Рецензия на фильм «Престиж»

"Престиж" Кристофера Нолана на московских экранах

Майкл Кейн играет "техника магических искусств" – человека, сооружающего эти волшебные ящики и клетки, вместе с артистом придумывающего новые трюки и обеспечивающего их инженерией. Он единственный, кому открыты все тайны. Ведь даже фокусник может заставить себя поверить, что клетка не причинит птице вреда. Но техник знает, что под ее дном он всегда найдет скрытый от публики покрывалом крошечный птичий трупик.

Лондон, рубеж XIX--XX веков. Под руководством героя Кейна двое молодых фокусников – Роберт (Хью Джекман) и Алфред (Кристиан Бэйл) начинают свою карьеру. В роли "девушки для распиливания" с ними вместе работает жена Роберта. Слишком рискованный трюк, на который решил пойти одержимый страстью к новаторству Алфред, стоит ей жизни. Алфреда изгоняют из компании. Бывшие друзья и коллеги становятся врагами и соперниками на всю жизнь. Их кровавому соперничеству с невероятным исходом и посвящена картина.

Читавшие книгу британского литератора Кристофера Приста, которая легла в основу экранизации, утверждают, что все истории про убитую женщину, отстрелянные пальцы, переломанные ноги и закапывание живьем в могилу – на совести режиссера Кристофера Нолана: он сам написал по книге сценарий (в колледже будущий режиссер изучал английскую литературу и полагает, что это сильно повлияло на его восприятие кинематографа). В романе все куда менее броско, все приглушенно: это просто история двух талантливых фокусников; одному из них судьба сделала царский подарок в виде брата-близнеца, а второй, не знающий о существовании брата, пытается постигнуть тайну раздвоения личности. Но вряд ли автор «Помни…» /Memento/ (2000), «Бессонницы» /Insomnia/ (2002) и «Бэтмена: начало» /Batman Begins/ (2005), британский режиссер, уже несколько лет как признанный звездой мировой величины, вводит в свой фильм кровавые эпизоды исключительно ради кинематографического эффекта. Дело, скорее, в том, что Нолан снимает кино не столько о фокусниках, сколько о шоу-бизнесе – понятии, которого во времена действия романа еще не существовало, но появление которого оказалось столь же неизбежным, как и наступление нового века.

Воплощением образа грядущего столетия в фильме стал сыгранный Дэвидом Боуи Никола Тесла, великий изобретатель, чьи идеи и спустя сто лет остались фантастикой. Появление фантастической линии в картине, где любое чудо объясняется с детальной подробностью, а детали прописаны с настоящей британской тщательностью, сбивает с толку зрителя. Момент, когда диккенсовский реализм переходит в science fiction, ускользает от восприятия – именно поэтому не читавшим книгу очень трудно сообразить, что же именно происходит в финале. Пользуясь терминологией фильма, можно сказать, что сам престиж, то есть финальный, главный аккорд, Нолану не совсем удался, зато процесс подготовки кульминации оказался по-настоящему превосходен.

По фильму герой Кристиана Бэйла гораздо талантливее героя Хью Джекмана, хотя в последнем куда больше звездности. Из этого расклада явно и исходил режиссер, подбирая исполнителей: англичанин Бэйл – актер действительно выдающийся, австралиец Джекман – актер-звезда.

Американка Скарлетт Йоханссон, сыгравшая Оливию – возлюбленную сначала одного, затем другого героя, которую оба они не стесняются использовать как шпионку и провокаторшу, – после последней роли у Вуди Аллена так прочно вписалась в цирковые интерьеры, что кажется, будто в них родилась. Ее фарсовый – в «Сенсации» /Scoop/ (2006) – дуэт с Хью Джекманом, в "Престиже" действительно переходит в область трагедии.

Именно Йоханссон становится в фильме музой самого явления "шоу-бизнес", воплощением идеи о том, что представление должно продолжаться, какие бы кровавые драмы ни разыгрывались в этот момент за сценой. В чем причина этих драм: одержимость ли искусством, жажда победы над соперником, стремление к престижу – в общепринятом смысле слова – на этот вопрос фильм не дает ответа. И то, и другое, и третье. Только в истории, рассказанной Ноланом, главным все-таки становится не искусство, не шоу, а его жертвы: убитые птицы, покончившие с собой или случайно погибшие женщины и сами художники, поверившие в свое сверхчеловеческое могущество.

"Я никогда не считал себя удачливым человеком, – признался однажды Кристофер Нолан. – Я законченный пессимист. Это действительно так".