Против течения: «Родина»

5. «Родина» заигралась в политику.

Справедливости ради, политика и внутренняя кухня ЦРУ на протяжении первых двух-трех сезонов были интереснейшим пластом в истории отношений возвращенного пленного американского солдата и аналитика разведки. «Родина» не стеснялась бить наотмашь цинизмом, прагматичностью и хладнокровием даже не рядовых агентов, а руководства разведывательного управления, Министерства обороны и Белого дома, впрочем, Голливуд давно относится к своим «надзирателям» без особого пиетета – попробуйте посчитать, сколько в Америке выходит фильмов и сериалов, в которых убивают или берут в заложники президента, где военные захватывают власть, где в важнейших кабинетах оказываются предатели и диверсанты (а потом, ради смеха, вспомните примеры подобного сюжетного твиста в нашем кино). Но «Родина» на протяжении своих первых сезонов была несколько не об этом, как ни глупо это звучит, история Броуди выглядела реалистичной именно потому, что в ней не было места клише и шаблонам. И блистательный финал, в котором главный герой/злодей не нажимал-таки смертельную гашетку, разрывал каноны – никто не погиб, но эмоциональный взрыв был такой силы, что в опустошившей сердца зрителей воронке можно было разместить впечатления от десятка других сериалов. До шестого сезона шоу умело держало политику, с ее грязью, интригами и откровенной скукой, на расстоянии, но только что закончившаяся часть сделала шаг в бездну – герои связались не просто с Белым домом, они влипли в самое его подбрюшье, в команду избранного президента, и это начало конца. Поиски спящих ячеек Аль-Каеды, охота за пакистанскими боевиками и иранский вояж Мэтисон были похожи на реальные кадры документального фильма о работе американских спецслужб за рубежом. Заговор внутри Белого дома – это, простите, какой-то Роланд Эммерих, красиво, даже актуально, но не особенно реалистично. Все обратили внимание на то, как авторы «Родины» «промахнулись» с выбором, сделав ставку на женщину-президента. Но это не самое страшное, плохо то, что погоня за повесткой дня заставила создателей сериала отринуть все хорошее из прошлых сезонов и окунуться в дрязги политиканов. На этом сериал можно считать мертвым, живым интересно общение с себе подобными, а не с монументами, какими являются избранные президенты любого пола и расы.

4. Сериал зря вернулся в Америку.

Впрочем, корни проблем с «президентскими выборами» кроются в иной плоскости – создатели «Родины» в какой-то момент посчитали, что США снова стали главным поставщиком новостей, а значит, сюжет нужно возвращать в Вашингтон и Нью-Йорк. Опрометчивое решение. Те события сериала, что разворачивались в Исламабаде, Берлине или Тегеране, были в разы интереснее, и дело здесь не только в американоцентричности авторов. Да, предательские действия врага в столице Соединенных Штатов воспринимаются американскими зрителями более живо, но зато действия за рубежом сопряжены с большими рисками для героев. Работа разведки в рамках посольства и за его пределами, сотрудничество и конфликты с представителями власти других стран, конкуренция шпионов и их личные связи – все это давало множество сюжетных линий, подчеркивало глубину персонажей, умение героев действовать нестандартно там, где опереться не на что. Какой интерес смотреть на то, как Кэри в только что закончившемся сезоне по малейшему вопросу обращается то к одному знакомому, то к другому – это даже не рояль в кустах, а целый симфонический оркестр. То ли дело времена, когда и она, и Сол Беренсон, и Питер Куинн оставались один на один с врагом или в лучшем случае в компании нескольких солдат или агентов. Не стоит сбрасывать со счетов и ту атмосферу, что добавляли сериалу пейзажи недружелюбной, а то и откровенно враждебной местности – будь то Ближний Восток или Европа, события, разворачивающиеся вдали от Лэнгли, всегда несли в себе заряд непредсказуемости, а именно это заставляет нас впиваться глазами в телеэкран. С возвращением Кэри, Мола и Питера в Нью-Йорк «Родина» приблизилась к сердцу американского зрителя, но удалилась от зрителя мирового, а при современном развертывании телесетей еще неизвестно, что важнее. Showtime всем нам сделала отличный подарок, поселив персонажей в прошлом сезоне в Берлине, одном из красивейших городов Европы и мира, но и заставила вздрогнуть, продемонстрировав, насколько хрупко обывательское спокойствие в Старом Свете. Теперь «Родина» вернулась на родину (простите, не мог удержаться), но совершила при этом не шаг назад, а прыжок ко дну.

3. Авторы повторяются с сюжетными ходами.

Но и даже вернувшись в Америку, можно было проработать оригинальные сюжетные ходы, однако сценаристы «Родины» посчитали, что память у нас не слишком объемная, а значит, можно повторять одни и те же аккорды снова и снова – благодарный зритель не заметит. Нет, мы заметили, это было слишком явно. Снова Кэри подставляет мальчишку и тот оказывается в гробу. Было? Было. Снова Сол ведет самостоятельную игру, его похищают и, вместо того чтобы убить, зачем- то возвращают обратно. При этом он остается на высших должностях в разведке! Было? Было. А Куинн? Его снова крадут, бьют и обкалывают препаратами, обкалывают препаратами, крадут и бьют, бьют, снова обкалывают препаратами и обратно крадут – от этого мельтешения за один только шестой сезон можно было устать, а ведь примерно в этом его роль заключалась и в Берлинской операции пятого сезона. Было? Было. А сколько других повторов: от предательства в ряду генералов до нападения на дом Мэтисон, от осады журналистами до угрозы дочери Кэри, от конфликтов Сола с руководством до проблем главной героини с доверием окружающим. Мы словно попали в воронку, которая раскручивает сюжет все сильнее, но то там, то здесь мы видим не новые горизонты, а осколки прошлых сезонов. Дошло до того, что в сериал совершенно без надобности снова затолкали Отто Дюринга, Астрид, Маджида Джавади, в какой-то момент разговор зашел даже о могиле Броуди, про которого все забыли давным-давно. Серьезно, я стал побаиваться, что из старого темного чулана вытащат даже Морену Баккарин и Морган Сейлор, сыгравших жену и дочь Броуди. А означает это лишь одно, и вовсе не расхожий штамп о том, что «прошлое никогда нас не отпустит»: авторам просто мучительно хочется вернуть тот драйв, те удачные кастинговые и сюжетные решения, что сделали шоу столь выдающимися. Но это плохо работает – даже оживление Куинна, о котором чуть позже. «Родина» была хороша, когда во всем искала новые пути, во всем стремилась быть первой, по любому поводу имела независимое суждение. Сейчас, увы, сериал испугался сам себя и стал давить на тормоз. Что же, пусть. На этой остановке многие сойдут с рейса.

2. Агония Куинна – издевательство над зрителями и актером.

«Соскочить с поезда», впрочем, удается далеко не всем. Руперт Френд, полагаю, тысячу раз проклял тот день, когда согласился на неопределенность по поводу судьбы своего героя после финала пятого сезона. «Родина» приучила нас к тому, что убить здесь могут любого – сцена казни Николаса Броуди во многом перевернула вообще представление о данном шоу, но шестой сезон Питера Куинна – это настоящая пытка для всех нас. В какой-то мере авторов можно понять, Кэри раскрывается только во взаимодействии с окружающими ее мужчинами, будь то Ник, Сол или Питер, но только ради этого «оживлять» персонажа – перебор. Френд в интервью журналистам попытался защищаться, мол, его герой является стимулом для тех, кто пережил инсульт, он должен показать, что нужно продолжать действовать, продолжать жить. Вышло скверно и вымученно, а всю страсть, все свое отношение к происходящему Питер лучше всего выразил в финале предпоследнего эпизода шестого сезона, когда изображал прыгающую мартышку. Для авторов Куинн стал обезьянкой, которую они таскают за собой по жаре и холоду из города в город, как бродячие циркачи. Куинн измучен, потерян, мертв, мне до самого финала хотелось, чтобы все происходящее с ним оказалось видением, подобным показанному в фильме «Лестница Якоба», а сам Питер просто умер в газовой камере с зарином. Но у авторов другое представление о пытках. Куинна заставили пройти через все возможные ужасы, его опустошили, выжали досуха и прикончили. Я надеюсь, прикончили. Когда-то давно после второго сезона мы все пришли к совершенно неожиданному выводу относительно «Родины»: этот сериал оказался вовсе не о Броуди, как сначала всем представлялось, а о Кэри Мэтисон, она лихо перетянула внимание на себя и стала главной героиней. Было бы любопытно, если бы год-два назад «Родина» сделала бы подобный кульбит еще раз и с Кэри сместила бы акцент на Питера, например. Не то чтобы это был гарантированно беспроигрышный ход, но это был бы рывок вперед. Этого не случилось и уже не случится, Питер Куинн вышел из игры.

1. Кэри Мэтисон себя изжила.

Питер вышел, а Кэри – нет. Хотя первый, кто тянет сейчас сериал на дно, – это героиня Клэр Дэнс. Несколько лет назад Мэтисон ознаменовала собой выход из тени нестандартных сериальных героев. Она была не просто девушкой со странностями, Кэри – больной человек, психические отклонения которой дают ей преимущества в ее сложной работе. Это уже не Шерлок Холмс с его дедукцией и не мисс Марпл с ее проницаемостью, но и не фантастический супергерой, проникающий в память жертв или воссоздающий сцены преступления силой мысли. Кэри – прежде всего человек, переживающий за свою работу, свой долг и на этом фоне выстраивающий личную жизнь. За шесть сезонов мы отлично поняли: не может у Кэри быть личной жизни, не может быть адекватных равных и ровных отношений. По крайней мере до тех пор, пока она не научится держаться в стороне от неприятностей. Но если она научится, то героиня просто перестанет быть интересна зрителям. Что характерно, в шестом сезоне авторы даже не стали особенно педалировать ее психическое расстройство, упомянув о нем лишь в контексте суда по опеке, как нечто прошлое, и через вторые руки рассказав о том, что она заперлась в комнате и не выходит. Согласитесь, это совсем не те приступы, которыми Кэри двигала сюжет предыдущие пять лет. Куда все делось? А никуда, авторам просто показалось, что у них на крючке достаточное количество зрителей, а значит, можно сбавить обороты и кое на что махнуть рукой. Ну не страдает больше Кэри Мэтисон от расстройств, у нее теперь другие заботы и интересы, и вы забудьте. Забудьте о ее непростых отношениях с семьей, забудьте о мужчине в Германии, забудьте обо всем, что делало ее ранее человечной, – теперь Клэр Дэнс надевает Кэри, как костюм супергероини, влетает в кадр и спасает мир от очередной гибели. Увы, но за таким сюжетом наблюдать просто неинтересно.

Как бы авторы ни старались раздуть пламя в финальном эпизоде, получилось скверно. Избавились от главной движущей силы предыдущих трех лет, залезли в кабалу политики, наплели про теракты такого, что остается только удивляться. Но при этом умудрились настолько далеко оторваться от реальности, что шоу, раньше воспринимавшееся как откровение, выглядит теперь пародией в стиле «Броска Кобры». И что самое ужасное, вектор продолжения указывает вниз. Сегодня тот день, когда можно с открытой душой сказать: «”Родина”, мы были вместе долгие годы, но теперь у нас нет общих интересов. Останемся друзьями и сохраним теплые воспоминания о славных деньках». И не говорите потом, что я вас не предупреждал.