Рецензия на фильм «Убей меня нежно»

Многие воспринимают голливудский дебют китайца Чена Кайге как нечто совсем ужасное. Эротический триллер Востоку недоступен, жанр требует самоиронии, а у китайцев нет чувства юмора, и в его полном отсутствии стало совершенно очевидно, как ужасен артист Джозеф Файнс. Но кто виноват, что ужасность артиста Файнса многие не заметили еще во "Влюбленном Шекспире", поддавшись на "оскароносность" и привычную самоиронию? А может, "Убей меня нежно" просто иронизирует нежно - по-нашему, по-восточному - а многие к этому не привыкли и смеются не в тех местах?

Чем можно оспорить такую интерпретацию, если уже на титрах Чена назвали "Кейджем", хотя даже переводчик не мог не слыхать, что голливудского Кейджа зовут Николас?Потому представим себе, что знаменитый китаец отправился в Голливуд скорее с любопытством, чем с тщеславием и корыстью. Не маленький уже, а цинизм - не восточное произведение. Остается вопрос, с чего начинается родина кинопроизводства, если припасть к истокам. Припал. Вот и дали роман-бестселлер Шона Френча. И лучше не бывает. Типичный деловой Лондон, типичная страсть, возникшая прямо на пешеходном переходе, море секса и горы снега в памяти страстного альпиниста, а в знаменателе - архетипичная для Запада сказка Шарля Перро "Синяя борода". Дали средний бюджет в 25 миллионов долларов, позволявший нанять молодых и раскрученных Джозефа Файнса - бычка-производителя с хорошей родословной - и Хизер Грэм - лупоглазую кукольную блондинку с силиконовым бюстом. Какой еще зажим-скальпель нужен для резекции Голливуда?

С западным бытом Кайге справляется отменно. Порывая с сожителем, когда он смотрит футбол, Грэм слышит самое страшное: "Я ж тебе каждый день билет в метро покупал. Я думал, мы поженимся". Чистый секс с Файнсом тоже вполне выходит: эти белые, слава богу, "Кама-сутру" хоть почитали. Но дальше идут слова любви ночью на улице под проливным дождем, и Кайге вынужден изумляться. Непроницаемость желтых лиц вполне бы перенесла бурю слов и природы (а если бы небо было спокойно, слова любви, наоборот, сопровождались бы жестикуляцией): желтые люди всегда в гармонии со средой. Эти белые, тем не менее, ухитряются под бурным небом говорить про бурную страсть, еще и играя ее лицом. Один - бычковым, другая - лупоглазым, но очень проницаемо. Куда ж столько? Кто изумился, а зрительный зал был вынужден захихикать.

Ну, дальше. Вам нужен триллер? Господи, да будут тайные письма, тайные дверцы, таинственные исчезновения - хоть садизм, хоть инцест. Тайн много и на Востоке, и тоже обычно в прошлом, только пафос Востока в сокрытии, а не в раскрытии. Что прошлое ворошить? С ним достаточно рассчитаться. Впрочем, механизм чьего-то неведения в любом случае отработан, и если заменить степные травы на горные лавины, старинные мечи - на сигнальный пистолет, а драки с нунчаками - на психолингвистические разборки, так это пара пустяков.

В принципе Чен Кайге заставляет за два часа и позаблуждаться, и побояться, понервничать, все время блюдет ритм и со знанием дела меняет тональность повествования. Но в результате зрительный зал все равно дико разочарован. Ни один западник ни в одном "Основном инстинкте" не грузил бы такой безнадежной тупостью жанра, а в "Убей меня нежно" просто бьет в глаза абсолютная второразрядность, конформизм "эротических триллеров". Ведь практически совершенно все изображение: ритм, натура, костюмы, свет, детали от сестренки до гвоздя. Получается, будто, легко выполняя упражнение на прилежание, Чен Кайге морщится от скуки: и зачем я за это взялся.

Но только для белых людей жанр может не быть тупым, поскольку они не стопорят на том, что Хизер Грэм связалась с незнакомцем. Конечно, ей секса хотелось, еще не знакомого. А что замуж выскочила немедля - так всем женщинам хочется замуж. И все то, что случилось потом, совершенно закономерно. А как же не подозревать благоверного, если пошли письма, а он еще запирает шкафчик, где другие письма лежат? Как же не сообразить, что он подлый убийца, если авторша "других писем" пропала без вести? Разве без вести навернулась его последняя подруга, а не в одной связке с ним во время восхождения? И зачем он теперь ее, родную-любимую Хизер, стал учить восхождениям на вершины? Как не расследовать его совершенно откровенный психологический садизм?

А представьте себе восточного человека, который все это понял. Понял, что там, на Западе, женщины сексом занимаются отдельно, а повседневной жизнью - отдельно. Что если она за ним бегает, как собачка, и замуж выходит, и завтрак готовит, и рубашки стирает - это еще не повод для простого доверия. "Доверяй, но проверяй" - по Рейгану. Что-то мешает, сколь бы сумасшедшая страсть, причем уже после ЗАГСа, ни связала, сразу сказать: "Слушай, что значат все эти письма да запертые шкафчики? Выкладывай быстро, либо ужина не будет и спишь ты на лавочке во дворе". Чем, кроме дурдома, может счесть это "что-то", этот патологический страх перед кем-то другим, перед жизнью восточный человек? Доверие - первый закон гармонии со средой. С ее прошлым, с родителями, детьми, замужествами и службами, переменами и смертями. Если так называемые "законы" голливудских жанров все построены на его нарушении, Голливуд занимается самоуничтожением, уничтожением кино. Чен Кайге попытался в конце концов вякнуть, что Хизер Грэм сама заварила кашу, что это она - убийца, она убивает время, но тут кончился роман. Китаец буквально развел руками, и это его юмор. Ребята, вы рубите сук, на котором сидите. Чур меня, я вам все это показал. Жаль только, куда он двинет дальше, домой или - по стечению обстоятельств - дальше в загробный мир - осталось храниться в тайне.

Текст: Екатерина Тарханова