Любимое кино. Безумный Макс

В недалеком будущем, когда глобальный энергетический кризис ослабляет государства и систему правопорядка, банда байкеров приезжает в маленький городок в австралийской глубинке, чтобы отомстить местной полиции за смерть их «соратника», погибшего во время побега из тюрьмы. Когда бандиты живьем сжигают одного из полицейских, напарник убитого копа разочаровывается в правосудии и решает уйти из полиции. Чтобы убедить подчиненного остаться на службе, начальник полиции говорит ему: «Макс, ты – победитель. Ты – лучший из моих людей. Я не могу тебя потерять только из-за того, что тебе взбрело в голову все бросить. Люди говорят, что больше не верят в героев. К черту их! Мы с тобой, Макс, мы вместе вернем людям героев!»

Благодаря поддержке правительства австралийское кино, чуть не умершее в 1960-х, в начале 1970-х стремительно начало набирать обороты. Австралийцы снимали самые разные картины, но в мире они были известны как постановщики драм и исторических лент, способных заинтересовать лишь зрителей самого маленького континента и зарубежную артхаусную публику. Лишь в 1979 году австралийский режиссер Джордж Миллер создал развлекательную картину, которая стала полноценным мировым хитом и убедила иностранцев, что австралийцы знают толк не только в драмах, но и в боевиках. Эта лента называлась «Безумный Макс».

Помните, как Сережа Сыроежкин в «Приключениях Электроника» прогуливал школу, посылая вместо себя робота-близнеца? Джордж Миллер в конце 1960-х точно так же прогуливал занятия в мединституте. Он учился там вместе со своим братом-близнецом, и пока более прилежный Джон Миллер конспектировал лекции, Джордж Миллер ходил в кино.

Чаще всего Джордж бывал в кинотеатре под открытым небом – точнее, рядом с этим кинотеатром, поскольку будущий режиссер нашел возвышенность, с которой можно было смотреть кино, не заходя на территорию заведения и не платя за билет. Правда, звук фильмов до той возвышенности не долетал, и потому Джордж тогда особенно полюбил «визуальное» кино, понятное без слов. Это отчасти предопределило его дальнейшую жанровую карьеру, нетипичную для Австралии.

Естественно, это не было первым столкновением Миллера с кинематографом. Он влюбился в кино, еще когда жил с родителями, эмигрантами из Греции (их настоящая фамилия – Милиотис), в маленьком городке Шиншилла. Однако Австралия – это не Америка, и потому Джорджу тогда даже в голову не приходило, что он сможет зарабатывать на жизнь, снимая кино. И он был совершенно прав – австралийская киноиндустрия в 1960-х дышала на ладан.

К тому времени, когда учеба Джорджа и Джона в мединституте подошла к концу, ситуация начала меняться. Правительство озаботилось поддержкой кинопроизводства и кинообразования, в университетах начали организовываться программы по выявлению потенциальных творцов, и в 1971 году Джордж и его младший брат Крис выиграли студенческий конкурс с минутной короткометражкой. Это вдохновило Джорджа записаться на кинокурсы университета Мельбурна, и там он познакомился со студентом по имени Байрон Кеннеди, который в дальнейшем стал его постоянным продюсером и бизнес-партнером.

Не решившись прервать занятия медициной, Миллер посещал кинокурсы параллельно с прохождением интернатуры. Работал он в основном на «скорой помощи», и его пациентами часто были жертвы автомобильных аварий. Миллер и до этого хорошо знал, как опасно лихачество, поскольку в скучной Шиншилле подростки только и делали, что гоняли по городу и сельским дорогам, и Джордж потерял нескольких знакомых в автокатастрофах. Но одно дело несколько раз сходить на похороны, и совсем другое – каждый день биться за жизнь молодых ребят, пытаться сшить разодранные тела, а затем объяснять родителям, что случилось. Эта работа произвела на Миллера столь сильное впечатление, что Джордж решил: он должен снять мрачный, пугающий фильм о насилии на дорогах.

Набив руку на экспериментальных короткометражках и завоевав определенное уважение в профессиональных кругах, Миллер и Кеннеди в середине 1970-х задумались о создании своей первой полнометражной картины. Основным источником вдохновения для нее послужил нефтяной кризис 1973 года, который начался с того, что арабские страны во время арабо-израильской войны объявили мораторий на продажу нефти в США и некоторые другие страны, поддерживавшие Израиль. Цены на топливо мгновенно взлетели, в Австралии начались перебои с поставками, на бензоколонках образовались очереди, и люди вели себя в них столь безобразно, что Миллеру нетрудно было представить себе, что случится в стране, если кризис затянется и обострится.

Соединив это пугающее видение будущего с его прежним замыслом ленты о дорожном насилии, Миллер быстро пришел к идее картины о недалеком будущем, в котором обнаглевшие байкеры противостоят ослабленной глобальным кризисом полиции. Хотя у властей еще есть оружие, машины и тюрьмы, люди в таком мире больше боятся дорожных бандитов, чем полиции, и потому строгое соблюдение закона оборачивается против его служителей. Как призвать преступника к ответу, если потерпевшие отказываются заявлять о преступлениях, а свидетели не дают показания? И что делать, если полицейские отправляют злодеев в тюрьму, а злодеи отправляют полицейских в могилу? Рано или поздно должен найтись коп, который забудет о правилах и начнет мстить бандитам так же жестоко, как они мстят полиции. В этот момент он перестанет быть копом по имени Макс и станет «Безумным Максом».

Разумеется, Миллер не был зачинателем жанра. В 1970-х фантастические постапокалиптические фильмы и ленты о «неправильных» полицейских были весьма популярны в Америке и в Европе. Достаточно вспомнить такие постановки, как «Грязный Гарри» и «Парень и его пес» (ранняя роль актера Дона Джонсона и один из источников вдохновения для всего цикла «Безумный Макс»). Австралиец был в тренде мирового жанрового кино – но не в тренде национальной кинематографии, где, как уже говорилось, царили артхаусные, психологические и исторические драмы. Когда Миллер и Кеннеди попытались найти деньги на проект, они быстро поняли, что на государство и крупные корпорации рассчитывать не стоит. Те поддерживали совсем другое, «престижное» австралийское кино.

Как позднее признался режиссер, деньги на «Безумного Макса» они искали куда дольше, чем собственно работали над картиной. В конце концов картину профинансировали друзья и знакомые напарников, а также мельбурнские владельцы автомастерских и американская студия Warner. Последняя вложилась в фильм в обмен на зарубежные прокатные права. С австралийской стороны проект вела медиакомпания Village Roadshow.

Существенную часть ленты Миллер и Кеннеди оплатили из собственного кармана. Чтобы скопить нужную сумму, они несколько месяцев работали на «скорой помощи» врачом и шофером соответственно. Так что режиссер был совершенно прав, когда не стал манкировать получением медицинского диплома ради ухода в более интересную профессию! Всего напарникам удалось раздобыть около 350-400 тысяч австралийских долларов.

Над превращением 40-страничной сценарной разработки в полноценный текст Миллер работал вместе со своим другом, сценаристом-дебютантом Джеймсом МакКослендом. Именно МакКосленд предложил называть главного героя «Макс», а картину в целом – «Безумный Макс». В свою очередь, Миллер придумал фамилию «Рокатански», переиначив звучное имя австрийского анатома XIX века Карла фон Рокитански.

Подбор актеров был ограничен бюджетом ленты. В начале этого процесса Миллер задумался было о приглашении на главную роль американской звезды, чтобы гарантировать картине широкий международный прокат. Но когда он слетал в Голливуд и навел справки, он узнал, что наем мало-мальски известного исполнителя «сожрет» все его деньги. Так что постановщику пришлось довольствоваться австралийцами, многие из которых не были известны даже в Австралии.

По легенде, которую любит рассказывать сам Мел Гибсон, свежеиспеченный выпускник Национального института драматического искусства (НИДИ) в Сиднее не собирался пробоваться на роль в «Максе». У него в день прослушивания был «нетоварный» вид – предыдущим вечером 21-летний актер подрался на вечеринке, и его лицо было одним сплошным синяком. Поэтому Гибсон пришел на студию лишь потому, что увязался за своим другом и коллегой Стивом Бизли, который пробовался на главную роль, но в итоге получил роль полицейского по кличке Гусь, напарника и лучшего друга Макса. Однако ассистентам по кастингу Гибсон понравился, потому что физиономия у него в тот момент была очень «бандитская», и его попросили прийти через две недели, на пробы второстепенных злодеев. Каково же было их удивление, когда вместо «гопника» на прослушивание явился «ангелочек»! Гибсону даже сперва не поверили, что это в самом деле он…

По другой, более прозаичной версии, Гибсон и Бизли получили роли Макса и Гуся, потому что понравились Миллеру в театральной постановке НИДИ (в этом вузе учили играть не в кино, а на подмостках). В любом случае актеру очень повезло, что он как раз в тот момент сменил имидж – сбрил «хипповую» бороду и подстриг длинные волосы. По забавному стечению обстоятельств, Миллер снял-таки в главной роли «американскую звезду» – семья Гибсонов перебралась в Австралию, когда Мелу было 12 лет, и по закону родившийся в Америке юноша был гражданином США.

Несколько исполнителей существенных ролей «Безумный Макс» унаследовал у предыдущего популярного австралийского фильма о полицейских и байкерах – криминального триллера 1974 года «Стоун» о детективе, который внедряется в байкерскую группировку, чтобы узнать, кто убивает ее членов. В частности, из «Стоуна» в «Макса» перешли Хью Киас-Бёрн и Роджер Уорд. В картине Сэнди Хардбатта они изображали байкеров, а у Миллера Киас-Бёрн сыграл бандитского главаря по кличке Пальцерез, а Уорд – начальника полиции по прозвищу Фифи. Кстати сказать, 36 лет спустя Миллер вновь дал Киас-Бёрну работу. В только что вышедшем на экраны блокбастере «Безумный Макс: Дорога ярости» актер сыграл Несмертного Джо, главаря влиятельной банды и основного противника главных героев. Не стареют душой ветераны! Как и Гибсон, Киас-Бёрн был по основной актерской специальности исполнителем театральных ролей из шекспировского канона.

Роль жены Макса изначально получила актриса Рози Бейли из популярной австралийской «мыльной оперы» «Молодые врачи». Однако в самом начале съемок она попала в автокатастрофу, и потому вместо нее Джесси Рокатански сыграла Джоэнн Сэмюэл, также героиня «Молодых врачей».

Бюджет «Безумного Макса» был настолько скромным, что в нем даже не было средств на оплату перелета из Сиднея, где проводился кастинг, в Мельбурн, где проходили съемки, всех набранных актеров. На билет Гибсону средства, конечно, наскребли, а вот некоторые другие артисты добирались своим ходом, на мотоциклах, на которых они потом ездили в кадре (14 мотоциклов Kawasaki были предоставлены местным дилером японской компании). Заодно актеры, изображавшие байкеров, вжились в свои роли и освоились на мотоциклах, которые прежде не водили.

Экономия распространилась и на костюмы, которые носили персонажи. Лишь у Гибсона и Бизли были «доспехи» из настоящей кожи. Все остальные экранные полицейские были одеты в дешевые костюмы из винила.

Помимо актеров байкеров играли настоящие байкеры из мельбурнского клуба Vigilanties. Они же выполнили некоторые опасные трюки ленты. Универсальной валютой для оплаты услуг байкеров и прочих непрофессионалов, участвовавших в съемках, были «плиты» пива (популярные в Австралии упаковки по 24 банки).

Платить банками пива, а не деньгами через банк было удобно не только по обычным в таких случаях соображениям, но и потому, что съемки не всегда проводились легально. Особенно когда создавались трюковые сцены. Из-за редкости подобных съемок в Австралии механизм их согласования с полицией и властями был толком не отработан, и потому Миллер и Кеннеди решили не связываться с бюрократами, а снимать «по-партизански», на свой страх и риск. Благо, что Австралия – страна большая, и даже в окрестностях Мельбурна всегда можно найти укромный уголок или пустой участок дороги без полицейского присутствия. Правда, однажды Гибсона и Бизли задержала полиция, когда те мчались на своей «полицейской» машине, но все кончилось хорошо. С копами тоже договорились по-дружески…

Кстати, машина в самом деле была полицейской. Для съемок использовались старые машины, купленные по дешевке на аукционах-распродажах, и некоторые из них ранее принадлежали полиции. Одни и те же машины по несколько раз перекрашивались в разные цвета, чтобы сыграть несколько «ролей» и сэкономить продюсерам средства. Лишь немногие из них дожили до конца съемок – по ходу создания «Макса» было разбито 14 автомобилей и мотоциклов. Был среди них и старенький фургон Mazda Bongo, принадлежавший Джорджу Миллеру. К счастью для поклонников цикла, черный тюнингованный Ford XB Falcon GT351 с «ускорителем» (естественно, бутафорским), на котором Макс рассекает в конце фильма, сохранился. В дальнейшем он сыграл во второй серии «Безумного Макса», а сейчас находится в музее во Флориде. Все аварии снимались с одного дубля – из-за нехватки бюджета и для того, чтобы не привлекать лишнего внимания копов.

Полицейский участок в картине изображала бывшая насосная станция мельбурнской канализации в Спотсвуде, пригороде Мельбурна. Название у здания, построенного в самом конце XIX века, «неаппетитное», однако эта насосная станция считается памятником австралийской промышленной архитектуры. Сейчас оно принадлежит Музею штата Виктория, и там находится музейный Центр науки и технологии.

Съемки картины начались в ноябре 1977 года, и они продолжались 12 недель – шесть недель на съемки актеров и еще шесть недель на съемки трюков. Главной технической «фишкой» картины была рискованная операторская работа. Порой автомобили и мотоциклы проносились на расстоянии вытянутой руки от камеры и оператора, и оператору иногда приходилось снимать на скорости в 100 километров в час. Причем сидя не только в машине сопровождения, но и пассажиром на мотоцикле. Дэвиду Эггби, впрочем, ничего не было страшно. До перехода в кино он был оператором на военном флоте.

После создания монтажного черновика картины Миллеру понадобилось еще две недели на дополнительные съемки в мае 1978 года. Над окончательным монтажом Миллер и Кеннеди работали дома у одного из их друзей. Там же, в домашней студии, напарники корпели над монтажом звука.

Саундтрек фильма сочинил известный австралийский кино- и телекомпозитор Брайан Мэй, тезка гитариста группы Queen. По настоянию Миллера он ориентировался на музыку Бернарда Харманна для фильмов Альфреда Хичкока (в частности, для «Психо»). Музыка Мэя была удостоена премии AFI, «австралийского Оскара» (также австралийский киноинститут отметил звук и монтаж ленты).

«Безумный Макс» вышел в австралийский прокат 12 апреля 1979 года. Для релиза в Америке картина была переозвучена, так как американцы с трудом понимали австралийский акцент и путались в сленге, которым пользовались герои. Юмор ситуации заключался в том, что не все сленговые слова были «настоящими». Вдохновившись «Заводным апельсином» Энтони Бёрджесса, Миллер придумал для фильма несколько сленговых слов будущего, чтобы подчеркнуть, что действие развивается не «здесь и сейчас».

Несмотря на эти дополнительные усилия, в Штатах картина заработала всего 8 миллионов долларов – внушительная сумма в сравнении с бюджетом «Макса» в 400 тысяч австралийских долларов, но скромные деньги в сравнении со 100 миллионами долларов, которые принес весь мировой прокат. Картина и сейчас считается одним из самых успешных проектов мирового кино – если определять успех по соотношению бюджета ленты и ее сборов.

Фантастические прокатные достижения «Безумного Макса» отчасти объяснялись его скандальностью. Критики были настолько шокированы лентой, в которой полицейский жестоко расправляется с бандитами после того, как они убивают его жену и ребенка, что описывали «Макса» в таком тоне, будто это самое жуткое, жестокое и неистовое кино всех времен.

Это, однако, были преувеличения. По нынешним меркам картина у Миллера вышла медлительная, не страшная и не особенно кровавая, а отнюдь не выдающиеся даже для конца 1970-х автомобильные трюки занимали лишь малую ее часть. Да и фантастическая «постапокалиптичность» в фильме была весьма условная. Ну какой же это постапокалипсис, если полиция еще существует и если люди живут в обычных домах и ездят на обычных машинах, лишь изредка изощренно модифицированных?

Тем не менее «Безумный Макс» все же считается австралийской классикой, вписавшей имена Джорджа Миллера и Мела Гибсона в национальные киноанналы. В 1980-х за первым «Максом» последовали еще два, а сейчас к ним добавился и четвертый. Хотя герои картины и иронизируют по поводу ставших известной цитатой слов начальника полиции о том, что они с Максом вернут людям героев, это в самом деле произошло – Безумный Макс стал жанровой иконой и одним из самых известных киногероев последних десятилетий. Правда, в полной мере это случилось лишь после выхода в 1981 году «Безумного Макса 2», куда более эффектной и сильной ленты, которую сам Миллер называет «работой над ошибками» первой картины. Но этот фильм заслуживает отдельного рассказа…