), их совместный проект получился еще более трагичным. Перенесенная в наши дни экранизация «Войны миров» снималась под впечатлением от терактов 11 сентября, и новые спилберговские инопланетяне не были похожи на И-Ти. Добавьте к двум спилберговским лентам «Обливион» и «Грань будущего», и вы заметите, что Круза тянет к сумрачным изображениям будущего. «Вы же понимаете, такие картины драматичнее, – отвечает актер, улыбаясь. – Но человечество в них всегда побеждает. Я не пессимист. Я реалист».

Когда он занимался монтажом «Миссии 2» в Сиднее, ему позвонили из MTV. Переселению на студию предшествовали 40-дневные ливни, которые чуть не сорвали съемки. Круз был вымотан, и последнее, что ему в то время было нужно, это участие в церемонии MTV. «Я не хотел снимать никаких смешных роликов», – признает Круз. Затем он узнал, что в Сидней приехал Бен Стиллер. Так родился Том Крюз.

«Бен всегда превосходно меня пародировал». Круз видел видео, в которых комик изображал его в «Цвете денег» и в «Лучшем стрелке». Это были ехидные, но не злые ролики, и Круз и Стиллер легко сдружились. «У него уникальный взгляд на мир», – смеется Круз. И в самом деле, уникальный. Стиллер рассказал актеру о замысле «Солдат неудачи», когда снимал для MTV сцену, в которой Крюза били по лицу.

«Знаешь, чего тебе не хватает? – ответил тогда Круз, который сразу проникся духом фарсовой сатиры о безумных съемках боевика. – Тебе нужна студия, которая будет давить на персонажей. Это будет катализатор событий».

Так родился Лес Гроссман, самый запредельный персонаж Круза – обрюзгший, лысеющий, сексуально озабоченный студийный босс, ругань которого даже сапожника заставит покраснеть. «Я еще ему сказал, – добавляет Круз, – я буду танцевать». Актер вихляет бедрами, показывая, как танцует начальник, считающий себя гением хип-хопа. «Бен был просто в шоке».

Гроссман явно раскрепостил Круза. После него Круз сыграл гламурного металлиста Стейси Джекса в «Роке на века» («Я хотел узнать, умею ли я петь») и изобразил психопата-суперагента в «Рыцаре дня» и крутого бывшего сыщика в «Джеке Ричере». Наконец, его последний на сегодняшний день персонаж – трус в «Грани будущего», который учится быть Томом Крузом.

Том Круз сейчас и сам на грани будущего. Он стареет. Не так быстро, как простые смертные, но все же он должен ответить на вызов времени. Планирует ли он чаще играть характерные роли? Или, может быть, он переключится на комедии? Круз такими категориями не мыслит. «Я все время ищу что-то новое, – признает он. – Но я думаю не о жанре, а о персонаже. Кто он? Что у него за история?»

Что ж, нельзя сменить стиль, если у тебя его нет. Радикально меняться, правда, Круз в любом случае пока не планирует. Он готовится запустить в производство новую «Миссию» и надеется после нее сыграть с Брэдом Питтом в напоминающей «Дни грома» гоночной драме «Гони во весь дух». Также он хочет еще раз сыграть Ричера.

«Через 25 лет мне будет… 77! – смеется он. – И вы спросите у меня в интервью: “Том, когда же ты остановишься?” Я мечтаю до конца жизни работать в кино, не обязательно актером. Сколько сейчас Иствуду?»

Мы вспоминаем – 83 года. «Еще мальчишка – отвечает Круз. – Еще мальчишка».