11 ноября отмечали двухсотлетие Федора Михайловича Достоевского — одного из главных писателей в истории русской литературы. В честь знаменательного события мы выбрали шесть нетипичных экранизаций его произведений: от анимационной притчи до напряженного триллера.
Ранний шедевр выдающегося российского мультипликатора Александра Петрова — экранизация «фантастического рассказа» «Сон смешного человека», в котором герой перед планируемым самоубийством засыпает и попадает в мир, лишенный зависти, злости, воровства и других не самых приятных понятий. Он сначала не верит своему счастью, но постепенно становится причиной моральной деградации этого утопического места. Петров почти никак не меняет первоисточник и даже избегает его интерпретации — мультипликатор трепетно следует тексту, конвертируя литературный психологизм Достоевского в абстрактные образы, религиозные символы и сюрреалистическую атмосферу. Получилась впечатляющая видеорядом притча о том, что несовершенство мира искупает доброта одного человека.
Как и «Сон смешного человека», «Кроткая» была названа Достоевским фантастическим рассказом, но если жанровая принадлежность первого объяснима путешествием героя в идеальный мир, то вторая была отнесена к фантастике из-за стилистического приема, который использовал писатель: «Кроткая» написана как поток мыслей безымянного рассказчика, размышляющего о смерти своей жены — молодой девушки, которая была вынуждена выйти замуж за ростовщика из-за бедности своей семьи. Великий французский режиссер Робер Брессон неоднократно прибегал к творчеству Достоевского (по мотивам «Преступления и наказания» был снят «Карманник», «Белые ночи» переросли в «Четыре ночи мечтателя»), но мы решили выбрать «Кроткую», которую постановщик экранизировал, перенеся действие в современную ему Францию. Из суматошного первоисточника получился фирменный для постановщика минималистичный и тихий фильм — о цене любви, отчуждении, жизни в страхе и неравном браке.
«Братья Карамазовы», последний роман Достоевского, получил в советское время масштабную трехчасовую экранизацию, созданную режиссером Иваном Пырьевым. «Мальчики» — это тоже экранизация «Карамазовых», но лишь одной из двенадцати книг/глав романа: младший из Карамазовых, Алеша, ухаживает за умирающим гимназистом по имени Илюша, который страдает из-за того, что кинул дворняге хлебный мякиш с булавкой, переживает травлю в школе, а еще одновременно любит и ненавидит своего отца. Всего лишь 80-минутная лаконичная драма «Мальчики», конечно, не передаст монументальный философский размах «Братьев Карамазовых», зато познакомит с важнейшими мотивами первоисточника — конфликтом поколений, прощением и принятием смерти.
Есть что-то ироничное в том, что повесть «Белые ночи» Федора Достоевского, несмотря на гуманизм, известного своим рьяным антисемитизмом, частично экранизировал Джеймс Грей, еврей с украинскими корнями. Причем не просто экранизировал, а попросту скрестил первоисточник с культурой нью-йоркских евреев-мигрантов. Речь идет о фильме «Любовники», главную роль в котором сыграл Хоакин Феникс. Из повести о мечтателе, который гуляет по ночному Санкт-Петербургу с девушкой Настенькой, у которой есть жених, Грей взял главное — любовный треугольник и реплику о том, как героине хотелось бы любить обоих. Собственно, в той же ситуации оказывается страдающий из-за депрессии и кризиса среднего возраста парень Леонард, который разрывается между чувствами к соседке и дочери друга отца, на отношениях с которой настаивают родители. Не самая оригинальная завязка выливается в одну из самых эмоциональных и психологически точных мелодрам XXI века.
«Двойника», повесть Достоевского о желании быть признанным, британский постановщик Ричард Айоади экранизировал на удивление смело: он решил не переносить место действия в современность и вместо этого создал угнетающий антиутопический мир, будто вдохновленный абсурдизмом и бюрократизмом из творчества Франца Кафки. Здесь живет обычный клерк Саймон, который страдает из-за своей робости: он не может заговорить с понравившейся ему девушкой и терпит унижения на работе. Однажды в его жизни появляется Джеймс — двойник по внешности, но полная противоположность по характеру: он смелый, напористый и самоуверенный. Когда он начинает присваивать себе жизнь Саймона, последнему приходится взбунтоваться. У Айоади получился гиперстилизованный триллер об идентичности — кажется, как раз таких смелых, но полностью соответствующих первоисточнику прочтений классики и не хватает современному кинематографу.
Филиппинский режиссер Лав Диас — еще один любитель русской литературы XIX века: один из его недавних фильмов, «Женщина, которая ушла», вдохновлен рассказом Льва Толстого «Бог правду видит, да не скоро скажет», а вообще про его фильмографию принято говорить, что она целиком вдохновлена творчеством Достоевского. Особенно это заметно в четырехчасовой драме «Норте, конец истории», в которой Диас сначала экранизирует «Преступление и наказание», а потом предлагает альтернативное развитие событий. Его герой, бывший студент юридической школы, убивает процентщицу, руководствуясь пришествием новых времен, в которых этика должна считаться лишь условностью. Дальше Диас вносит коррективы в роман Достоевского: ловят не убийцу, а невинного человека, алкоголика Хоакима. Получается по-современному циничная интерпретация романа: если гуманист Достоевский верит в искупление Раскольникова, то у Диаса, увы, нет никакой надежды на моральное преображение героя.