Специализирующийся на экранизации бродвейских постановок режиссер Роб Маршалл переснял «Восемь с половиной» в жанре мюзикла: с шестью оскароскими лауретами и безо всякой надежды переиграть Феллини.
Самовлюбленный режиссер Гвидо Контини борется с творческим кризисом и выясняет отношения с многочисленными женщинами.
Первый вопрос, который приходит в голову при просмотре фильма: зачем? Действительно, «Восемь с половиной» Федерико Феллини был когда-то в 80-х превращен в мюзикл «Девять». Бродвейская адаптация сюжета о незадачливом гении в окружении женщин успешно собирала аншлаги и премии. Но театр на то и театр: эффект живого присутствия компенсировал зрителям легковесность режиссуры и шероховатости стиля. В конце концов, кто будет сравнивать театральную безделушку и исповедальный шедевр.
Роб Маршалл подошел к постановке во всеоружии собственного положительного опыта: он ведь снял «Чикаго», успех которого в нулевых дал повод для зарождения новой волны музыкального кино. Ему все под силу. Однако единственным внятным режиссерским решением было привести на площадку пять блестящих актрис: Кидман, Котийяр, Крус, Денч и Лорен. Маршалл хотел призвать на роль гения Гвидо Хавьера Бардема, но получил, увы, чересчур интеллектуально го, нервического Дэниела Дэй Льюиса. Остальное безобразно предсказуемо: в «Девять» все дорого, эффектно и как-то не очень уместно.
Этот фильм о творческом кризисе вполне мог бы возбудить кое-какие чувства в тех, кто знает, что такое дедлайн, если бы не Феллини. И дело тут не только в незыблемости авторитетов. Просто Маршалл не хочет никого победить. Он отрабатывает номер, чтобы было не стыдно. Дэй Льюис ощутимо проигрывает Мастроянни, саундтрек мюзикла совсем не соответствует планке, поставленной Нино Рота. Стилистическая точность — полировка изящного кабриолета маэстро, черные очки и отменно сидящий костюм — не спасают положения. Такое кино хорошо смотреть дома, на диске. По крайней мере, сидя на диване, можно проматывать некоторые особенно неудавшиеся музыкальные номера.