Беседы с дьяволом: рецензия на фильм «Молодой Папа» с Шайей ЛаБафом

Реальная история Пио из Пьетрельчины (1887-1968), священника и монаха из ордена капуцинов. После окончания Первой мировой войны в Италии возрастает популярность социализма. В это же время Пио, не служивший в армии по причине болезни, пытается совладать с искушениями и повторно доказать любовь к Богу.

Шайа Лабаф в роли Падре Пио на кадре из фильма «Молодой папа»

Изувеченного в локализации «Молодого Папу» (в оригинале: Padre Pio) впервые показали на прошлогоднем Венецианском кинофестивале в программе «Дни авторов». Самой «авторскости» при этом в фильме не осталось: проект мог гипотетически заинтересовать тематикой духовности и взаимосвязью с политикой (обе регулярно исследуются постановщиком Феррарой) или, например, возвращением на экраны ЛаБафа после обвинений в насилии. Вопреки проблескам актуальности, конечный результат напоминает тонально несформированное, раздробленное сюжетное месиво с блужданиями во тьме, тренировку зрителя на выносливость без всякой логической цели. 

Шайа Лабаф в роли Падре Пио на кадре из фильма «Молодой папа»

С первых же минут фильм раздваивается и начинает бессвязно говорить о двух несовместимых вещах: религии и классовой борьбе. Меньшую часть Пио, не покидавший монастыря до конца жизни, будет просить Господа о спасении душ окружающих и своей собственной, пока в близлежащей деревне Сан-Джованни-Ротондо травмированные войной люди отринут бедность и рабский труд ради новой страницы истории. Жители деревни впервые голосуют на выборах за социалистов, а когда результаты победившей партии отказываются ратифицировать, те выходят на восстание (которое быстро и жестоко подавляют). Сам фильм тоже нередко сходит с пути: Феррара отказывается от линейного повествования и разумного распределения сюжетных линий, которые часто заходят в тупик. В 100 минут хронометража укладываются блуждания с содрогающейся камерой, анахронизмы в виде fuck и другого скудного мата, разговоры с дьяволом, полтора богохульства и пересказ инцеста (переодетая в мужчину Азия Ардженто испытывает влечение к дочери). При всём видимом экспериментальном великолепии ни режиссёр, ни его альтер эго так и не раскроют центрального персонажа, не заставят ему сопереживать.

Азия Ардженто на кадре из фильма «Молодой папа»

ЛаБаф во время съёмок настолько преисполнился подвигами Пио, что принял католицизм. К середине фильма возникает стойкое ощущение, что весь проект был задуман ради очищения имиджа актёра от скандальных хроник. Осуждать внутренних демонов звезды «Трансформеров» и «Нимфоманки» действительно стоит, хоть он и пытается покаяться в причинённой близким людям боли, лучшим способом для этого все же остаётся курс психотерапии, а не актерский метод. «Молодой Папа» превращается в лихорадочную проповедь и нестабильную экранную реинкарнацию Пио, от которой сам священник пришёл бы в праведный ужас. Монах мог исцелять страдающих от болезней и был известен благодаря стигматам на ладонях, но даже его усилий вряд ли хватило бы для оживления данного байопика.

Последние годы Феррара всё глубже исследует катакомбы человеческого подсознания: примерами служат «Сибирь» с Уиллемом Дефо и говорящей рыбой или «Нули и единицы», где Итан Хоук на рассвете встречает апокалипсис. Божественного откровения в случае с «Молодым папой» не случилось. Ждать ли этого в будущем, тоже неясно: Феррара и ЛаБаф уже начали работу над совместной драмой об Освенциме, где в случае провала шансы на прощение будут минимальными.