Любимое кино. Охотники за привидениями

Молодые ученые, исследующие паранормальные явления, создают компанию по борьбе с привидениями. Когда они получают свой первый заказ, являются на место и начинают стрелять по призраку из особых ружей, испускающих потоки протонов, изобретатель оружия восклицает: «Я забыл вам сказать кое-что важное. Не скрещивайте потоки!» «Почему? – спрашивает его коллега. – Насколько это опасно?» «Представь, что твоя жизнь внезапно прервалась, и все молекулы твоего тела разлетелись со скоростью света», – отвечает изобретатель. «Полная инверсия протонов», – добавляет третий собеседник. «Да, это опасно, – соглашается спросивший. – Это важное предостережение».

Комики, прославившиеся благодаря телевизионным скетч-шоу, нередко начинают свою звездную кинокарьеру с полнометражной версии одного из своих мини-хитов. Не стал исключением и Дэн Эйкройд, который после четырех сезонов в телешоу «Прямой эфир субботним вечером» сочинил кинофильм о братьях Блюз, персонажах популярной серии скетчей. Однако его следующий проект был оригинальным и куда более амбициозным. Это была вышедшая в 1984 году фантастическая и парапсихическая комедия под названием «Охотники за привидениями».

Дэн Эйкройд заинтересовался потусторонним миром задолго до того, как стал профессиональным актером. Его дед был видным канадским спиритуалистом, состоявшим в переписке с Артуром Конан Дойлом (писатель живо интересовался контактами с душами усопших), а его отец в молодости был медиумом и постоянным участником спиритических сеансов. Поэтому Дэн рос, слушая рассказы об удивительных происшествиях во время сеансов и о столкновениях его родных с потусторонними силами. Однажды он даже сам видел нечто вроде призрака – по его словам, это было «плавающее в воздухе мерцающее сплетение потоков зеленой эктоплазмы». Дэн и его приятель застали это нечто на втором этаже дома Эйкройдов, когда поднялись посмотреть, что за странные звуки доносятся с потолка гостиной. Они так перепугались, что пустились наутек, и разобраться в том, что именно он тогда увидел, Дэн с тех пор так и не смог.

Как и его отец-инженер, Дэн не пошел по стопам деда и не стал профессиональным «контактером». Но он продолжил интересоваться парапсихологией и после того, как перебрался из Канады в США и прославился как сценарист и актер «Прямого эфира». Однажды он прочел книгу об ученых, пытающихся объяснить паранормальные явления с помощью квантовой физики, и это навело его на мысль о фантастической ленте, в которой герои сражаются с призраками с помощью высокотехнологических устройств вроде протонных ускорителей.

Эйкройд при этом вдохновлялся не только семейной, но и голливудской историей. У многих классических американских комиков была в фильмографии хотя бы одна картина о привидениях (реальных или сымитированных), и актер полагал, что должен продолжить и развить эту традицию, соединив готическую комедию с вошедшей в моду после «Звездных войн» научной фантастикой.

Не откладывая замысел в долгий ящик, Эйкройд после завершения в 1980 году «Братьев Блюз» уселся за сочинение сценария под названием «Охотники за привидениями». Как сам он позднее признавал, первый вариант «Охотников» был непригоден для экранизации. Бравые герои путешествовали в пространстве и времени, без устали сражались с гигантскими монстрами и перебрасывались фразами, в которых смог бы разобраться лишь физик-атомщик. При этом ни один из персонажей не был яркой личностью, и они различались лишь по именам, а не по манере речи или взглядам на жизнь. Одним словом, это было полное графоманское фиаско.

Тем не менее Эйкройд продолжал работать над текстом, надеясь сыграть в экранизации одну из главных ролей и отдать вторую главную роль своему другу, коллеге и напарнику по «Братьям Блюз» Джону Белуши. Когда 5 марта 1982 года Эйкройду позвонили и сообщили, что Белуши скончался от передозировки наркотиков, он как раз вписывал в сценарий очередную реплику героя Джона.

Погоревав, актер счел, что не должен отказываться от проекта лишь потому, что Белуши не сможет в нем участвовать. Поэтому он рассказал о своем замысле комику Биллу Мюррею, еще одному выходцу из «Прямого эфира». Когда Мюррей заинтересовался картиной и согласился в ней сняться, если сценарий будет доведен до ума, Эйкройд показал текст режиссеру Айвену Райтману, с которым познакомился в Канаде, когда они вместе работали на телестудии в Торонто.

Райтман к тому времени уже был продюсером двух фильмов Дэвида Кроненберга и популярной американской комедии с Джоном Белуши «Зверинец», а также постановщиком комедий «Фрикадельки» и «Добровольцы поневоле». Поэтому он сразу увидел, что экранизировать сценарий Эйкройда невозможно (по его прикидке, картина обошлась бы в 300-400 миллионов долларов), и он отказался с ним работать, хотя и признал, что здравое зерно в тексте есть.

Эйкройду этого было достаточно, и он продолжил сочинять. Когда несколько месяцев спустя он вновь предложил Райтману «Охотников», к новой версии сценария прилагались концепт-иллюстрации и даже видеосъемки Эйкройда в самодельном «охотничьем» костюме с протонным ускорителем из пенопласта и радиодеталей. Во второй раз Райтман был более благосклонен, и он объявил актеру, что готов снять «Охотников», если Эйкройд согласится ужать сюжет, отказаться от нереально дорогих эффектов и сосредоточиться на придумывании колоритных персонажей, а не заумных терминов.

Осознав правоту Райтмана, Эйкройд согласился на его предложение, и они тут же связались с Гарольдом Рэмисом, соавтором «Зверинца», «Фрикаделек» и «Добровольцев поневоле», а также частым эстрадным партнером Белуши и Мюррея и постановщиком культовой комедии «Гольф-клуб». Рэмису понадобилось всего двадцать минут, чтобы выслушать Райтмана и Эйкройда и сказать: «Да, я с вами». В дальнейшем он согласился не только помочь в переписывании сценария, но и сыграть самого умного «охотника» (поначалу Рэмис планировал лишь работать за кадром, однако соавторы фильма не нашли лучшего исполнителя этой роли).

В тот же день Райтман позвонил своему агенту и договорился о встрече с президентом правления студии Columbia Pictures Фрэнком Прайсом. Показывать Прайсу ему было нечего – все наработки Эйкройда нужно было полностью переделывать, – но он в двух словах объяснял, что хочет поставить фантастическую комедию об охоте на призраков, в которой главные роли сыграют Эйкройд и Мюррей. Когда Прайс поинтересовался, сколько будет стоить такое кино, Райтман наобум ляпнул: «30 миллионов долларов». В ответ Прайс сказал, что вложит в картину 25 миллионов, если она будет готова ровно через год, летом 1984 года, когда его студии позарез нужно будет выпустить блокбастер. Отступать было некуда, и Райтман согласился, хотя в то время в его распоряжении были лишь три актера, два сценариста, два продюсера и расплывчатый сценарный план.

Не теряя ни минуты, Эйкройд и Рэмис засели за пишущие машинки. Первый отвечал за события и ситуации, второй – за диалоги и шутки. Райтман, параллельно организовывавший будущие съемки, взял на себя функции редактора. Сюжетные идеи для картины они придумывали втроем.

В ранних, эйкройдовских версиях сценария «охотники» были рядовыми сотрудниками большой компании, что подразумевало обилие второстепенных персонажей (начальство и сослуживцы) и отсутствие у главных героев «больших» идей. Чтобы упростить картину и сделать героев яркими и самостоятельными, Рэмис назначил их основателями собственного малого бизнеса, а Райтман предложил, чтобы в первых сценах фильма «охотники» были университетскими исследователями паранормальных явлений и чтобы их бизнес был создан не до начала действия (как у Эйкройда), а по ходу событий. Соавторы справедливо предположили, что зрителям будет проще сопереживать персонажам, если те будут реализовывать свою американскую мечту – собственный бизнес, любимое дело, помощь людям за сходную цену.

Чтобы «охотники» отличались друг от друга, соавторы сделали одного из них «умником» (Эгон Спенглер – Гарольд Рэмис), второго – «механиком» (Рэймонд Станц – Дэн Эйкройд), а третьего – «говоруном» и дамским угодником (Питер Венкман – Билл Мюррей). Редкое имя «Эгон» Рэмис позаимствовал у своего бывшего одноклассника венгерского происхождения.

Конструируя сюжетную линию, соавторы избавились почти от всех придуманных Эйкройдом монстров и оставили в тексте лишь гигантского человечка из зефира (когда демон, пытающийся уничтожить Землю, спрашивает, какой облик он должен для этого принять, герои выбирают персонажа из рекламы сладостей, поскольку он кажется им самым безобидным существом, какое только можно придумать) и маленького шарообразного призрака-сладкоежку. Эти чудовища показались Райтману самыми смешными и самыми простыми в реализации. Повелевающий монстрами шумерский бог Гозер был придуман с нуля, но его имя было позаимствовано Эйкройдом из реального и документированного случая полтергейста в Британии, во время которого слово «Гозер» чудесным образом появлялось на стенах и мебели. Этот случай также был использован при сочинении сценария хоррора «Полтергейст».

Пока Рэмис и Эйкройд корпели над сценарием, Райтман и его продюсеры судорожно искали мастеров спецэффектов, которые бы потянули проект со всеми доступными в то время спецэффектными техниками – от рисованной анимации до каскадера в костюме чудовища. Крупнейшие голливудские SFX-студии в то время были ангажированы для работы над «Дюной» Дэвида Линча и шестой серией «Звездных войн», и режиссер попал бы впросак, если бы не узнал, что ветеран студии Industrial Light & Magic и лауреат трех «Оскаров» (за две серии «Звездных войн» и первого «Индиану Джонса») Ричард Эдлунд уходит из компании Джорджа Лукаса, покупает спецэффектную компанию Дугласа Трамбулла («2001 год: Космическая одиссея», «Бегущий по лезвию») и открывает собственную студию Boss Film Studios. Для Эдлунда «Охотники» были отличной возможностью продемонстрировать Голливуду, на что способны его новые подчиненные, и он с готовностью взялся за проект Райтмана. Правда, студии Columbia пришлось вложить немалые средства в компанию Эдлунда, чтобы та успела завершить все намеченные эффекты ко дню премьеры.

Какие именно эффекты были намечены для фильма? На этот вопрос Райтман смог ответить лишь через три месяца после начала работы над картиной, когда был завершен и согласован сценарий. Одной из последних была придумана сюжетная линия с демонами, которые именуют себя Хранителем Врат и Владельцем Ключа. Эти демоны должны вселиться в людей и слиться в любовном объятии, чтобы открыть Гозеру проход в человеческий мир. Их присутствие в действии заставило включить в картину еще двух ключевых персонажей – красавицу-виолончелистку Дану Берретт и эксцентричного бухгалтера-«ботаника» Луиса Тулли. Им предстояло «предоставить» свои тела Хранителю и Владельцу.

Подбирая актера на роль Тулли, соавторы картины надеялись залучить их общего друга, канадского комика Джона Кэнди, но тот никак не мог понять, что от него требуется, и предлагал свои идеи, шедшие вразрез со сценарным замыслом. В конце концов Кэнди отказался от роли, и Луисом Тулли стал Рик Моранис, еще один канадский комик из круга друзей и коллег Эйкройда и Райтмана. Поскольку внешне у Кэнди и Мораниса не было ничего общего, роль пришлось существенно переработать, чтобы она подошла новому исполнителю.

На роль Берретт, в принципе, можно было взять любую старлетку с внешностью «девушки из соседнего дома». Но когда проектом заинтересовалась Сигурни Уивер из «Чужого», Райтман понял, что ему несказанно повезло. Ведь Уивер была не только привлекательна, но и талантлива и известна. И она так хотела доказать, что может играть не только Эллен Рипли, что во время прослушивания изображала собаку (в кульминации ленты Берретт и Тулли превращаются в псов-стражей Гозера). Ее совершенно не смущало то, что Дана была второстепенным персонажем и скорее сексуальным объектом, чем полноценным субъектом повествования.

Начиная работать над сценарием, соавторы предполагали, что в сюжете будет четвертый, политкорректно чернокожий «охотник», который присоединится к героям, когда те откроют свой бизнес. Этого персонажа должен был сыграть Эдди Мерфи, партнер Эйкройда по комедии «Их поменяли местами». Однако Мерфи был занят на съемках «Полицейского из Беверли-Хиллз», и роль Уинстона Зеддермора была сокращена и переосмыслена. В окончательной версии сценария Уинстон присоединялся к персонажам в середине картины, предоставляя им шанс объяснить новичку (и зрителям), как работает их компания. Эту роль получил Эрни Хадсон, который не был профессиональным комиком и до съемок в «Охотниках» преимущественно играл серьезные театральные роли.

Также в фильме сыграла Энни Поттс, номинантка «Золотого глобуса» за дебют в комедии 1978 года «Лето в поисках “Корвета”», где ее партнером был Марк Хэмилл из «Звездных войн». Поттс изобразила секретаршу «Охотников» Джанин Мелниц. В сценарии у ее героини было несколько романтических сцен с Эгоном Спенглером, но в фильме эту линию свели почти к нулю, так как она (в отличие от существенных для сюжета отношений персонажей Билла Мюррея и Сигурни Уивер) ничего не привносила в действие и лишь отнимала экранное время.

Наконец, небольшую, но яркую роль Гозера в человеческом облике сыграла югославская модель Славица Йован. Изначально соавторы предполагали, что демон примет облик невзрачного мужчины, но потом осознали, что Гозер должен выглядеть не только странно, но и эффектно – как гламурная рок-звезда. Так что они пригласили Йован – напоминающую Дэвида Боуи высокую женщину с андрогинной внешностью. Поскольку сербка говорила с сильным акцентом, Гозера озвучила англичанка Пэдди Эдвардс, будущая актриса озвучания диснеевских мультфильмов.

Пока сценаристы сочиняли текст фильма, а Райтман собирал актерскую труппу, художник-постановщик Джон де Кюр (лауреат трех «Оскаров» и ветеран Голливуда с 40-летним стажем) и его команда придумывали декорации и фантастические аксессуары «Охотников». Изначально Эйкройд предполагал, что его герои будут использовать для ловли призраков фабричное, серийно выпускающееся оборудование (действие сценария развивалось в будущем). Но так как персонажи новых версий текста были новаторами и пионерами «призрачной» индустрии, их приспособления были переосмыслены как устройства, собранные на коленке из запчастей реальных приборов. Соответственно изменился и их дизайн, став менее отточенным и более забавным. Для придания этим устройствам правдоподобия создатели картины консультировались с учеными, изучающими паранормальные явления.

Особое внимание было уделено «Эктомобилю» – авто «Охотников», в котором они ездят на задания. Созданный на основе старой машины «скорой помощи» модели Cadillac Miller-Meteor, «Эктомобиль» существовал в единственном экземпляре, и его берегли как зеницу ока, так как каждая его серьезная поломка могла надолго остановить съемки. Обычно «уникальные» экранные машины сразу делаются в нескольких экземплярах, чтобы их было не жалко разбивать, но «Эктомобиль» по какой-то причине стал исключением из правила. Возможно, чтобы сэкономить средства на дорогие эффекты.

За все время, пока шла подготовительная работа над фильмом, создатели ленты лишь один раз встречались с Биллом Мюрреем. Актер снимался в Индии в картине «Острие бритвы» (экранизации романа Сомерсета Моэма), и ему нельзя было даже позвонить. Поэтому Райтман нервничал, зная, что Мюррей в последний момент может отказаться от проекта, если ему не понравится окончательный сценарий, и тогда придется срочно искать нового актера на роль Питера Венкмана. К счастью, Мюррей друзей не подвел, и свои претензии к сценарию он выражал уже на съемочной площадке, импровизируя в тех случаях, когда ему казалось, что он может пошутить лучше, чем соавторы текста.

Хотя все действие картины развивалось в Нью-Йорке, в «Большом яблоке» снимались лишь уличные сцены (в том числе в окрестностях Колумбийского университета), работа над которыми заняла чуть больше трех недель. Горожане от этих съемок были не в восторге, так как для создания некоторых эпизодов голливудцы остановили движение в половине Манхэттена. Весь мегаполис ругался на съемочную группу, и когда однажды Эйкройд увидел на улице Айзека Азимова и подбежал к нему, чтобы поздороваться с классиком фантастики, мэтр не пожалел ругательств в адрес людей, из-за которых он не мог нормально добраться до дома.

Основные, девятинедельные съемки ленты проходили в Лос-Анджелесе: в павильонах студии Columbia и в заброшенном пожарном депо, которое изображало офис «охотников». Главной гордостью де Кюра – кстати, некогда трудившегося над «Клеопатрой», – была декорация храма Гозера, якобы выстроенного на вершине небоскреба членами тайного культа. На начало 1980-х эта была одна из самых больших и самых дорогих павильонных декораций за всю историю Голливуда, и для ее освещения приходилось отключать электричество во всех остальных помещениях студии.

Несмотря на технические проблемы, возникавшие при работе в таких условиях и с таким размахом, расписание съемок ни разу не было сорвано. Все работало как часы – декораторы укладывались в сроки, актеры играли с огоньком, уличные съемки не останавливались по вине полиции и чиновников. Однако Райтман не переставал волноваться. «Успеет ли Эдлунд завершить спецэффекты за четыре месяца, которые у нас останутся после завершения съемок?» – думал режиссер и не находил себе покоя.

К счастью, Эдлунд также не подвел, хотя все эффекты в фильме были «аналоговыми» и ни одну ошибку нельзя было исправить парой движений мышки. Игривый призрак-сладкоежка по кличке Лизун был куклой-марионеткой. Его снимали на черном фоне, и его носили на руках одетые в черное кукловоды. Из-за этого казалось, что Лизун парит в воздухе. Для вмонтирования его в отснятые во время основных съемок сцены использовались комбинированные съемки. За кадром Эйкройд называл Лизуна призраком Джона Белуши – тоже веселого и упитанного.

Наоборот, гигантский зефирный человечек снимался как Годзилла в классических японских лентах – при помощи человека в костюме монстра. А также миниатюрных моделей и комбинированных съемок. В свою очередь, демонические псы Гозера были творением кукольных аниматоров.

В прочих фрагментах часто использовалась рисованная анимация, особенно когда нужно было создавать молнии и протоновые лучи. Для сцены землетрясения была сооружена хитроумно устроенная механическая декорация, имитирующая нью-йоркскую улицу и могущая так разламывать «дорожное полотно», чтобы в него проваливались люди и машины.

Как это нередко бывает, Райтман начал тестовые показы ленты еще до того, как она была полностью готова. Студия к тому времени сильно переживала за успех картины, поскольку считалось, что обилие спецэффектов уместно лишь в сравнительно серьезных лентах (боевиках, триллерах, фантастических постановках) и что для комедии эффекты – яд, так как они отвлекают внимание от комиков и их шуток и гэгов. Но уже первые просмотры «Охотников» прошли на ура, и студия вложила дополнительные средства в раскрутку ленты.

Также Columbia пришлось заплатить за название фильма. В последний момент выяснилось, что в 1975 году в Америке шел продержавшийся всего 15 эпизодов комедийный сериал «Охотники за привидениями». Студия начала было рассматривать потенциальные альтернативные называния, но переснять сцены с массовкой, кричащей «Охотники за привидениями!», было дороже, чем купить права на заглавие сериала.

Последним аккордом в работе над фильмом было сочинение заглавной песни. Продюсеры привлекли для этого популярного певца и музыканта Рэя Паркера-младшего – одного из первых негров, окучивавших аудиторию MTV профессионально снятыми видеоклипами. Так как придумать песню нужно было всего за несколько дней, Паркер пошел на плагиат и позаимствовал часть мелодии из композиции I Want a New Drug группы Huey Lewis and the News. Когда представители последней это заметили, Columbia заплатила отступные, чтобы пострадавшие никогда и ни с кем это не обсуждали. Правда всплыла лишь в 2001 году, когда Хьюи Льюис нарушил договор и рассказал эту историю журналистам. Впрочем, Huey Lewis and the News тоже были не безгрешны – они позаимствовали мотив из песни Pop Muzik группы M.

Клип на написанную в духе рекламных джинглов песню Паркера Ghostbusters поставил сам Райтман, и благодаря этому в нем засветились не только звезды «Охотников», но и их друзья-знаменитости, включая годом ранее отказавшегося от роли Джона Кэнди. Паркер снялся в клипе с полуобнаженной белой девушкой, несмотря на то что в 1982 году MTV отказалась показывать его аналогичный клип на песню The Other Woman, чтобы не раздражать расистов (межрасовые браки были разрешены на всей территории США лишь в 1967-м). Во второй раз, однако, выступить на стороне консерваторов телеканал не решился, и песня и клип несколько недель продержались на вершине хит-парадов без каких-либо протестов со стороны южан.

8 июня 1984 года «Охотники за привидениями» вышли в прокат и в первые же две недели полностью окупили итоговый 30-миллионный бюджет. Мнения критиков по поводу фильма разделились. Многие упрекали картину за неотшлифованность, неизбежную для впопыхах создававшейся ленты. Однако зрители были довольны, и они отрывали с руками не только билеты в кино, но и сопутствующие товары – футболки, игрушки, костюмы персонажей. Всего фильм собрал в мировом прокате 291 миллион долларов – третий результат 1984 года после «Индианы Джонса и Храма судьбы» и «Полицейского из Беверли-Хиллз». Как видите, Эдди Мерфи был прав, когда предпочел главную роль в «Полицейском» главной роли в «Охотниках».

В 1985 году картина была номинирована на два «Оскара» («лучшая песня» и «лучшие визуальные эффекты») и на два «Золотых глобуса» («лучшая комедия или мюзикл» и «лучший ведущий актер в комедии или мюзикле – Билл Мюррей»). В дальнейшем «Охотники» превратились в ветвистую франшизу из двух кинофильмов (сиквел появился в 1989 году), двух мультсериалов и множества видеоигр, книг и комиксов. Также картина вдохновила немало позднейших комических и трагикомических проектов о сражениях с потусторонним миром, включая нынешний многолетний телевизионный хит «Сверхъестественное».

Оставил фильм в наследство будущим поколениям и свои лучшие шутки, разошедшиеся на цитаты. Одной из них стали слова «Не скрещивайте потоки!», которые звучат во второй трети картины и обыгрываются в финале, когда герои решают, что все же должны рискнуть и скрестить потоки, чтобы взрыв разрушил храм и отправил Гозера в мир иной.

Некоторые зрители полагают, что эти слова – намек на поведение мужчин у писсуаров, но создатели картины вот уже тридцать лет клянутся, что ничего такого в виду не имели. Им просто надо было придумать правдоподобный «суперприем», и рискованное соединение четырех потоков в одну мощную струю было наиболее простым и символичным решением. Как и положено членам команды, «охотники» объединяют усилия, вместе рискуют жизнью – и достигают успеха. Показывая пример всем, кто считает, что в одиночку чего-то добиться проще, чем вместе с друзьями. «Охотники» опровергли это мнение на экране, а их создатели – в жизни. Ведь картина никогда не вышла бы в свет, если бы Эйкройд не был другом Райтмана, Рэмиса и Мюррея, а также многих других голливудцев, работавших над их общим детищем.